Мария Вилонова - Дети Нитей. После бури

Только когда Алво поднялся с трактатом, я в полной мере оценил, что есть проклятье Мейет. Я готов был его убить, если он попытается унести книгу, да. Но отчаянно молил при этом всех богов, чтобы он отдал ее и не ушел сам. Мне оказалась настолько омерзительна мысль снова остаться в одиночестве, что сводило зубы. Магам нельзя доверять. Они не отдадут и капли власти, которая попала им в руки. Я знал, что он уйдет. А он – остался.

В тот момент, когда Отриус приказал почистить его кокон, я был почти счастлив. А дальше… Маг, конечно, не знал о том, что в последние мгновения жизни Анха ждал трактат, но догадался без проблем, что именно этот труд значил для Великого Мастера. Я видел, как он испугался. Один из Детей Нитей, этих отвратительных предателей, испугался за людей Элурена. Сказал, что не подпустит Анха к нашим гражданам, заставит остальных защитить королевство. Странная череда совпадений и случайностей, маленьких личных выборов. Которая привела, в итоге, к тому, что в этой войне и в этом мире аккари Элледа впервые за девять столетий истории моих предков оказался не один. Я хотел ему верить, уже совершенно не в состоянии был переступить через это желание. Хотел считать его другом. Потому что иначе весь мой Дом, все мое королевство и я сам обратились бы в прах. И, после, весь остальной мир. К нам шел мертвый Великий Маг Пустоты. А этот странный, совершенно непонятный мне человек, вечно делающий принципиально не то, чего я от него ожидал, стал единственным за долгое время крошечным лучиком надежды. Никакая воля богов не могла бы так сильно привязать меня к нему, как то, что происходило в тот момент с нашим мирозданием, честное слово.

Так в моей жизни появился первый из них. Один из Детей Нитей, которых мне следовало продолжать ненавидеть, конечно же. Просто этот по какой-то счастливой случайности отличается от остальных. В прошлый раз их было четверо, тех, кто оставался магами-воинами до последнего вздоха. Мне достался единственный. Но это, в любом случае, лучше, чем ничего.

Когда Алво потребовал показать ему Пустоту, я сомневался недолго. Мне не нравилось, что райлед считает и зовет ее бездной. Да, ее следовало бояться, ничего, кроме страха, он ощущать и не мог. Мне хотелось, чтобы он увидел ее другой, правильной, чтобы сделал свои личные выводы на ее счет. Он сделал. А я впервые в жизни после предложил кому-то катиться в бездну. Мне не слишком приятно было это ругательство, принятое на Востоке, – я знал, откуда оно. Но что еще я мог ответить на его желание закрывать дыры вместе со мной, раз я потом смогу почистить его кокон? Алво тогда смирился, каким-то чудом, с его-то неуемностью. Может, просто настолько не ожидал от меня подобных выражений, что оценил ситуацию по достоинству. А я искренне посчитал, что одной истории о том, как маги с коконами закрывали дыру, хватит вполне. Даже ее было слишком много. Он такой: нормальный, приличный маг, был у меня один. Я не имел права его потерять. Это было, в принципе, последнее, чего я хотел.

Мы приехали в Райлед, и меня даже слегка кольнула некая печаль, когда я наблюдал встречу Алво с сууледом. Наверное, прекрасно иметь таких друзей. Собственный отряд мастеров, в котором всегда можешь рассчитывать друг на друга. Мне подобного было не дано. Я слишком хорошо знал древние легенды о том, чем когда-то был Эллед и главы его школ. А хотелось знать каково это. Короткое мгновение сожаления, но я все-таки был рад, что человек, за которого Алво жутко переживал, жив и невредим. Доверять сууледу я не собирался по определению, хотя то отношение райледа к нему, которое я заметил, слегка сгладило мои эмоции к магам. Я старался сдерживаться, хотя бы потому что эти люди дороги Алво. В конце концов, он прав, я с ними еще незнаком. Пусть и не ждал от них ничего удивительного и хорошего, пообщаюсь и продолжу ненавидеть с чистой совестью, решил я. Так будет даже правильней. А потом… потом их у меня стало шестеро. Тех, в ком я тоже видел последних мастеров школ. В которых, как бы ни пытался, не мог найти и намека на то, что они бы ушли. Только, может, следом за Рицико, в стремлении поскорее оторвать его дурную башку. Особенно Орлин. Если бы в нашем мире можно было вернуть мертвеца к жизни, она бы сделала это. Просто ради того, чтобы прикончить лично. Об этом говорило мне каждое мгновение той безграничной ярости и ненависти, которые я наблюдал в ее эмоциях на Совете. Рядом с ними даже мои собственные чувства казались смешным детским недовольством.

После того, как мы обсудили все, что могли, Ани-Ла утащил меня в город. Мы просто бродили по Райледу и разговаривали. Естественно, о Пустоте, но я прекрасно понимал его любопытство. Суулед, к тому же, явно загорелся желанием показать мне все интересные, по его мнению, места здесь. Мне они тоже понравились. Лавочки, алхимические огороды, крошечные детали и элементы города, которых без него я бы, наверное, и не заметил сам. Ани-Ла даже немного расстроился, что мы не успеем посетить библиотеку, потому что, как он сказал, остальные наверняка уже скоро соберутся. Темы побега Детей Нитей суулед не касался вовсе, и я, не выдержав, просто из интереса спросил, что он по этому поводу думает.

– Что до сих пор не могу найти достаточно подходящей им мучительной смерти, – дернул плечом Ани-Ла и кивнул на какую-то таверну: – Пошли, выпьем кофе и к нашим. Они уже точно теперь вместе у Алво в кабинете.

К нашим. Такая коротенькая фраза просто не должна вызывать настолько сильных эмоций. Я был не просто не один: нас было семеро. Я жутко боялся, что это снова ошибка. Тин была лучшим другом аккари Найта, он в ней тоже не желал сомневаться в принципе. Меня пугало то, насколько легко отступила во мне ненависть к этим людям. Насколько я хотел быть одним из них, пусть даже они и не имели представления о том, что я, по сути, тоже Великий Мастер. Я пытался сопротивляться, из последних сил, хотя бы этому вечеру в компании тех, кому просто сумасшедше боялся и, одновременно, хотел верить. Но, если уж Ани-Ла что-то решил, его, пожалуй, и полный кокон Пустоты не остановил бы от того, чтобы добиться цели. Что ему мои, совершенно бессмысленные на его вкус, отказы.

Три дня. Три бездновых дня, и я не просто прекратил всякие сомнения насчет Великих Мастеров Востока, я осознал, что последнее в жизни, чего я хочу, это расстаться с ними из-за дурацкого условия короля. Если бы мне предложили на выбор погибнуть, защищая мир от возвращения Анха, или выжить, но обязательно закрыть границы, я бы предпочел сдохнуть.

«Добро пожаловать в семью, Найт».

«Пошли, выпьем кофе и к нашим».

Сууледы, Алво прав, вы одним своим существованием сводите с ума все наше мироздание. Я просто до безумия счастлив, что вы такие у нас есть. Честное слово. То, что веками называли проклятием Мейет, я тогда предпочел расценить как дар, наряду с Пустотой. Череда случайностей и странных совпадений… А история, та история, которой я практически жил все свое детство, вновь повторилась. С новыми решениями и новыми выборами. Только в этот раз мы не то, чтобы просто справились. Мы победили.