Людмила Мороз - Бег по лезвию ножа

– А кошку зачем тащишь с собой?

– Мамину любимую кошку не оставлю ни за что! Пампуша возмущенно фыркает, дико мяукает, но, поняв, что сопротивляться бесполезно, сразу затихает.

– Алёнка, мы играем в прятки. Ты ведь знаешь, когда прячешься, нельзя кричать и плакать. Договорились?

– Договорились. Солдат берёт малышку на руки. Девочка порывисто обнимает за шею, и шепчет на ухо:

– А ты хочешь быть моим папой? Мужчина немного покраснел, смущенно сопит.

– Жизнь покажет. – Он порылся в кармане, нашел карамельку. – Бери. Грызи. Сиди смирно. Тихо, крадучись, по заброшенным, заросшим бурьянами, огородам, пошли в сторону околицы. Там, точно островок в чужом, враждебном мире, вьётся желто-голубой флаг. Такой родной и далёкий. Флаг Украины. Они останавливаются на заставе.

– Всё, пришли. Слава Богу, все живые. И здоровые. Малыш, иди к маме. – Солдат отдает девочку матери. Испуганный ребенок подозрительно косится на людей в камуфляжной форме. Шмыгает носом. Но не плачет, а сосредоточенно грызет карамельку. Привыкла к людям в камуфляжной форме.

– Дениска, ну что, яблок и груш набрал? Или слив?

– Какие там яблоки! Спасибо вот дивчине, спасла мою шкуру. Если б не она, точно бы костей не собрал.

– Тебя что, зацепило?

– Ерунда. Один «ряженый» зацепил прикладом. Так, царапина. – Денис снимает импровизированную повязку. – Как на собаке зарастет. Скоро будет грузовая машина на станцию?

– Минут через десять или пятнадцать.

– Я вас посажу в грузовик, до самой станции. Там отправитесь на пересылочный пункт для переселенцев. Хотя… солдат что-то черканул в блокноте. – Это мой домашний адрес, пока что остановитесь у моей мамы. Денис покопался по карманам, достал несколько смятых купюр. – Вот. Вам нужнее, пригодится на первое время. Щеки Марии покрывает пунцовый румянец.

– Я не нищая.

– Это не милостыня. Заработаешь, отдашь.

– Но, как – то неудобно. – Смущается женщина.

– Бери! – Почти силой вкладывает деньги в ладонь.

– Все равно неудобно как-то.

– А сильно удобно спать в подвале? Неудобно спать на потолке. Одеяло сваливается. И хватит вы да вы. Мы даже не знаем, как друг друга зовут. Я – Денис. А ты?

– Мария. Просто Мария.

– Не отпирайся, бери. Едь, мама у меня добрая. Найдется уголок в нашем доме. Когда ты меня прятала, рисковала своей головой, не думала, удобно или не удобно. Я живу в Днепродзержинске. Садись здесь. Скоро будет машина. – Денис кивает на ящик со снарядами. Женщина устало падает.

События так быстро завертелись, что сознание не охватило все, что произошло. Денис заходит в палатку. Мимо проезжает черный «Джип», тормозит около пропускного пункта. Видно, проверяют документы. Через несколько минут возвращается Денис, машет приветливо кому-то рукой.

– Возьми! – Сует пакет в руку. – Это на первое время поесть. Около палатки тормозит крытый грузовик. Денис заглядывает в кабину, о чем-то говорит с водителем. Потом кивает на кузов. – Лезьте и сидите тихо. Как мышки. Мария устала спорить. Денис помогает вскарабкаться в кузов, подает ребенка и переноску с кошкой.

– С Богом. Надеюсь, еще свидимся. Прячьтесь за ящиками.

– Береги себя! Закрывается полог, точно отсекается эта часть жизни. Мария устраивается на ящиках. Хорошо, Денис бросил одеяло. Постелили его, прижались друг к другу и задремали под мерный гул мотора. Начинался новый отрезок времени. Новая, неизвестная жизнь.

Сколько прошло времени, непонятно. Грузовик резко тормозит. В стенку громко стучит водитель.

– Эй, дамочка, выгружайтесь! Да поживее! Приехали! Мария берет переноску со спящей кошкой, подхватывает рюкзак.

– Пошли, малыш. Около борта парень в камуфляжке помогает слезть на утоптанную землю. Мнется. Шарит по карманам. Сует пару червонцев.

– Возьми. Ребенку что-то купишь!

– Спасибо! – Мария смущается, густо краснеет до корней волос. Но от денег уже не отказывается. – Где мы?

– На станции. До города ходит дизелек. А там на пункте для беженцев вам помогут определиться.

– Спасибо. Женщина направилась в сторону пригородных касс. Грузовик фыркнув, катит дальше.

Вечерело. Постепенно зажигаются ночные фонари. В огромном вокзале все куда-то бежали, куда-то спешили. Прощались, провожали, или встречали. Около кассы черной гадюкой змеилась огромная очередь. Около зала ожидания тормозит знакомый черный «Джип». За ним белой вереницей останавливаются большие, довольно комфортабельные автобусы. В зал усталой, немного шаткой походкой входит немолодой уже человек. Хрипло кричит:

– Кто едет в Днепродзержинск? Мария хватается за это предложение, словно утопающий за соломинку.

– Я! Я! – Мчится впереди всех. Сейчас главное, так успеть занять два места. Женщина тащит за собой плачущего ребенка. Надо бы остановиться, успокоить ребенка. Вытереть слезы, обнять и поцеловать. Но нет, сейчас не до сантиментов. Сейчас главное, занять два места. Себе и дочке. Вырвать два билета из земного ада. Фурией врывается в первый автобус. Половина мест занята более прыткими. Но мест хватает. Она усаживает ребёнка около окна, рядом падает на свободное место. Переноска с недовольно шипящей кошкой заталкивается под сиденье. Всё. Теперь можно передохнуть, вытереть слёзы. Утешить Алёнку. Обратно дороги нет. Новый виток в никуда?

Кошка устала от всех этих перипетий, сорвала голос, и сидела молча. Мария не рисковала вытаскивать несчастное животное из переноски. Мало ли куда сбежит, потом ищи. А Пампуша, можно сказать, полноправный член семьи. Автобусы быстро наполняются желающими вырваться из военного ада. За окнами проплывают разбитые дома, скрученные опоры, изрытая воронками земля. «Война? О, если бы мой дед-фронтовик видел этот кошмар, точно умер бы от горя. Война? Кому горе. А кому полные бабла карманы. Война. Кому мачеха, а кому мать родная».

Ночь промелькнула быстро. Начинает светать, когда наконец-то въехали в город. Автобус тормозит около чахлого скверика. Все выходят, направляются в двухэтажное здание, построенное при Хрущёве, если не старше. Мария идет со всеми. Оказывается, это санаторий. Начинается банальное распределение по комнатам.

Комендантша, высокая, сухая, точно палку проглотила, при виде переноски с кошкой брезгливо поджимает губы.

– Селим без домашних животных!

– Но как? Мы Пампушу везем с самого дома.

– Девайте, куда хотите. Аленка растерянно смотрит то на маму, то на комендантшу.

– Нет, я никому не отдам Пампушу! – Глаза девочки наполняются слезами, уголок рта судорожно задергался.

– Тогда может и без детей? – Не удержалась, чуть не выкрикнула Мария.

– А при чем дети? Не смешивайте котлеты и мухи! – Удивленно приподнимает брови