Рита Хоффман - Мрачный Взвод. Ведьмин час

Она обернулась и увидела, что глаза всех людей вокруг сияют тем же зеленым огнем, что и глаза Рославы. Люди пели, кружились, плясами, прыгали через огонь, погружались в воду, белые косоворотки слились с сарафанами, красные узоры с синими, и только Рославу Варна видела отчетливо, только её гибкое тело и платье, кружащееся вместе с ней.

Из воды вышли обнаженные женщины, их длинные черные волосы прилипли к телу, а кожа сияет, будто отлита из серебра. Они присоединились к празднику, на них надели венки, никто и не думал бояться их, только Варна попятилась, быстро моргая, отчаянно пытаясь избавиться от морока.

Но это вовсе не видение – со всех сторон к кострам идут существа, о которых она никогда прежде не слышала – люди со звериными головами, девушки в истлевших нарядах, кто-то хромает, кто-то ползет, что-то скачет на четырех ногах, большие рога, рога поменьше, копыта и сияющие глаза – все слилось в одну черную громаду, надвигающуюся на людей.

Рослава подошла к костру, развела пламя руками, соединила всполохи снова, заставила огонь танцевать, причудливый вихрь взмыл в небо, искры осыпали танцующих. В круг вошли твари, пришедшие из леса, но люди не боятся их, хватаются за лохматые конечности, смеются, дергают нечисть за рога, и во всем этом безумии Варна видит широкую улыбку Рославы, которая, кажется, и сотворила эту чудовищную пляску.

– Хватит! – выкрикнула Варна, но её голос утонул в какофонии звуков.

Она не может покинуть круг, не может вырваться из толпы, лохматые тела смешались с человеческими, кто-то смеется, кто-то блеет. Одна из девушек оседлала черного козла и тот носится вокруг костра, создавая еще больше неразберихи. Его уродливые зрачки пылают адским огнем.

Она увидела его и замерла – высокая фигура, завернутая в саван, стоит за кругом и наблюдает за происходящим. Если бы не рога, украшающие его голову, Варна никогда не узнала бы его. Зверь. Зверь пришел посмотреть на праздник, устроенный в его честь. Это не гулянья – это шабаш.

– Куда же ты? – кто-то схватил её за локоть и Варна выхватила из-за пояса нож.

– Не тронь меня! – заорала она, глядя в пустые глаза покрытой шерстью женщины. – Всех перебью!

Между ними встала Рослава. Она жестом прогнала лохматую тварь и попыталась приобнять Варну за плечи.

– Руки! – Варна оттолкнула ведьму. – Превратила праздник в черную мессу! Как бы ты ни пыталась притворяться человеком, ты – ведьма! Богомерзкая тварь и…

Ведьма поцеловала ее, прижалась горячим ртом к её губам и Варна почувствовала её язык у себя во рту, сладкий, как мед. Крест, спрятанный под рубашкой, обжег кожу.

– Впусти силу, – прошептала Рослава. – Он дарит её тебе, позволяет взять, несмотря на то, что ты запятнана новым богом. Бери, пока дают, Варна. Бери!

Рослава сорвала цепочку с её шеи и мир вокруг превратился в яркие всполохи, потерял очертания, она чувствовала чьи-то руки, дыхание, а потом поняла, что дышит сама земля, твердь под ногами пришла в движение, под ней бьется огромное сердце. Запах ночи стал ярче, она учуяла животных, людей и травы, запах костра, озерной воды и тины, исходящий от мавок, и запах крови. Как дикий зверь Варна принюхалась и смогла уловить сводящий с ума аромат, так пахнут желания и мечты, так пахнет Зверь.

Лишившись защиты креста, Варна осталась один на один с безумным желанием поглотить как можно больше силы, впитать все, что способен дать рогатый повелитель ведьм. Она пыталась найти его, но видела лишь смутный образ – он то появлялся, то исчезал, играл с ней, дарил надежду и пропадал.

– Не все сразу, – услышала она шепот Рославы. – Твое тело примет его, когда придет время.

Обернувшись, Варна увидела её в объятиях Зверя, обнаженную, с испачканными кровью руками. У костра лежит обезглавленный черный козел, разномастные твари кружат вокруг него в адском хороводе. Спустя мгновение они накинулись на труп и принялись рвать еще теплую плоть зубами и когтями.

Когда что-то случается, Дарий замолкает. Можно сколько угодно пытаться вывести его на разговор, но он притворяется ветошью и делает вид, что не понимает ни слов, ни языка на котором с ним говорят. В последний раз он замолчал на десять лет и повторения этого кошмара Варна не хочет.

Торжок остался позади неделю назад. По пути им встретились три охотника из Мрачного Взвода, отправленные в город, чтобы зачистить его. «Зачистить» значит сжечь, никак иначе. Только пламя способно очистить землю и предотвратить распространение болезней. Одного из всадников Варна узнала – Николай, мужчина средних лет с усталыми глазами и доброй улыбкой. У них было общее дело несколько лет назад, тогда он здорово выручил их с Дарием.

– Возьмите мое задание, – попросил Николай. – До того, как прилетел ворон, я ехал в деревеньку, тут она, недалеко. Староста написал, что люди болеют.

– Так может это просто хворь. – Варна не любит браться за чужие дела.

– В лесу люди пропадают, жителям мерещится всякое.

– Деревенскому люду черти видятся каждый раз после того, как он прикладывается к бутылке.

– Случилось чего? – Николай хмурится. – Не помню, чтобы ты избегала работы.

– Дни выдались тяжелые. Ладно, куда там ехать?

Только ступив на влажную болотную землю Варна поняла, почему деревню назвали Клюковкой – красные ягоды растут повсюду, болото буквально усеяно ими.

– Возможно, люди просто тонут здесь, когда собирают клюкву. – Варна повернулась к Дарию и наткнулась на безразличный взгляд. – Ожить не собираешься?

Она имела в виду, что пора бы ему включаться в работу, но выбрала не те слова. Он так взглянул на нее, что стало понятно – упрямый мертвец ни слова не проронит, сколько бы она его об этом ни просила.

– Черт с тобой, – зло прошипела Варна, слезла с коня и повела его вперед.

За десять лет Дарий поднаторел в пытке молчанием, он может заниматься этим вечно, да только его мысли все равно доносятся до нее. Он расстроен, раздавлен, то и дело мысленно возвращается в Торжок и думает о том, что мог спасти людей, отравленных ведьмовскими чарами. Его желание спасти всех очень сильно раздражает.

– Если бы ты убила её тогда, – вдруг сказал Дарий, – ничего этого не случилось бы.

– Ты был бы мертв.

– Я и так мертв.

И снова тишина, только твари болотные стрекочут, щелкают и поют свои странные песни. Что-то булькает, где-то квакает лягушка, отсыревшие деревья нависают над дорогой.

«Неблагодарный» – это слово вертится у Варны на языке, но она молчит. Дарий не ценит свою жизнь, никогда не ценил. В ту ночь, когда все произошло, он должен был спать, но черти его дернули пойти на ведьму, вооружившись чужим мечом!

– Это я-то неблагодарный?

Она обернулась, услышав, как он спрыгнул на землю. Болотная грязь приняла его вес с чавкающим звуком.