Т. де Каминос - Покровитель. 1

– Дополнение к завещанию не безупречно, – проворчал нотариус. – Я предупреждал об этом милорда.

Адмирал слегка склонил голову, прощаясь, и устремился к выходу, бормоча: «Dulce est desipere in loco!»

Уоткинс, Морган и Гриффин поклонились ему вслед с преувеличенной любезностью.

До самого Лондона адмирал анализировал события последних дней, и чем дольше он думал, тем мрачнее становилось его лицо. Проблема состояла в том, что он совершенно не знал, где искать имущество, которое следовало продать к выгоде Марион. Ещё Пенфилд опасался, что коварный Хьюго Сиденхэм, взвалив на него странные и обременительные обязанности, все-таки заманил его в какую-то ловушку.

Вздохнув, адмирал выбросил из головы все мысли, целиком отдавшись волнующему процессу курения Black Dragon, полдюжины которых ему повезло приобрести за три тысячи фунтов.

Филип, как всегда бывало с ним после приступа, чувствовал себя отвратительно. Он с трудом приподнял голову и увидел, что лежит на диване в отцовском кабинете. У ног наследника сидела Сюзанна и внимательно наблюдала за тем, как сознание возвращается к её возлюбленному.

– Ты ушла слишком рано и не видела самого интересного, – прохрипел Филип, криво усмехаясь.

– Я видела все, что нужно. Остальное мне рассказали. Как ты? Может, будет лучше, если тебя проводят к себе?

– Я и здесь у себя! Не забывай, пожалуйста, о моем новом положении!

– Как можно, милорд! – с притворной робостью пробормотала она, поспешно вставая с дивана и делая книксен. – Я знаю своё место!

Филип довольно улыбнулся.

– Когда мы наедине, допустимо обращаться ко мне по-прежнему. Сегодня, я полагаю, ты можешь уехать в гостиницу пораньше, я совершенно разбит.

– Как скажете, милорд! – согласилась Сюзанна.

Лёгкая улыбка промелькнула на её лице.

– Между прочим, милорд, не соблаговолите ли посмотреть вот на эту фотографию? Мило-о-орд?

– Прекрати! – рассердился Филип. – Ты нарочно произносишь мой титул таким противным голосом?

– Что вы, сэр! – пропищала Сюзанна, испуганно тараща глаза. – Разве бы я посмела, сэр! Ой, у меня сыро в трусиках! – захныкала она. – Вы испугали меня, сэр!

Филип натянуто рассмеялся. Он рассмотрел фотографию и отбросил её.

– И хочется тебе без конца дразнить меня? Сегодня я уже досыта насмотрелся на эту физиономию. Ничего не скажешь, смазливая рожица у этой португалки!

– Боже, Филип! – Сюзанна всплеснула руками. – Ведь это портрет Элис – моей голландской родственницы!

– Кто бы мог подумать? – удивился Филип, вновь обращаясь к портрету. – Сходство правда поразительное. Разве что эту красотку никто не заподозрит в родстве с трубочистами! Так это твоя родственница? Передай ей, что она чудесная малышка!

– Ещё какая чудесная! – согласилась Сюзанна, вздыхая. – Только не все так думают.

– Кто же считает её плохой девочкой?

– Очевидно те, кто засадили её в тюрьму, – ответила Сюзанна, прикладывая к глазам носовой платок.

– О! – воскликнул шокированный Филип. – Что она натворила? Ограбила почтовый вагон? Зарезала кондуктора?

– Как ты можешь такое говорить? Элис – не преступница!

– Понимаю! – рявкнул Филип, вскакивая с дивана. – Она – жертва судебной ошибки!

– Ещё какая жертва! – подтвердила Сюзанна. – Ей уже восемнадцать, и она очень развита, хотя по виду этого не скажешь. Но у бедняжки есть серьёзная проблема.

– Это очевидно!

– У неё непреодолимая тяга к мистификациям. Рано или поздно это должно было довести её до беды.

– За розыгрыши не сажают в тюрьму. Что произошло на самом деле?

– Ты не поверишь, но она выдавала себя за победительницу конкурса красоты в Ипсуиче.

– Браво! Она и в самом деле красива. Но ведь это не преступление!

– Верно! Но она зашла слишком далеко и получила главный приз – мельхиоровую диадему, украшенную стразами. Имитация черных жемчужин кусочками антрацита.

– О!

– Да! Она вышла на церемонию награждения вместо настоящей мисс Ипсуич и случайно унесла диадему с собой. Это открылось раньше, чем она успела её вернуть.

– Ни публика, ни организаторы не заметили подмены? Красота! Да эта Элис почище любого хамелеона! А где была настоящая мисс Ипсуич?

– Застряла в туалете.

– Вот оно что! Должно быть, разразился скандал?

– Ничуть не бывало! Никто не захотел выставлять себя дураком, и дело замяли.

– Но как Элис оказалась в тюрьме?

– По простоте душевной! После конкурса малютка решила развлечься на Лазурном берегу, а её ограбили на пляже. Отняли даже бикини! Что было делать невинной девчушке, оставшейся в одних сандалиях? Просить милостыню? Дебютировать на панели? Утопиться? Она испробовала все, но игра не стоила свеч. Бедное дитя обменяло сандалии на солнцезащитные очки и, горько рыдая, несколько дней шло, не разбирая дороги, пока не очутилось на заброшенном армейском складе, где валялись какие-то никому не нужные штуки. Наивный ребёнок стал продавать их через интернет-аукционы, и дела сразу пошли в гору.

– Так в чем же преступление? Не платила налоги?

– В контрразведке ей сообщили, что, торгуя с Ираном, она нарушила какие-то санкции. Якобы нарушила, – уточнила Сюзанна и всхлипнула.

Филип содрогнулся.

– Так вот за что её посадили! И поделом! Иран – оплот врагов мировой демократии!

– С врагами демократии Элис не по пути! – отрезала Сюзанна. – Ну конечно! Она торговала с Ираком! Просто я всё время путаю эти ужасные страны!

– Теперь понятно, почему несчастное дитя так основательно влипло, поддерживая наших друзей! Ведь французы были против освобождения и демократизации Ирака. Помешать нам они не смогли, так выместили злобу на беззащитном ребёнке!

– Как тонко ты разбираешься в политике! – восхитилась Сюзанна. – Знай, что отец Элис – шведский дворянин, а мать была популярна среди самых благородных джентльменов. Жаль, что они расстались в день помолвки и бросили дочурку на произвол судьбы. Её воспитанием по очереди занимались все наши родственники. Ты должен спасти честь непорочной девы, попранную проклятыми якобинцами!

Сюзанна всхлипнула.

– Я?! Но что я могу сделать?

– Не забывай о своём нынешнем высоком положении, – напомнила Сюзанна, вытирая глаза ладонью. – Связи твоего отца могут открыть ворота любого узилища!

– Какие связи? Я никого не знаю! Притом Элис заточена во французской тюрьме, а мы-то в Англии!

– Разве я не сказала? – удивилась Сюзанна. – Завтра нашу девочку доставят в Лондон и будут водить по Ист-Энду для опознания английских сообщников. А для самых громких разоблачений её повезут в Белфаст. И ты это допустишь?

– Боюсь, ты ставишь меня в чертовски неловкое положение! – заныл Филип и в волнении заметался по комнате. – Что я могу? Похитить её по дороге? Укрывать в своём замке? Сидеть с ней в одной камере? Нет уж! И, пожалуйста, давай никогда не будем говорить об этом чудовищном ребёнке!