Катерина Белик - Желя. Добрая девочка и сплошные неприятности

Последние слова этот ненормальный тыжколдун выкрикнул так громко, что я подпрыгнула.

– Слушайте, дядечка не-колдун, вам бы отвар ромашковый попить с мятой, а то вы нервенный какой-то.

– Молчи, пока я не передумал, не упаковал тебя обратно в сундук и не отправил в увлекательное путешествие к водянику и русалкам, – сурово отрезал истеричный неколдунский заклинатель и зашёл в дом.

– Вижу, уходить ты не собираешься. И что прикажешь с тобой делать? – господин Драгош внимательно изучал меня, пока пил травяной взвар, – толку от тебя чуть. На опыты разве что.

– Как это чуть? Какие опыты? Господин заклинатель, да я ж у вас всего один вечер, может, я пригожусь в хозяйстве!

– Один вечер, а уже успела убить мой многолетний эксперимент!

Ой, кажется, он сейчас опять будет кричать и меня трясти! Нужно срочно его отвлечь.

– А может, вы меня в подмастерья возьмёте? Вон как Малюта у Степана Игнатьича, так и я у вас?

Заклинатель прыснул от смеха.

– Забавная ты, может, и вправду позволю остаться.

Ну, и чего это ему забавно? Обидно, между прочим, может, из меня и вправду вышла бы заклинательница. Я мечтательно прикрыла глаза.

– Ладно, раз уж в ближайшее время ты всё равно собираешься мозолить мне глаза и оставаться поблизости, то хоть имя своё скажи.

– А, ой. Это я что, не представилась до сих пор? Я – Желя.

Заклинатель резко поставил кружку на стол и вскочил.

– Ну да, конечно, стоило ожидать. Сначала домовик мне показался, теперь ты нарисовалась. Ну уж нет, я пока помирать не собираюсь! – с каждым предложением он говорил всё громче, а последние и вовсе прокричал: – Малюта, пригляди за ней, пока меня не будет. В сад не пускать!

Быстрым шагом заклинатель покинул дом.

– Чего это с ним? Странный какой-то, – пробормотала я, допивая свой взвар.

Я так и осталась сидеть за столом, в задумчивости водя пальцем по его резному торцу.

– Малюта, а кто блинов испёк к завтраку? Что-то я тут, кроме господина нервенного не-колдуна и тебя, никого больше не видела. Малюта? – пришлось оторваться от разглядывания узора и поискать взглядом мальца.

Нашёлся рыжий на печи, в самом её дальнем углу. Он как-то боязливо жался к дальней стенке.

– Малюта, ты чего? – пришлось крутить головой в поисках того, что его так напугало, – Что?

– Ты – Жля? – прошептал он.

– Же-ля. Что такого? Ты – Малюта, я – Желя, заклинатель – Драгош. Как назвали в младенчестве, на то и откликаемся. Что это заклинатель так разбушевался, а ты на печку забился?

– Так ты не хозяина оплакивать явилась?

– А чего его оплакивать-то? Он хворый, что ли? Хотя умом-то точно хворый, то смеется, то воет, то по столу стучит, то в дом не пускает, то на завтрак приглашает. Но разве ж от дурости мрут? Никогда такого не слышала.

– Или ты весть какую из Нави принесла? – малой придвинулся в мою сторону.

Видится мне, что, может, от дурости и не мрут, но она заразна. Вон и мелкий крышею поехавший оказался. Чушь какую-то мелет, и глазки у него засверкали уж больно жутко. Пожалуй, стоит мне от него подальше держаться, а то у меня своего ума не шибко много, а как их головной хворьбой заражусь, то совсем безумна стану. Только как же мне от них болезных держаться вдалеке, когда идти мне некуда? Так, что там мне дядька рассказывал про дурачков обезумевших? К заклинателю их надо, он поможет. А что же делать, когда заклинатель сам безумец? Видать, лечил он дурачков, да и надышали они на него дуростью. Что делать-то?

Помнится, когда братья лежали с лихорадкой, наш деревенский лекарь советовал всем домочадцам укутывать рот и нос платками, чтобы мы тоже не слегли с болезнью. Значит, мне сейчас надо поступить так же. Только как объяснить это Малюте? Эти блаженные могут непредсказуемо отзываться на всякий намёк об их хвори.

Я начала шарить взглядом по дому. Ага, вот веник, можно начать уборку, а платок на лице будто бы от пыли защищает. Ай да я, ай да Желя! Умница!

– Ой, Малютушка, да что ж ты такое говоришь? Дядька меня привёз. Господину Драгошу в уплату долга. А я вот пока никак не пригодилась. Да ничего, вот в хате порядок наведу, может, хозяин твой рад будет.

Схватила полотенце, повязала на лицо на манер платка, как лекарь учил, и принялась мести.

– Вы уж меня со Степаном Игнатьичем простите, попылю немного, зато потом чисто будет!

Рыжий малец смотрел на меня слегка ошалелыми глазами, но где-то посреди уборки пришёл в себя и даже стал помогать. А ещё через какое-то время сам начал разговор.

– Хозяин Драгош один живёт.

– Один? И как же он справляется-то? Дом большой, и сад, и куры, и дела заклинательские. Как можно одному за всем поспеть?

– Ну, домовик, как водится, банник, дворовик, баба Марта когда-никогда заглядывает. Все помогают ему. Да и с лесными он в дружбе, бывают захаживают.

– А баба Марта – это кто?

– А! Это так не описать, видеть надо. От неё помощи никакой, зато компания.

– Так кто еду готовит? Неужто Степан Игнатьич? Не думала, что домовики настолько помогают.

– Да не, хозяин сам и готовит.

От этих слов я аж замерла с веником в замахе.

– Как сам? Он же мужик! Не положено мужику стряпнёй заниматься, бабское это, – я упёрла руки в бока и продолжила, – ты ещё скажи, что стирает и шьёт он тоже сам! Ишь, думаешь, если я пришлая, то можно мне сказки да небылицы рассказывать?

– Да честное правдишное, Желька! Я и сам, когда в ученики дядь Степану пришёл, не поверил. Но вот сам своими глазами увидел. Видать, это всё, потому что хозяин издалека прибыл, а у них там свой уклад.

– Уклад свой, говоришь? – ой странно всё это.

Тем временем комнату я уже подмела. А в другие без разрешения заклинателя идти боязно. И платок снимать не хочется, а ну как от Малюты заражусь умопомешательством. Эх, а платье моё с обережной вышивкой вместе с остальными вещами пропало! А ведь там точно одолень-травы знак вышит был, он бы помог.

– Ох!

Вот же я глупая, зачем мне вышивка, когда я могу саму траву найти, время года подходящее! Быстро поставила веник в тот угол, откуда взяла, сорвала с лица полотенце и побежала к двери. Уже на самом пороге оглянулась на помощника домовика:

– А озеро в какой стороне?

Рыжий малец странно на меня посмотрел, но махнул рукой в нужном направлении.

– Спасибо! Скоро вернусь!

На выходе со двора я сорвала чернобыльник и вплела в косу.

– От русалок оберег не помешает. Седмица русалья, а ну как разгуляются?

Не то чтобы я хоть раз видела русалок, но всё же предосторожность никогда не повредит. Да и вообще, до того, как я попала в дом господина Драгоша, для меня домовики были не более чем дедовским поверьем. Да, я оставляла в дядькином доме молока для домовика, но всё равно всегда была уверена, что это кто-то из братьев его выпивает. Даже не знаю, почему я спокойно восприняла Малюту и его незримого дядю Степана. Наверняка это какое-то колдовское влияние неколдунского господина Драгоша.