Алексей Тенчой - Тайна родового древа. Вечная жизнь. Седьмой том

Страх до такой степени пронзил его душу, что он не смел шелохнуться и неподвижно лежал, словно парализованный. Пантелеймонов хотел было крикнуть, позвать слуг к себе на помощь, но звук не шёл из горла, лишь приглушенный хрип вырвался наружу. Тёплое влажное пятно предательски стало расползаться по постели.

Этой ночью то ли сердце помещика не выдержало, то ли ещё что случилось, но нашли его поутру мертвым в собственной постели, а на шее его синели следы от пальцев. И платок – тот, в коем монахиня золото унесла, – на кровати его лежал.

Предав земле бренное тело помещика Пантелеймонова Сергея Ивановича, семейство его, собрав всё, что было ценного в усадьбе, а остальное распродав, фактически в паническом страхе перед призраком монашки бежало из собственного поместья.

Эмигрировав во Францию, они продолжили там свою безбедную жизнь.

Когда ныряльщики не нашли ни утопленницу, ни золота, помещик предположил, что, может, и не утопла она вовсе, и решил поискать её в монастыре.

Верховые стояли пред вратами женской обители и, оцепенев, не могли сдвинуться с места. Кони, на которых они восседали, вставали на дыбы и пытались скинуть со своих спин наездников.

Помещик бегал вокруг них, стегал слуг и беснующихся жеребцов плетью и, брызгая в гневе слюной, орал:

– Чего вы встали, как вкопанные? Разбейте ворота, хоть из-под земли добудьте мне скрывающуюся на монастырской земле нечисть!

Кони, которых бил и пинал Пантелеймонов, ржали, люди кричали на них, но все притихли, как только завидели, что по аллее, направляясь к вратам монастырской обители, приближается к ним сама настоятельница этого женского монастыря – игуменья София.

– Грех отдаляет человека от Бога, уважаемый, – произнесла она спокойно и без явно выраженной эмоции, обращаясь к помещику Пантелеймонову. – А то, что вы силой пытаетесь проникнуть в святую обитель, является тяжким грехом пред Господом нашим.

– Мне нужна монахиня, одна из насельниц вашего монастыря, которая под видом добродетели пришла в моё имение просить помощи для погорельцев, а сама, прибегнув к силам колдовства, обворовала меня и теперь, посредством магии, проникает в мой дом призраком, – заявил в ответ Сергей Иванович.

– Помилуйте, барин, жизнь монахини – это отречение от мирской суеты, это жизнь во имя Бога, и своей добродетелью монахиня всегда стремится к смирению и жертвенной любви, а грех воровства и уж тем более чародейства, смею вам напомнить, отдаляет человека от Бога.

– Прекратите заговаривать меня, – возмутился Сергей Иванович. – Я знаю, кто меня обокрал. Это была монашка из вашей святейшей обители. И вы сейчас, препятствуя мне, так же совершаете грех перед Господом нашим и тем самым помогаете этой монашке, вступившей в порочную сделку с Сатаной, ещё больше погрязнуть в бездне безнравственности и греховности.

Игуменья София, обладавшая неслабым духом, в диалоге с помещиком проявляла непреклонность и сдержанность.

– Другими словами, – продолжала она с эпическим спокойствием, – вы обвиняете одну из послушниц этой обители в том, что она прекратила духовную связь с Богом и, вступив в сговор с диаволом, провела некий колдовской ритуал, чтобы совершить против вас греховное деяние и ограбить?

– Да, да, да! – теряя терпение, почти криком подтвердил Пантелеймонов. – Она прибегла к колдовским силам, чтобы обворовать меня.

– О каких, позвольте узнать, колдовских силах, – невозмутимо поинтересовалась игуменья София, – вы изволите говорить, если помогать монашке, ведущей церковную религиозную жизнь, может только Бог? А уж если сам Бог решился помочь ей, то он мог это сделать только для того, чтобы обличить вашу греховность. Кроме того, – очень строго произнесла монахиня, – ни одна из послушниц монастыря не могла бы покинуть его стен без моего разрешения, а оного я никому не давала.

От сказанного настоятельницей монастыря голова помещика кружилась, мысли путались, он с трудом воспринимал происходящее и поверить не мог в то, что его же ещё и пытаются обвинить в грехопадении.

– Позвольте мне войти на территорию и заглянуть каждой монашке в лицо: я узнаю ту, которая посмела так поступить со мной!

– Такого разрешения я вам дать не вправе. Жизнь монахинь, равно как и их облик, скрыт от посторонних глаз. Вы, конечно, в добрых намерениях можете войти в святую обитель, но заглядывать в лица Божьим невестам, давшим обеты послушания, отречения и безбрачия и своим жизненным путём избравшим стезю смирения и служения Господу нашему, не смеете.

Монахини длинной черной вереницей стояли вдоль мощёной каменной дорожки, ведущей к храму. Помещик Пантелеймонов медленно шёл вдоль этого ряда, пытаясь исподлобья разглядеть склонённые и почти полностью скрытые апостольниками лица.

Монашки в одинаковых тёмных рясах казались ему неразличимыми. Они как близнецы, как десятки чёрных, только что вылупившихся головастиков, один в один были похожи друг на друга. И Сергей Иванович, к глубокому своему разочарованию, не мог выделить среди них ту, на которую бы легло его подозрение. Кроме того, они все, даже будучи в молчании, читали молитвы. Пантелеймонов слышал внутри себя их немое песнопение, звучащее как на клиросе, воспевающее Бога. И это беззвучное пение звенело в его голове, разрывало изнутри в ушах перепонки.

Пройдя туда-сюда вдоль этой монашеского строя, помещик чуть не сошёл с ума. Он почти бегом, разъярённый, вылетел за ворота, уселся в свой тарантас и озлобленно, со всего маха, хлестнул коня по широкому крупу плетёным батогом.

Конь взвился, оторвав копыта от земли, и во всю прыть помчался к дому.

Август в этот год выдался как никогда урожайным не только на полях, но и лес был щедр на грибы и ягоды.

По бедности Анастасия, как старшая дочь в семье, почти ежедневно, отлучаясь на часок от полевых работ, всё лето ходила в осинник за грибами-ягодами, таким образом помогая родителям прокормить младших братьев и сестёр.

Она всегда была осторожной и никогда не углублялась в лес, а шла, собирая грибы, вдоль его кромки. Привычный её маршрут в этот день нарушила большая лужа, разлившаяся в низине после сильного ночного дождя, и девушка, огибая водную преграду, свернула со своего хоженого пути и, от грибка к грибочку, незаметно для себя зашла в чащу да и заплутала там.

В поисках выхода из леса Анастасия по неосторожности и незнанию забрела на барские земли.

В этот же тёплый, солнечный последний день августа молодой барин, широко празднуя приобретение новых земель, решили развлечь себя и своих гостей-помещиков охотой, и, снарядившись, они отправились в лес потравить гончаками зверя.