Александр Куприн - Апостолы и грешники

Дизайн обложки Владимир Викторович Чумаков-Орлеанский

© Александр Куприн, 2021

ISBN 978-5-0055-3393-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Душным воскресным вечером в середине лета 1982 года завизжали-заскрипели тросы, закрутились ржавые шкивы на тяжелых металлических воротах огромного мрачного здания на улице с неприятным названием Силикатный проезд. Московский СИЗО №3 принял внутрь голубой, ничем не примечательный микроавтобус РАФ. Случай довольно редкий – обычно в эти ворота въезжают и выезжают однотипные серые грузовики-автозаки. Из рафика вышли шестеро в гражданской одежде, причем один из них – грузный мужчина с номенклатурным лицом – был в наручниках. Арестованного повели в карантин, трое из сопровождавших вернулись в машину, а двое старших остались внутри. Минут сорок полковники заполняли бумаги и куда-то звонили по телефону. Но, наконец, вышли и они, вновь истошно взвизгнули тросы, ворота отъехали, и голубой микроавтобус, выскочив на Звенигородское шоссе, помчался к площади Дзержинского в известный дом №2, что расположился прямо за спиной Железного Феликса.

Когда-то здесь располагались то ли конюшни, то ли казармы какие-то. Потом, конечно, тюрьма. Но позднее, при Сталине, начали достраивать этажи и расширять – получился МУР. На самом деле, здесь расположено много служб, да, собственно, и все столичное управление внутренних дел находится в этом же здании. Был тут и милицейский музей даже, да закрылся года три назад. А уголовный розыск занимает лишь одно крыло, но обыватель все равно называет это здание МУРом.

– Разрешите, товарищ полковник?

– Да-да, заходи. Тут тебя с утра двое из ларца ищут!

– Из какого ларца, товарищ полковник?

– Из того, что справа от «Детского мира». Не могут без нас, понял? Чуешь? – вдруг спросил он, повел носом, и на лице его отразилось омерзение. – Одеколон! Уже час как ушли, а он все висит…

Начальник отдела был в некотором смущении и к тому же, как это частенько бывало, мучился похмельем. Ему было неловко отвлекать своего лучшего опера на дело, к которому угрозыск не имел отношения.

– Короче, Долин, хотят они твоего человечка на пару-тройку дней. А нужен он им для внутрикамерной разработки важного клиента, думаю, по хлопковому делу кого-то привезли, – закончил он.

– Которого из моих?

– Ну, того же, с которым они прошлый раз работали, не помню псевдоним.

– Немец! Но он же шпилевой, а у них сейчас самый сезон. Навряд ли он в Москве.

– То есть ты хочешь сказать, что местонахождение собственного агента тебе не известно?

– Найду. А куда они его – в Лефортово?

– Нет. В нашу пересылку, в СИЗО №3. Не знаю, зачем – наверное, прессовать хотят. В Лефортово-то какой пресс? А сроки их, видно, жмут – вот и решили ломать пассажира об колено. Прогнать через наши уголовные ужасы, жути привить. Возьми вот листочек – тут они написали телефонный номер. Как найдешь Немца, сразу звони и передай его смежникам. Все бумаги для СИЗО, инструктаж и прочее они сделают сами.

Номер, однако, Долину не понадобился – у кабинета его уже ждали двое с полупрозрачными рыбьими глазами. По этим ничего не выражающим глазам в сочетании с неброской, но всегда аккуратной одеждой опер с пятидесяти шагов безошибочно определял чекистов – не было даже смысла спрашивать удостоверение.

– Вам, очевидно, начальник уже сказал о нашей, – старший выдержал короткую, но выразительную паузу, – просьбе?

– Сказать-то сказал, но тут такое дело, – притворно вздохнул Долин, – агента, скорее всего, нет в Москве.

В глазах старшего мелькнула растерянность, а младший вздрогнул всем телом и рефлекторно мотнул белесой головой. Тут-то его Долин и вспомнил.

– То есть как это – нет в Москве?

– Ну так. Он же «катала». Или «шпилевой». Короче, картежник-мошенник в нашей классификации. А сейчас лето. Сезон отпусков. Скорее всего, он в Ялте или Сочи. Не отдыхает. Работает.

– Это абсолютно… это совершенно невозможно! – затараторил, заикаясь от неожиданности, блондин и вдруг замолк под тяжелым взглядом старшего. Оба вышли, поговорили минуту в коридоре и вернулись.

– Значит так, майор. Сегодня до полуночи нужно кровь из носа найти агента! Оставляю машину, и вот, товарищ Романов тоже остается вам в помощь. Я иду к руководству и попрошу, чтобы вас сегодня не отвлекали. Езжайте прямо сейчас.

Обреченно вздохнул старший оперуполномоченный отдела «А» (агентура) Долин, собрал все горящие, текущие и неотложные бумаги со стола, запер их в сейф, опечатал его, закрыл кабинет, вдавил в пластилин специальный шнурочек, прижал его персональной печатью и поплелся за кэгэбэшником вниз. Год назад его точно так же вызвал начальник и приказал срочно найти информатора, в совершенстве владеющего игрой в длинные нарды. Именно в длинные. Оказалось, что нужно это было кэгэбэшникам – забрал Немца тогда вот этот блондинистый хлыщ с признаками эпилепсии. Три дня агент просидел в Лефортово, играя в эти самые длинные нарды с каким-то важным обрусевшим иранцем, попутно выводя того на нужные разговоры.

«Вот же сучье племя, – горько размышлял Долин, устраиваясь на заднем сиденье, – халявщики гнидные». И спросил участливо:

– Чем же так приглянулся вам мой долгоносик?

– Ооо! – непрофессионально затараторил Романов. – Это уникум! Ведь я, как вы помните, уже с ним имел дело. Аудиоматериалы слушал, транскрипты читал. Он же любого разговорить может! Мягкий напор, юмор, участие, ирония… Изумительно сработал у нас в Лефортово. Просто блестяще. Вот и теперь мы очень на него надеемся. Нами задержан крупный взяточник, который все отрицает. Вообще все. Разработана оперативная комбинация, в центре которой окажется ваш человек. Он, повторюсь, в прошлом году произвел на нас большое впечатление.

– Но ведь каталы все, поголовно все, такие! Уболтать, расположить к себе и приголубить – их жизнь, их хлеб. И этот точно такой же, как остальные. Ничто его не выделяет от прочих. Ну, может, английская школа и МГУ, – и добавил лукаво, глядя в сторону: – А хотите, я передам его вам?

– Это, к сожалению, невозможно, – горько вздохнул кэгэбэшник. И замолчал.

«Вот же тварь. Конечно, невозможно – ведь для меня он уже будет расшифрован! Халявщики. Как есть, халявщики. Привыкли работать с инициативниками – с теми, что сами просятся стучать на начальство, соседей, друзей… А вот вора зацепить не можем, картежника не можем, – злорадно думал Долин, глядя на проплывающее за окном Садовое кольцо, – эх, хоть бы этот паразит оказался дома!»

Немца он завербовал четыре года назад на скупке краденого.