Игорь Англер - Слышащий сердце. 1–2

«Ма-ла-дэц! Сыды, Овсэпан, дома с сумкой, никаму нэ гавары! Может, кто-нибут проявится за сумочкой, и мы его цап-царап»! – пришли Эдуарду на память слова начальника. «Ах, хитрый азер! Всё заранее продумал и подстроил! Наверное, уже шмонает у меня! Нужно торопиться! Только бы их никто не нашёл! Чёртов „жигуль“!»

По дороге назад за семьёй нехорошие мысли снова заметались в голове Эдуарда, грозя превратить плохое предчувствие в кошмарную явь! Подъезжая к парку, он заметил впереди припаркованные белые «жигули» третьей модели с невыключенными фарами. «Белая, как смерть!» – ёкнуло сердце, когда его «Волга» поравнялась с брошенной «трёшкой».

Интуиция подсказывала, что и ему нужно оставить машину здесь и бежать к кирпичному дому в конце улицы. Если азера там, то на машине подобраться незаметно не получится. Их, скорее всего, несколько, и они, возможно, вооружены.

«Только бы их не нашли, только бы не нашли! Надо же было нарваться на комендантский патруль! Этим же азерам точно повезло. Их никто лицом на землю не укладывал! Сколько времени у них было?»

– Муса, где ты так насобачился проламывать и отворачивать головы? – с почтенным ужасом спросил азер, от возбуждения вытирая шапкой пот на лице.

– Этот колледж называется ЦРУ!

– Хватит зубоскалить! Подумаешь, раскроили черепушку старухе и свернули этот армянский подсолнух! – одёрнул старик молодых парней.

– Что-то не так, уважаемый учитель? Мы же убили неверных!

– Это не убийство, недостойные сыны Аллаха! Это долгожданное возмездие пророка! Закопались в своих апельсинах и не читали Коран! Я сейчас покажу, как это делали ваши предки, вам, червям, недостойным их памяти!

С этими словами он направился к молодой женщине, крепко обнимавшей мальчика лет пяти. Старик накинул на голову башлык и оттого стал похож на средневекового инквизитора. Богато разукрашенный национальный костюм с серебряными газырями и инкрустированным драгоценными камнями поясом придавал облику палача зловещую ритуальную красоту.

«Дзз-зинннь!»

Это узкий кривой клинок с явным удовольствием и нескрываемым желанием, мягко скользя, покинул уютные ножны, не сопротивляясь и даже поторапливая руку убийцы, мол, давай быстрей, быстрей: «Только не дрогни! Не хочу назад! Дай мне войти в сердце врага и почувствовать его последний удар на моём острие!»

Все заворожённо смотрели, как острый и изогнутый конец древнего кинжала приближался к жертве. Но старик не спешил. Он ещё не выбрал себе ритуальную жертву. Изуверское воображение только начало рисовать религиозному фанатику картину казни. Старец шёл медленно, останавливаясь на секунду после каждого шага, словно отсчитывал какое-то магическое число. Лихорадочный пульс плотно сжатой ладони передавался ножу, а тот в свою очередь радостно откликался мягким стуком в рукоятке.

Но кто станет жертвой, и чьё сердце скоро забьётся на клинке? «Эта красивая… нет, умопомрачительно красивая армянка? Ни у кого в нашем роду не было такой красивой женщины! Оставить её в живых для Мусы и его приятелей? Ну а кто будет принесён в жертву во имя Аллаха?» – размышляя об этом, палач подошёл вплотную к женщине и ребёнку.

Старинный, изогнутый полумесяцем клинок уткнулся между грудей армянки. Старик, криво усмехнувшись, наконец понял, что он будет делать. Острие кинжала легко надрезало кофточку, и упругие груди открыли всем свои крупные тёмные соски в окружении таких же тёмных больших ареол.

– Не любишь лифчики, красавица. Мои джигиты тоже их не любят!

