А. Писателев - Тысяча снов. Сборник рассказов

Старик медленно опустил голову вниз, все также сидя за своим столом. Мужчина изнывал в муках пережитого, того, что он никогда бы не ощутил в реальной жизни, все, что хранилось тридцать лет в недрах слизистых глаз старика.

Старческие пальцы набрали на своем компьютере какую-то комбинацию, и отправили еще одну загрузку в систему. Кабина снова загудела…. Мужчина нервно повернулся в его сторону. Через запотевшее стекло кабины он увидел, как впервые за весь сеанс старик отодвинулся от своего стола и стал приближаться, наплывом, не вставая. Его тень подступала ближе – тень в инвалидной коляске….

Две штанины были завязаны в узлы внизу, чуть выше колен, колеса слушались прикосновений кистей, скрипящее сидение застыло в тишине остановившегося воздуха.

– Знаете, у меня есть еще одно ощущение, которое вы точно никогда не испытывали. – Он внимательно посмотрел в глаза мужчины, проникая в самое нутро. – У вас никогда не возникало желания…, точнее, ощущения, что жизнь почти нагнула вас?

– Нет!!! Пощади! Нет! Не…. – Выкрики застыли запотелостью на стекле внутри.

Он отключился, дергаясь и извиваясь в стянутых ремнях….

Старик еще немного посмотрел на него в тиши гудения приборов. Как медленно проходил день до прихода этого пациента, а теперь кажется, что быстро проходит целая жизнь.

Коляска откатилась назад. Старик нагнулся и нажал еще одну кнопку, которая вызвала появление из-под стола еще одной точно такой же панели с баночками для ощущений, но все банки были пусты…. Они ничем не светились, из каждой баночки произрастал провод, тянущийся через компьютер к другой лежащей кабине.

Он подключил панель с пустыми банками к системе, компьютер ускорил ход, расходую себя на два процесса одновременно. Пальцы медленно нажали сенсор, запустили необратимость. Спешить теперь было некуда.

Старик подкатил к другой пустой кабине, которая стояла рядом с кабиной мучившегося пациента. Сильными руками он вытянулся на ручках своей коляски, подтянулся вверх и затащил себя в кресло лежака. Теперь они вместе лежали рядом, спина к спине, голова к голове, жизнь к жизни….

Старик подключил все клапаны и датчики к себе, ощущая прохладу, подступавшую снизу, посмотрел на поднимающийся уровень облака в кабине, проверил подключение кабины к компьютеру, соединяющий две их системы и прощально сказал:

– Что ж, старина…. По крайней мере, с делом тридцатилетней давности покончено. Теперь можно и отдохнуть….

Его глаза закатились назад, утопая в белоснежном облаке подступивших ощущений….

Здание опустело снаружи. Вывеска у входа «Более чем ощущения!» больше не висела. Комната озарялась ярким светом дневных ламп. Высокий мужчина в дорогом костюме проснулся, снова вернулся к жизни. Свет распахнул его глаза, проникнув резью вовнутрь. Рука потянулась к омертвевшему лицу, качнув свисающие свободно вниз ремни. Чувство пустоты перемещалось эхом по его полым внутренностям души. Он глубоко задышал, щупая пальцами свое дрожащее мокрое от пота лицо.

Он снова расплакался, осознавая, что все закончилось…. Что теперь можно будет все забыть, как в страшном сне. Что теперь, после этих испытаний, наконец-то можно вернуться к своей привычной жизни.

В комнате никого не было. Даже через заплаканный взгляд, отблескивающий ламповым свечением, он увидел отсутствие движения, разбросанные вещи на столе, железки, тряпку камуфляжного цвета, срезанные провода и пустые панели из-под баночек с ощущениями. Перед его кабиной стояла затертая опустевшая инвалидная коляска. Старик исчез….

Он взялся за края кабины большими слабыми руками, пытаясь встать и как можно скорее выбраться отсюда. Но ничего не вышло. Он не смог.

Мужчина омертвело посмотрел вниз и увидел выше своих колен два узла на своих дорогих штанинах.

У него не стало ног….

Как когда-то в молодости, приятно наступая на землю, полностью вытягивая ногу, делая короткие шаги, отталкиваясь чуточку вверх, старик бодро шел по улице, никуда, просто шел. Смеясь и плача – значит веселясь.

– Ну, что ж…. – Пробормотал он сам себе. – Осталось только раздать эти ощущения людям….

– Вы ранены? Где болит? – Спрашивал его доктор уже несколько часов, но мужчина молчал. – Я знаю, был взрыв, но…. Послушайте, я не смогу оказать вам медицинскую помощь, если вы не будете отвечать на мои вопросы.

Мужчина поднял на него свои глаза. После долгого взгляда, он протянул ему книжечку, в которой было написано все….

Структура этого изобретения была уникальна: в процессе кристаллизации, становления невероятно прочным и твердым, светящимся радостью материалом, материалом на всю жизнь, главным является не нарушить его драгоценные стенки звуковыми вибрациями. Пусть он камень, и твердый, и хрупкий, и холодный, но в некотором смысле живой. Поэтому теперь любой работник в этой лаборатории обладал свойственной ему, вошедшей в жизнь чертой – Молчаливостью….

С 2070 года на алмазном заводе в Виннице синтетик Александр Океанов занимался поисками новых способов создания алмазов. У него не было научной степени, так как в определенное время не смог решиться закончить учебу, но, метод получения алмазов на заводе, которые выпадали под давлением из раствора графит-металл, он считал бездарным. Поэтому все-таки, приложив огромные усилия, смог пересилить себя и предложил начальству модель собственной идеи создания алмазов. Идеальных алмазов….

Сидя в столовой «Грань» для рабочих завода, и увлеченно проводя расчеты необходимых условий для предстоящего публичного эксперимента, который пока не сформировался даже в подсознании, Океанов увидел чей-то мягкий, женский преломленный слезами взгляд в отражении стеклянного шатающегося на трех ножках стола. Александр поместил на ней свои глаза, и люминесцентно загорелся светом, не сводя с нее взгляда ни на минуту, даже когда пил парящий чай. Несколько раз проливал горячий напиток на себя, но все равно продолжал смотреть на нее, слепо вытирая салфеткой не ту штанину.

Как многогранна она была…. Вся переливалась лучами световых отражений, огранка линий ее лица, скул, носа, губ, говорила о том, что это был самый безупречный экземпляр, какой только может создать природа!

И вдруг, она увидела его. Его изломный взгляд. Даже в свете пасмурных потолочных ламп, в нем было сказано все, что Океанов хотел бы ей сказать. Но не мог….