Антон Сасковец - Курорт. Запретная история одной планеты. Тетрадь третья

Он держал в руке банку легкого. Легкий алкогольный напиток был и в руке у змея. Прихлебывая по глотку и отставляя банки в холодильник, они лениво травили друг другу байки из армейской жизни, не торопясь приступать к главной теме. Обоим было важно получше узнать друг друга, присмотреться, понять логику и мотивы собеседника. Обычно это было задачей дипломатов, но ситуация с планетой Курорт была уникальной.

Кроме того, официальная философия государства змеев не предусматривала обращения за помощью к другим разумным существам, пока ситуация не стала фатальной, и действия их Командующего были похожи на самодеятельность. Впрочем, он дал понять, что представляет не только собственные интересы. Так или иначе, договориться должны были военный с военным.

Человек заметил у змея на плече длинный шрам. Показал на него:

– Несчастный случай?

– Нет. Это в бою.

– Ого. Давно?

– Да. Я был зеленым выпускником училища.

– Но это не здесь, далеко?

Змей усмехнулся. Раздвоенный язык молнией вылетел изо рта и втянулся обратно. Вокруг глаз образовались складки кожи. И разгладились.

– Мелкозеленые.

– Я не знал, что вы давно воюете.

– Всегда. Сколько себя помню. И мой отец воевал. И мой дед.

– И, конечно, это встречный бой? Истребитель на истребитель?

Змей усмехнулся в своей манере снова, на этот раз издав несколько кашляющих звуков. Вероятно, он смеялся.

– Вовсе нет. Это я спросонья упал на стоявший у кровати излучатель, когда объявили тревогу. И он сработал. Они ударили в наш крейсер из засады, пока я был в отдыхающей смене. Они всегда бьют подло и внезапно. В лоб эти твари не атакуют никогда.

– Мы не знаем их.

– Да. Мы прикрываем вас от них уже давно. Они трусливы, они всегда атакуют стаей. И всегда нарушают договоренности. В этом вся их философия.

– Невесело.

– Просто они такие. Когда узнаешь врага, получаешь возможность его победить.

– Это правда. Но вы не просите помощи.

– Мы отдали им несколько систем, но не потеряли ни одного корабля, ни одного солдата и ни одного жителя. Особых ресурсов в этих системах нет. Пока нет смысла привлекать чью-то помощь. Мы готовим удар.

– Тогда почему мы здесь? – Командующий сел в шезлонге. – Вы и я?

– Потому что мы не хотим отдавать им Курорт.

– Мы не планировали наращивать здесь свое присутствие.

– Этого и не требуется. У нас есть план, – раздвоенный язык снова вылетел изо рта у змея, вокруг глаз и уголов губ кожа собралась в складки. – Если мы договоримся сейчас вдвоем, то гигантов сможем уговорить позже, совместно.

– В чем же состоит ваш план?

– Обсудим это вечером. Выпьем чего покрепче и поговорим.

– Хорошо, – Командующий потянулся в шезлонге. – Кстати, у вас клюет!

Кетс Коатль был в ужасе. Военные внесли в Объединенный управляющий совет системы Курорт предложение о строительстве на материках военных баз. На случай внезапного вторжения мелкозеленых. Логика была следующей. Мелкозеленые никогда не нападут на хорошо защищенный флот, или на защищенную планету. Им интересен только необитаемый мир, полный ресурсов и охраняемый слабыми дежурными силами. Чтобы они отступились от Курорта, они должны встретить сопротивление. В космосе это сделать нереально: для этого у людей, змеев и гигантов слишком мало сил.

Идея военных состояла в том, чтобы в случае вторжения отступить на планету, закрепившись на заранее подготовленных базах. Как только мелкозеленые обнаружат сопротивление с поверхности, они уберутся из системы. Даже если им будут противостоять те же самые истребители, что были на орбите. Объединенный управляющий совет системы Курорт вынес положительный вердикт: гиганты согласились с доводами людей и змеев. Это был шанс надолго сохранить мир в системе, а значит, сохранить бизнес Семьи. Прекрасный план. Только вот персонально для Кетса он означал необходимость активного общения со змеями.

В свое время Юл Коатль радовался и гордился, получив должность Кетса. Однако сейчас его позиция требовала совершенно других действий, нестандартных. Он не был готов к такому повороту. Придется учить язык змеев, а потом осуществлять связь между платформами и координировать строительство на берегу! Не то чтобы он был ксенофобом, но… Просто змеи внушали ему неприятное чувство, что-то среднее между отвращением и страхом. И все же выбора у него не было: он отвечал в Семье за обучение и внешние связи. Кроме него, выполнять эту обязанность было больше некому.

Ночь прошла в кошмарах. Ему снились шевелящиеся раздвоенные языки, клубки оливковых тел под кроватью, а потом он медленно падал в яму с ядовитыми оливковыми камнями, пытался затормозить или ухватиться за край, и никак не мог, а дно ямы неумолимо приближалось… Наутро, вздохнув, Кетс погрузился в изучение замысловатого языка и не менее замысловатой истории и философии рептилоидов.

Люди знали о змеях немного. В древности их труд эксплуатировали, когда захватывали в плен. Это было запрещено, однако отдельные махинаторы обходили запреты. Правда, их рассказы сообщали немногое. Очевидцы утверждали: змеи больше, чем люди, нуждаются в воде, страдают от холода и при этом способны стоически переносить неприятности.

Существовали официальные материалы, которые Командующему Звездного флота удалось получить по своим каналам. Это были различные официальные тексты, несколько статей современных философов-змеев, а также интерактивный обучающий курс языка. На все это богатство Кетс потратил около недели. Теперь он мог более-менее свободно изъясняться на бытовые темы. Однако философия змеев и устройство их общества остались для него полнейшей тайной.

Так или иначе, настала пора вылетать на платформу змеев, в другое полушарие, и встречаться там со своим коллегой – Пайналем. На удивление, перелет прошел легко. Кетс не использовал космический транспорт, он с удовольствием взял гидроплан, и долетел до змеев в три приема. Два раза садился на высокогорные озера и спал: суммарное полетное время составило около восемнадцати часов. Наконец, он увидел в туманной дымке над океаном номер три Атль-Анти, а немного южнее нее – небольшую платформу-офис.

Эта похожая на плоский диск платформа и была целью его перелета. Пайналь, встретивший его у причала, улыбался. С непривычки высунутый раздвоенный язык, молнией мелькавший туда-сюда, и складки у глаз и в углах рта вызвали у Кетса странные ассоциации. Но рукопожатие у змея было крепким, а голос – дружелюбным. Когда же они прошли в отведенные Кетсу аппартаменты и опрокинули по рюмке крепкого, напряжение человека прошло. Его знаний языка хватало на общий треп, а коллега-змей оказался весьма разумным и деликатным.