Татьяна Мурычева - Небесные часы

– Да, конечно. Иди сюда, вместе нам будет гораздо легче бороться со страхом.

– Тебе тоже страшно? – подбегая и садясь прямо на землю рядом с ним, спросила она.

– Естественно. Мы одни в темном лесу, вокруг никого, да и мы еще неизвестно где – любой бы тут испугался. А все придурки, что не желают признаваться в своем страхе, глупо считая, что это понизит их авторитет в глазах других – и есть настоящие трусы, и шли бы они все подальше.

Наступило неловкое молчание. Они не знали, что сказать друг другу, да и то, что тьма заполнила собой все вокруг, внушало некоторое почтение, уважая которое хотелось только молчать и ничего не делать, почти превратившись в камень или еще во что-нибудь безмолвное.

Невдалеке послышался чей-то тоскливый вой, и деревья задрожали, в миг сделав свой шелест зловещим. Огромная луна вдруг объявилась на самой середине неба, и ее тусклый, унылый свет осветил как раз то место, где они находились. Вой послышался ближе, к нему добавился еще и хруст ломающихся веток. Звуки приближались, и Бель сжала руку Ди, которую он неосознанно опустил к ней на плечо. Луна, будто прожектор освещала их, и то, что они видны всему лесу, а лес, потонувший в темноте, как в тумане, совсем не виден им, вызывало ощущение полной беззащитности.

Вой прекратился, резко оборвавшись прямо за их спинами. Шелест приминаемой травы становился все ближе, тот, кто ходил вокруг места, где они сидели, явно сужал круги. Приглушенный рык донесся до слуха Ди, и он очнулся от оцепенения, поняв, что они очень похожи на мишень. Крадучись, тот, кто ходил вокруг них, приближался. Когда расстояние покажется ему достаточным, он бросится. Нельзя этого допустить. Дождавшись, пока шелест травы переместится им за спину, Ди покрепче сжал руку Бель и откатился в сторону. Тьма поглотила их, скрыв от чужих глаз. Опоздав всего на несколько секунд, зверь бросился на освещенное пространство, став видимым для задохнувшейся от ужаса и неожиданности Бель, и щурившемуся от резкой смены освещения Ди.

Зверь оказался большим черным существом, больше всего напоминающим волка и льва одновременно. Грива чернильно-черной шерсти вокруг шеи походила на воротник, а кисточка хвоста, бешено мечущегося туда-сюда – на запертую в банке бабочку.

Волчья морда поднялась к небу, издавая оглушительный рык. Зажимая уши руками, Ди увидел, как хищник закрыл пасть и начал принюхиваться, подергивая носом.

Повернувшись в их сторону, зверь наклонился вперед, готовясь к прыжку. Понимая, что затея вечно бегать по темному лесу от громадной твари ничем хорошим не закончится, Ди сунул руку во внутренний карман куртки, стремясь вытащить что-то оттуда, но не успел. Существо зависло в воздухе прямо над ними, единственное, что он сумел сделать перед тем, как зверь тяжелой тушей навалился на него – это оттолкнуть Бель в сторону.

Выстрел прозвучал в наступившей ночной тишине особенно громко.

Глава 2. Покинутая деревня

Вик проснулся в чистом поле, пронзительно голубое небо раскинулось над его головой. Он застонал, поднимаясь с холодной земли. Солнце стояло высоко в небе, и небесного тепла было достаточно для того, чтобы быстро согреть его замерзшее от сна на земле тело. Он тряхнул головой. Как он оказался в поле, и где это самое поле находится?

Вчера Вик засыпал в собственной постели, и совершенно не помнил, чтобы шел куда-то ночью. Но где же он в таком случае, и почему здесь оказался? Ответов на эти вопросы не было, но их можно было найти, дойдя до ближайшего населенного пункта.

Колосья пшеницы гнулись от редких порывов ветра, и Вик решил, что нет никакой разницы оттого, в какую сторону он пойдет. Солнце грело, но не так сильно, чтобы заставить его страдать, а потому первый день прошел совершенно спокойно, без каких-либо событий и приключений.

На ночь он попытался устроить себе гнездо из колосьев, но упорная пшеница никак не хотела вырываться из земли, и его руки, не привычные к грубой работе, устали уже после первой пары выдранных из земли стеблей. Бросив это изнурительное занятие, Вик решил, что если он проспит на земле еще одну ночь, то ничего плохого с ним не случится. Во всяком случае, выбирать особо не приходилось.

Утро выдалось холодное и безрадостное. Солнце почему-то сегодня так и не взошло, и Вик, только проснувшись, осознал, что еды у него нет, и в ближайшее время, судя по всему, так и не появится.

Голод основательно подпортил ему настроение, а руки и ноги, что упорно не хотели сгибаться, и одежда, отсыревшая от сна на земле, заставили его почувствовать себя достаточно несчастным. И правда – где это он, куда он идет и зачем все это – разве задавая себе все эти вопросы и оказавшись в таком затруднительном положении, как его, можно быть счастливым и довольным?

Небо опрокинуло на него, наверное, целую тонну дождя, и от этого его настроение стало еще хуже. Вик невесело брел под потоками небесной воды, пиная попадающиеся на земле камушки. Он заметил, что идет по уже проложенной кем-то тропинке только тогда, когда поскользнулся на мокрой земле и упал в колосья пшеницы. Впрочем, в том, что это была пшеница, Вик засомневался, когда стебли вспороли ему рубашку и кожу на спине. Вскрикнув, он попытался встать, но его рука каждый раз оскальзывалась на мокрой земле, падая на острые колосья снова и снова, Вик наносил себе новые раны, и когда, наконец, смог подняться, почувствовал, как кровь маленькими ручейками стекает по нему, пачкая штаны и оставшиеся от рубашки лохмотья. Осторожно коснувшись спины рукой, чтобы проверить, насколько силен причиненный колосьями ущерб, он чуть не грохнулся в обморок, настолько ему было жутко ощупывать собственную разодранную кожу. Его бы вырвало, если бы он что-нибудь до этого съел, но голод вынудил желудок просто сжаться в мерзкий комочек. Почувствовав спазм в горле, Вик быстро убрал руку от спины.

Проклиная все на свете, и вполголоса бормоча о том, что он художник, а не первопроходец, Вик пошел по тропинке дальше. Он устал от дождя, боль сзади царапала его кожу, раны уже начинали чесаться от избытка влаги. Капли воды обегали вокруг порезов, попадали в них, пролетали мимо – и Вик мечтал просто заснуть и спать без снов до утра. До нового, солнечного и теплого утра, не такого, как сегодня.

Невидное из-за туч солнце лишь тусклым сиянием могло сообщить ему о времени. Едва перевалило за полдень. Целый день, полный сырости и неприятных ощущений еще ждал его впереди, и поделать с этим он ничего не мог. Впрочем, опасения Вика оказались напрасны – дождь вскоре прекратился, и хоть солнце так и не явило ему свой сияющий лик, погода установилась сносная. Порезы на спине подозрительно утихли, но он подозревал, но завтра они ему напомнят о себе более ощутимо.