Дарья Богомолова - Ночь империи

– Я считаю это пустой тратой времени и своих эмоциональных ресурсов. Владыка уже мёртв. Могу поплакать, но это ведь его не вернёт.

– Мог бы одеться в белое!

– Мне не идёт белый.

С принцессой у них не заладилось с того самого дня, когда валакх вообще переступил порог дворца. Офра видела в нём узурпатора и колдуна, нашептавшего отцу скорую смерть, чтобы потом получить трон, Айорг смотрел на принцессу, как на маленькую, слишком много себе придумавшую девочку. Ей нравились розовые платья с обилием драгоценных камней, нравилось есть сладости и пить чай со своими придворными, а ещё нравилось мечтать о женихе, который будет непременно умён, красив, силён, богат и свят, что ваш Король богов. Айорг бы и сам на такого индивида посмотрел, да только подобные встречались только в сказках.

– Между прочим,– вскинув брови, регент вспомнил, что в любом случае собирался позже найти девушку,– у меня для тебя хорошие новости, золотко. Ты выходишь замуж.

Офра была из тех сударынь, которые считали возможным управление страной для себя. Суровая реальность заключалась в том, что в империи к управлению чем бы то ни было готовили всегда мальчиков. Они должны были быть полководцами, купцами, успешными мореплавателями, политиками, дипломатами или, в случае с наследниками, будущими правителями. Девочки… девочкам оставалось мечтать о героях, учиться вышивать, готовить, делать красивые причёски и непременно учиться ухаживать за детьми.

Женщина была хозяйкой только в доме, и, хотя Айорг понимал, что главы ведомств сейчас могут выдвинуть Офру на роль будущей Владычицы, он не представлял, как при таком раскладе будет вести себя народ и окружающие их политические формирования.

Принцесса не знала ничего: для неё политика была просто разговорами. Один раз регент слышал, как она заявила кому-то из своих подруг, что управлять государством всё равно, что управлять домом, а уж в этом-то она понимает. Не понимала: она выросла во дворце, где ей помогали даже одеваться. Девушка не могла сама заплести косу, не могла сама надеть или снять платье (и валакх порой задумывался, не нужно ли будет обучать этому её будущего супруга), не могла налить себе воды. Все за неё всегда делали слуги, но при этом, валакх был уверен, главы ведомств уже успели присесть ей на уши и рассказать о возможных перспективах занять трон.

– Замуж!?– в голосе принцессы послышались истеричные нотки.– За кого замуж?! Смотрин не было, ничего не было! Мой брат только умер!

– Да, поэтому мы подождём недельку, и в день интронации сыграем свадьбу,– улыбнулся регент, допивая остатки чирака.– Ты так не волнуйся, он хороший.

Поднявшись с места, валакх поставил кружку рядом с вороном и слегка постучал того по голове пальцем – питомец, поняв намёк, что-то едва слышно проворчал и снова нахохлился. Айорг, на ходу надевая кафтан и складывая отрез поясной ткани пополам, двинулся в сторону дворца.

– Хороший!– возмущенно пыхала Офра, не отставая ни на шаг даже несмотря на некоторую пышность, обычно препятствовавшую возможности долго мельтешить или бегать.– Будто это – определяющий все фактор!

– Ну,– пробормотал валакх, на ходу подпоясываясь,– ещё он высокий. Очень высокий. Плечистый, рожей недурен. Ну, я бы поправил, но не я ж за него замуж иду. Умный, сильный… В стране тёплой живёт.

– В Махадри?

– Нет,– со смешком мотнул головой Айорг,– дальше и восточнее. За морем.

Принцесса, может, и не умела сама одеваться, а в составлении логических цепочек немного смыслила. Единственной тёплой страной, что располагалась на востоке и была отделена от основного материка морем, была земля ифритов, Геенна.

Остановившись на середине шага, Офра уставилась в спину удалявшемуся регенту, наверняка донельзя довольному собой, после чего с прерывистым вздохом подняла лицо к небу: так было проще сдержать слёзы.

5.

– Он, как отец. Мортем тоже ещё был на многое способен.

Самаэль взглянул в окно, из которого крайне символично было видно склеп, который по желанию дочери Владыки Мортема расположили посреди небольшого дворика, водрузив на постамент у входа каменную статую «обитателя». От излишней помпезности и попытки принцессы цепляться за мертвеца тошнило, но эта постройка была отличным якорем для тех, кто так же, как и Офра, не имел ни малейшего желания двигаться по пути дальше. Именно такая троица возглавляла ряд глав ведомств, и генерал Гринд был бы рад, если бы не знал ни одного из них даже по имени.

Вернувшись взглядом к постели, на которой лежал Владыка, выглядевший так, будто просто уснул, Самаэль вдруг заметил мелочь, никак не вписывавшуюся в общую картину. Пришлось поспешно сделать вид, что он захотел преклониться и помолиться возле погибшего, а самому между тем умыкнуть блеснувшую из-под покрывала наконечником шпильку. Главы ведомств, по счастью, были настолько заняты воспеванием двух Владык, что ничего толком не заметили.

Глава налогового ведомства Масра, которому и принадлежали слова про Мортема, продолжил свою сквозившую подозрением речь, начатую – места лучше просто не было – около постели с мертвецом.

– А как его беременную наложницу убили, увядать начал. Ещё и тот сумасшедший к нему пришёл, сказал: «Ты сияешь ярче любой звезды, но суждено тебе умереть через 72 дня». Удивительное совпадение, что именно на 72-й день он и погиб.

– Сударь Масра, поимейте совесть,– строго шикнул на него тави Эммерих.– Сегодня не должны звучать подобные речи, привносящие ещё больше смуты в сердца.

– Разве не именно в такие дни царствуют смута и раздор?– Самаэль с усталым вздохом показал рукой на разделявшую генералов и министров кровать.– Мы ведём эту дискуссию, отделившись мертвецом, как барьером, а должно бы думать вместе, что делать дальше.

– Если кто и привносит раздор, Гринд, так это Вы,– пригрозил пальцем глава Онерли.

– Каким образом я успел стать виноватым?

– Тем самым,– произнёс, тяжело вздыхая, глава военного ведомства Элан,– когда устроили сегодня посреди коридоров дворца разборки! И ладно бы, по серьёзному делу, так нет, по мелочи! Ещё и этого коротышку приплели!

– Так, тихо,– взмахнул руками Эммерих,– послушайте, мы действительно стоим у постели покойного. Это не то место, где нужно выяснять отношения.

– Согласен,– не имея желания оставаться в помещении дольше необходимого, Самаэль развернулся с намерением уйти,– если у глав ведомств ко мне претензии, милости прошу в мою крепость.

Следом за ним, откланявшись, ушли и Эммерих с Каджаром. Сонрэ и вечно во всем слушавшегося его Гелена можно было не ждать – старший из Великих наверняка нашёл бы, о чём поболтать с главами поверх тела почившего Владыки.