Кинжал скользнул вниз, разрезая ткань и обнажая женскую плоть. Отлетела последняя нижняя пуговица, и старик увидел, как вокруг пупка испуганной до смерти женщины проступили капельки пота. Клинок прошёл чуть ниже и, подрезав пояс юбки, дал возможность увидеть её трусики… Уже можно… Но надо подождать, чуть позже. А сейчас… Костлявая сухая рука слегка ткнула рукояткой кинжала в живот армянки, и та от боли слегка отпрянула. В образовавшееся между телом женщины и мальчиком пространство старик завёл поглубже нож и повернул его влево так, чтобы полумесяц охватил тоненькую шею малыша.

Виолетта, не отрываясь, смотрела в глаза убийцы, не понимая его замысел. А старик знал, что делал: искривлённое острие уже зацепило шею мальчика где-то под правым ухом, в районе сонной артерии, и врезалось в горло. Неожиданно палач сильно толкнул женщину назад. Инстинктивный рывок матери в попытке прижать сына к себе и резкое движение кривого турецкого клинка в противоположном направлении оставили отрезанную и, кажется, ещё кричащую голову мальчика в материнских руках.

Его обезглавленное тело сделало шаг, протянув навстречу палачу руки, и упало, булькая кровью. Нательный православный крестик соскользнул с шеи и остался лежать в растекающейся красно-бурой луже.

Старик чуть отступил, любуясь эффектом свершённого ритуала.

– Учитесь, головорезы, как надо убивать!

Даже Муса, многое повидавший в тренировочном лагере ЦРУ и потом выполнявший по миру спецмиссии посланника демократии, отвернулся, не в силах сдерживать рвотные позывы. Остальные свидетели ритуальной расправы вообще потеряли рассудок. Дальнейшее происходило в какой-то сумасшедшей агонии.

– Она ваша. Оцените красоту!

Звериные взгляды опьянённых кровью азеров вернулись к обнажённым грудям и животу Виолетты – которые они только минуту назад похотливо вожделели, нетерпеливо теребя руками у себя между ног.

Муса, вытерев мокрые от блевоты губы, стоял в стороне, морщась от неприятного запаха во рту.

– Эй, вы ещё успеете снять штаны! Помогите Мусе – наклоните её, а я посмотрю… как это в Америке называется, порно, да? – распорядился старый Ахмет.

Насильники разложили Виолетту на холодной земле и развели ей ноги. Насиловали по очереди. Пока кто-то вбивался в неё, жёстко вминая груди и кусая в кровь соски, остальные держали женщину за ноги, не давая ей свести их вместе. Сделав своё грязное дело, они отходили, вытирая мокрые и липкие руки о штаны и снова ожидая своей очереди.

Старик всё это время стоял, преклонив колено, у головы Виолетты и смотрел ей в глаза, ожидая увидеть там…

Наверное, смерть…

«Та-та-та-та-та!!!»

«Та-та-та-та-та!!!»

– Вии-ааа-лэээ-тт-ааа!!!

«Та-та-та-та», – изрыгал «узи» заскучавшую в нём и предвкушавшую кровавую расправу смерть. Вот оно её, смерти, звёздное мгновение! Смотрите все, как красиво падают тела крепких мужчин. Пощады хотите? Никому и никогда!

«Та-та-та-та – это тебе, старик, ты ведь ждал меня? Ощути, как моя пуля прошивает твоё дряхлое тело и рвёт твоё жестокое звериное сердце! Ты ведь, заглядывая в глаза своим жертвам, всегда хотел знать, что они, пронзённые твоим холодным клинком, чувствуют. Ну, и как тебе с пулей в груди? На, вот тебе ещё очередь – она прошьёт твою седую голову и разбрызгает по земле твои фанатичные мозги! Ты же мечтал о такой смерти, не так ли?» – звонко отстукивал свой давно заготовленный и хорошо отрепетированный монолог автомат.