Лиса Лаукерт - Сквозь века. Начало

– О чем думаешь, жена? – спрашивает Эмиль.

– О том, как твоя мама отчитала бы меня за слишком широкую улыбку, муж, – усмехается Каталина, пробуя на вкус это новое незнакомое слово.

– Ваша мама действительно была настолько строга? – спрашивает Лайя, которая неспешно следует за молодоженами в компании Исидоры.

Богиня усмехается, прекрасно зная о характере почившей королевы Ламандии, но молчит, предоставляя Эмилю самому представить ее Лайе.

– О, да. Мои родители выросли в семьях охотников на магов, так что у мамы не было возможности избрать другую судьбу. Отцу не нужно было особо стараться, чтобы произвести впечатление, ведь он был наследником трона. А вот маму окружали в основном мужчины, которые к тому же не сильно в нее верили. И потому она тренировалась усердней других, собственным трудом заработав отличную репутацию жестокого убийцы.

– И потому их конец кажется еще печальней.

Слова Исидоры оседают в тишине, делая ее невыносимо тяжелой. Конечно, эти слова не имеют никакого значения, ведь Эмиль и Каталина подумали о том же. Королю Ламандии до сих пор непонятно, почему родители так просто сдались на милость Дементию Агиллару, если сражались куда лучше его. Но это дела прошлых дней, которые уже не вернуть, и потому Каталина крепче сжимает ладонь мужа, оборачиваясь к Лайе.

– Ты говорила, что мне не придется менять платье для коронации. Что же вы придумали?

Подруга довольно улыбается и бросает заговорщический взгляд на богиню.

– Предоставь это нам и просто иди вперед. Только вот что.

Лайя подбегает к Каталине, на мгновение замедляя движение и одним резким движением ломает сооружение из волос на голове невесты, позволяя им свободно падать на плечи. Женщина ахает и смотрит на подругу, словно та совершила страшное преступление.

– Так-то лучше, – довольно произносит Лайя.

Каталина тяжело вздыхает.

– Что ж, хорошо. Посмотрим, как вы превратите белоснежное свадебное платье во что-то, подходящее для коронации.

Во дворе молодоженов встречает толпа, намного превосходящая ту, что собралась в главном зале. Казалось, сюда одновременно стеклись все жители столицы, лишь бы посмотреть на коронацию своей новой правительницы. Оранжевый закатный свет мягко ложится на землю и платье Каталины, придавая ему красивый персиковый цвет. Красная ковровая дорожка спускается по каменным ступеням и стелется далеко вперед, вплоть до небольшого возвышения, на котором стоят два золотых трона.

Каталина судорожно выдыхает, не в силах подавить волнение. Она ведь проходила через это уже два раза. Почему же сердце не находит себе места?

Эмиль высвобождает свою руку из хватки жены и тепло улыбается ей напоследок. Король Ламандии уверенно спускается по ступеням, величественно преодолевая длинное расстояние до трона. Люди встречают его восторженными криками и благословениями. Будут ли каждый ее шаг сопровождать таким же образом? Или она не придется им по душе? Женщина сжимает и разжимает ладони, ожидая, пока Эмиль проделает путь до конца. Нет, в этот раз все будет иначе. В Аурии она ощущала себя полновластной хозяйкой, с которой никто не мог тягаться в силе. Ей было неважно, все ли одобряют решения императрицы. В Ламандии же ей предстоит завоевать доверие народа. Стать для них хорошей королевой и отстоять свое право сидеть на троне рядом с Эмилем.

Король поднимается на помост и садится на свое место. Корона на его голове блестит в последних закатных лучах. Он выглядит так величественно и естественно, что никто не усомнится, что Эмиль Кавана был рожден для правления. И его улыбка такая теплая и родная. Для него Каталина и так идеальна. Он принимает ее со всеми недостатками и достоинствами. Разве это не важнее всего? Каталина оглядывается на своих спутниц, ловя их хитрые улыбки, делает глубокий вдох и неспешно ступает вперед, держа в руках длинный подол платья.

В тот миг весь мир словно замирает. Гости коронации замолкают, провожая Каталину внимательными взглядами. И она понятия не имеет, о чем они думают. Женщина делает шаг за шагом, неумолимо приближаясь к золотым тронам. Восторженные вздохи толпы привлекают ее внимание, заставляя отвлечься от зеленых глаз мужа. Каталина замечает, с каким выражением все они смотрят на ее платье, и сама переводит взгляд вниз, едва сдерживая крик удивления. Лайя была права, ей вовсе не о чем беспокоиться. Ее длинное свадебное платье буквально на глазах превращается в черное, усыпанное маленькими звездами. В этот миг Каталина Алистер так похожа на свою мать в истинном воплощении, что никто из присутствующих не осмелится усомниться в том, что она дочь Исидоры Повелительницы Ночи. Наследница самой Ночи.

Богиня с Лайей сливаются с толпой гостей, а Каталина продолжает свой неспешный путь вперед. С каждым шагом в ее душе крепнет уверенность. Женщина расслабляется и отвечает улыбкой на все приветствия гостей. Во дворе зажигают фонари, которые наполняют площадь оранжевым светом. С каждой секундой ночь становится все ближе. Каталина останавливается перед ступеньками возвышения, перехватив взгляд Эмиля, и оборачивается к многочисленной толпе. Сердце в груди больно бьется о ребра, и женщине приходится сделать глубокий вдох, чтобы совладать с собственными эмоциями. Ладони становятся влажными и холодеют от страха. Всего пару минут, и она станет самой счастливой женщиной на всем белом свете. В ее руках будет не только хрупкое будущее, о котором Каталина боялась и мечтать, но еще и любимое королевство в придачу.

Перед женщиной возникает уже знакомый священник в белой рясе, но уже с другой, более массивной книгой в руках.

– Опустись на колени, дитя Ночи.

Каталина послушно садится на мягкий бархатный ковер. Подол платья полукругом ложится вокруг нее. Будущая королева Ламандии опускает взгляд, ожидая знакомой процедуры коронации. Уже дважды Каталина Алистер была помазана на правление. После смерти матери, когда ее душу снедала скорбь и страх перед будущим. И шесть лет назад, когда Аурия только зарождалась, и никто из них даже не предполагал, чего можно достичь. Тогда о подобном размахе речи и не шло.

– Клянешься ли ты, Каталина Кавана, быть верной женой нашему королю, Эмилю Кавана, чтить законы Ламандии и неукоснительно им следовать?

– Клянусь.

– Клянешься прислушиваться к гласу народа, принимать верные и взвешенные решения, руководствуясь доводами разума, а не сердца?

– Клянусь.

– Клянешься быть верной подданной Ламандии, защищать ее честь и достоинство, действовать на благо королевства, вести его к процветанию и величию?

– Клянусь.

Каталина прикрывает глаза, когда священник удовлетворенно опускает три пальца в небольшую золотую чашу с миром. Женщина судорожно выдыхает, радуясь, что не осмелилась произнести всю клятву сама. Голос дрожит даже на столь простых словах, а как бы она справилась в одиночку?