Александр Мирошниченко - Аркадия

– Э, э, стой, дядя, – возмутился шантажист, который чувствовал, что теряет инициативу. – Анке двенадцать лет, а тут твой друг ее развращает. А это статья, между прочим.

Эдик внимательно посмотрел на Гену, потому на Анку и ответил:

– Ей шестнадцать, а за друга своего я ручаюсь. Или ты думаешь, я не знаю, чем ты на трассе промышляешь?

Горе-шантажист вроде как понимал, что проиграл, но ускользающая тысяча баксов, на которую легко согласился летчик, уже застила разум.

– Э, э! Так не пойдет! – и он достал нож из кармана. – Даром, что ли, мы пришли. Мы забираем самолет. Думаю, я найду покупателя за тысячу долларов.

Главарь пытался завести на разборки себя и своих подельников, но ничего не получалось. Вместо обычного страха в ответ на их угрозы они встретили полное безразличие со стороны потенциальных потерпевших.

– Анка, тебе торопиться нужно, я с твоим отцом только что разговаривал, он уже сердится, – не обращая внимания на угрожающего ножом, повторил Эдик девушке, потом повернулся к главному: – Мы на ворованном самолете летаем по всей Румынии, и нас никто не останавливает. Как думаешь почему? Я бы на твоем месте узнал, кто хозяин самолета.

– Кто? – растерялся не такой уж и грозный бандит.

– Если ты узнаешь, то придется тебя убить, – рассуждая так, Эдик достал из принесенного пакета продукты, а из-за пояса вытащил большой охотничий нож, стал им нарезать хлеб.

Парень тут же убрал свой, скромных в сравнении размеров, нож, потоптался на месте и очень вежливо спросил:

– Ну мы пойдем?

– Идите, – ответил Эдик. – Только осторожнее, здесь небезопасно.

Бандиты ретировались. Анка наконец набросила на себя жилетку и, сказав «аривидерчи», побежала догонять подельников.

– Дочь моего побратима, – пояснил техник и, глубоко вздохнув, добавил: – Работы нет у молодежи, вот и подрабатывают, разводя туристов и автомобилистов. Это он угостил, приглашал в гости, но я сказал, что самолет оставлять без присмотра не можем.

Друзья выпили по стакану вина, закусив овечьей брынзой. Вино было домашним: пахло бочкой, прохладой глубокого винного погреба и спокойствием. Гена прилег на еще теплую после дневного зноя землю и посмотрел на небо. Звезды здесь были очень большими и падали медленно.

«Надо успеть загадать желание, – подумал Гена и, заметив неспешно падающую звезду, пожелал: – Хочу туда, где пальмы и покой».

Казалось, что здесь он уже целую вечность. Когда Дейв впервые оказался на этом острове, он рассчитывал провести здесь максимум одну-две ночи. Планировал найти пассажиров на обратный рейс до Большого острова и вернуться.

Откровенно говоря, и Большой остров для него, выросшего в реально большом городе огромной страны, казался очень маленьким. А этот крошечный островок, который можно было обойти пешком за неделю-другую, где проведи полгода-год, познакомишься со всеми его обитателями, был бесконечно мал. К тому же затеряться на таком клочке земли казалось невозможным.

А затеряться Дейву было жизненно необходимо. Потому что абсолютно случайно он оказался втянутым в очень опасные мероприятия, и сам факт того, что он по прошествии времени все еще жив, виделся ему или странным стечением обстоятельств, или чудом. Хотелось бы верить во второе, поскольку это и объяснить можно, и надежду дает.

Сегодня, как и в любой другой день пребывания на острове, с утра он занимался своим самолетом. Вернее, гидросамолетом, который он купил на Большом острове. Ежедневное обслуживание этого весьма качественного аппарата позволяло поддерживать его в идеальном состоянии, которого только можно добиться при условии, что самолет не совершал регулярные полеты уже много месяцев. А как летать, когда нет бензина?

Покупая технику, чтобы катать туристов за деньги и совершать необходимые экстренные перелеты до соседних островов, Дэйв и не предполагал, что бывают такие места, где топливо в таком дефиците, что уже который месяц он не может набрать не то что полные баки, а даже минимум для перелета на базу, где есть хоть какая-то цивилизация, где существуют товарно-денежные отношения и можно заправиться. К тому же покупаемый по крохам бензин периодически приходилось тратить на еженедельную гонку двигателя и другие процедуры которые были необходимы для поддержания машины в рабочем состоянии.

По устоявшемуся расписанию после техобслуживания следовал завтрак в баре возле главного причала, считай – центра общественной жизни острова. По соседству находился полицейский участок, он же суд и тюрьма. В это время в баре завтракал и Бернардо – местный полицейский. Он же судья и, соответственно, начальник тюрьмы.

Бернардо соответствовал своему имени: крупный, сильный и добродушный, как сытый медведь. Имя также требовало еще и смелости, как у хозяина леса, но авторитет Бернардо в этих местах был столь велик и непререкаем, что случая проявить свою смелость ему пока еще не представилось.

Именно благодаря этому человеку Гена стал Дейвом, когда ему пришлось задержаться здесь более чем на сутки. Местные правила требовали зарегистрироваться в полицейском участке. Из всех документов при себе имелась только лицензия линейного пилота. Сохранилась она лишь потому, что была заламинирована, следовательно, не промокала и не рвалась. Бернардо какое-то время пытался записать фамилию Давыдченков и, сильно намучившись, вывел на бумаге свой вариант – Дейв, понимая, что это формальность и пробудет здесь гость с трудным именем только ночь-другую.

Но Бернардо повезло – Гена задержался здесь надолго.

Эдик разбудил Гену ранним утром и сообщил, что они до полудня должны доставить груз, который был на борту самолета. Он рассказал, что вчера созвонился с получателем и тот был очень недоволен задержкой. Так что им придется в качестве компенсации выполнить незапланированную работу.

В атмосфере спокойствия раннего утра полет почти не отличался от комфортной поездки на очень быстром автомобиле. Такое сравнение напрашивалось еще и потому, что летели строго по дороге, чтобы не заблудиться.

Часов в десять утра на площадке, которую обнаружили с воздуха, Гена и Эдик ждали, когда заберут привезённый груз и подвезут новый. А пока решили перекусить. Около полудня почти впритык к самолету подъехали несколько внедорожников. Когда пыль от них медленно осела, из первой машины выскочили два крупных, но шустрых хлопца, подбежали к следующей машине и, открыв заднюю дверцу, вытянулись, встречая выходившего из нее невысокого худого мужчину средних лет. Несмотря на жару, тот был одет в костюм-тройку. Дополняли непривычный для этих мест образ шляпа с узкими полями и деревянная лакированная трость.