Элайджа Бунн - Мультивселенная ошибочных миров. Часть 2

На мгновение зарево стало немного ярче, и вокруг него вновь появились щупальца. Они без труда раскололи на мелкие кусочки энергетический барьер Найджела и разорвали его плоть на лоскуты. Маг вовремя отключил в своем теле нервные окончания, но даже так почувствовал ментальную боль. Его левый бок был разодран.

Еще одна вспышка яркого алого зарева. Источник света, похожий на красное солнце, горел все сильнее, заливая багровыми лучами водную арену. И вновь после вспышки вокруг него практически из неоткуда появились щупальца с рядами из тысяч клыков.

– Не увернуться, – прошептал маг.

Позади себя он открыл портал в собственное измерение и за мгновение до того, как щупальца сомкнулись, закрыл его. С минуту он сидел на полу библиотеки, тяжело дыша, и пытался собрать мысли в структурированный поток идей.

– Все ясно, – наконец, выдавил он и вновь открыл портал.

Вместе с проходом, через который вышел он сам, открылось еще около сотни. Из каждого из них вытянулись орудия огромных кибернетических пушек. Все они были направленны вверх, к той самой алой звезде, что сияла над его головой.

– Красный цвет означает опасность в животном мире, – бормотал себе под нос Найджел, – любой зверь знает, что только наивный идиот будет сидеть у источника света, вроде костра, когда вокруг царит непроглядная ночь. Свет во тьме – не благо, а смерть. Инь и Янь. Две противоположности, олицетворяющие равновесие в мире. Гармонию добра и зла. И на любую тьму, будет свой луч света, который озарит ее. И на любой испепеляющий луч, будет своя прохладная тень. Добро и зло – вещи субъективные, кто бы что не говорил. И сейчас Солнце – мой враг.

Кибернетические пушки одновременно выстрелили по самой яркой точке на небе, пронзив ее плазменными лучами. На мгновение арена погрузилась в непроглядное чистое сияние, не позволяющее разглядеть ничего вокруг. А после над головой мага вновь сияли уже привычные прожекторы синего и желтого цвета. Поверхность арены вновь стала твердой. Воды под ногами больше не было, и маг опустился на сухую землю в нескольких метрах от двух девушек.

Одна из них была облачена в черное воздушное платье, увешанное едва заметными золотыми цепочками. Девушка держала на руках бездыханное тело другой. Белое платье убитой было покрыто алыми разводами крови.

– Поэтому вам обоим никогда не познать смирения и спокойствия, – с грустью произнесла она, – я пыталась помочь. Вам лишь нужно было спрятаться во тьме, укрывшись от лучей солнца. Но ты предпочел уничтожить небесное светило, чем обрести покой. Кто еще во всей мультивселенной способен на такое?! Даже после смерти тебе не найти упокоения! Даже после собственной кончины ты до последнего будешь искать причины и способы вернуться, чтобы в итоге забрать весь свет, что есть у человечества! Такова твоя судьба, Найджел. Возрождаться и забирать. Такова суть твоего потенциала. Таков ты сам.

Бетонная поверхность под ней вдруг обратилась гладкой водной гладью, и девушка, держа на руках мертвое тело олицетворения света, погрузилась в тягучую пучину тьмы. Когда ее не стало, и круги на поверхности разгладились, земля перед магом вновь обрела прежнюю твердость. Трибуны вновь загудели, поддерживая своего любимца.

Маг открыл подле себя портал, из которого вышел, залечивший серьезные раны, Крис, облаченный в более легкую бело-серую броню, скорее напоминающую многослойную одежду с прямоугольными вставками, чем доспехи, как это было с его одеянием Алтиорема. Многие порезы на его теле еще кровоточили, но жизни уже ничего не угрожало.

– Мы победили? – простонал он.

– Я не знаю, – огрызнулся Найджел, глядя на очередной открывающийся перед ними разлом.

Гул арены не затихал, из-за чего оратор решил начать объявлять участников турнира до того, как эйфория фанатов со всего континента прекратится. На спортивной арене Хапстада собралось около сотни тысяч человек, и все они прекрасно знали, что их ждет незабываемое зрелище. Аурный турнир среди учеников средних и старших школ Вербрехена пользовался завидной популярностью. Сам вид подобных спортивных развлечений по праву считался одним из самых экстремальных и зрелищных. Многие участники подобных соревнований в дальнейшем ступали на путь профессиональных бойцов, которые участвовали в боях и турнирах официальных «лиг».

Сейчас же перед многотысячной толпой стояли шестеро школьников. По одному на каждый безирк континента. Но даже от них люди могли ожидать чего угодно, включая кровавую баню и беспощадное уничтожение противника. Правила не запрещали калечить противника, если этого требовала ситуация. Также на этой арене не редко случались убийства, на которые, ожидаемо, закрывали глаза. Чего еще можно ожидать от не постановочных гладиаторских боев.

Диктор объявил, что публику ждет четыре поединка. Претендентов разделят по парам, после чего победители каждого поединка сойдутся в трехстороннем матче за право называть себя чемпионом чистой ауры.

Озвучив правила, диктор обратил внимание толпы и на высокопоставленных гостей, присутствующих на арене: в элитном ложе расположилась бургомистр Хапстада, Вольфра Льютер, и команда ее приближенных. Также прожектор указал на Стина Дорхафта, который решил, что ему будет куда комфортнее наблюдать за поединком из арки служебного выхода на арену.

Звучный голос из громкоговорителей представил каждого из претендентов, и все шестеро поклонились ликующей публике, которая готова была разорвать их в клочья, если они немедленно не начнут шоу.

Влияние толпы далее игнорировать было нельзя, поэтому диктор, быстро озвучив пару слов о спонсорах, объявил первый поединок:

– Итак! – прокричал он в микрофон, – В первом раунде сойдутся уроженец Крайдрепа, безирка Адвлебен, человек, покоривший ледяные вершины Алтитуд еще до своего четырнадцатилетия, обладатель несгибаемой воли северных странников, Вэлтон Мэдланд!

Люди на арене взревели, рукоплеща широкоплечему юноше с боевой киркой за спиной. Кареглазый претендент вышел вперед и поднял вверх свое грозное олицетворение собственного потенциала.

– Может, и мне стоило слепить нечто подобное изо льда перед выходом? – буркнул себе под нос Никс, уже представляя миллионный тираж футболок с минималистичным изображением грозной зубчатой кирки.

В этом он едва ли был предвзят. Маркетинговые компании на одном дыхании подхватывали победителей подобных соревнований и выкачивали из их образов все, за что только можно было уцепиться, смешивая их с продукцией любого вида и качества. Подобная вишенка на торте в виде весьма оригинального для этих мест орудия сражения сама просилась на рекламные плакаты с банальным пафосным лозунгом.