Эдуард Семенов - Исправляем прошлое. Выхода нет: тайные коды русских наличников

Отчасти это было так. На двенадцать часов у него была запланирована встреча с генералом Симеоновым и его сотрудником, майором Александром Волховым и он надеялся, что офицеры помогут ему найти ответ на сокровенный вопрос.

Но стрелка совершенно не двигалась. Как будто и ее кто-то сверху ввел в ступор. Наконец, без пяти минут двенадцать президент сдался и снял трубку внутренней связи.

– Что там Симеонов? – спросил он у дежурного помощника.

– Ожидают в приемной, – ответил вкрадчивый голос.

– Пусть войдут, – Президент отжал кнопку и встал, чтобы размять ноги.

Дверь кабинета широко распахнулась и за личным помощником президента, Дмитрием Гороховым вошли трое: генерал Симеонов, майор Волхов и черный Пес. Президент был предупрежден, что его главный гость будет не один, поэтому не удивился. Даже наоборот он заулыбался при виде собаки.

В руках у Горохова была красная кожаная папка и две коробки. Он подошел к президенту и шепнул ему на ухо.

– У вас есть десять минут. В двенадцать десять будет видеоконференция с Люмьером, президентом Франции.

– Понятно, – Гарант протянул руку Симеонову, крепко ее пожал, затем обратился к Волхову и Псу. – От лица Российской Федерацию выражаю вам свою искреннюю благодарность за выполнение вашего особого задания. Благодаря вам теперь у России в Латинской Америке есть надежный друг и партнер. Народная Республика Чили. А это дорого стоит!

Он повернулся к Горохову и достал из коробочек две медали Золотой Звезды. Одну прикрепил на грудь Волхову. Вторая висела на трехцветной ленте. Ее он надел на шею Псу.

– Служу России! – ответил Волхов.

– Гав, – ответил Пес.

Лай собаки разрядил обстановку. Президент засмеялся, за ним продолжил Симеонов. Каландаров смотрел на происходящее как будто отрешенно.

– Да, уж, – продолжил Президент, – такого еще у меня в кабинете не был.

Получив разрешение от Волхова, он потрепал Пса за холку.

– Надеюсь, вы понимаете, что награждены секретным указом, поэтому поносить свои медали вы можете только здесь?

– Так точно, – Волхов вытянулся в струнку. Пес сел на задние лапы и тоже продемонстрировал, что все понимает.

– Может быть чаю? – Президент посмотрел на своего секретаря и тот тут же скрылся за дверью. – Присядем пока, Дмитрий Сергеевич кашеварит!

Пока все рассаживались, Президент успел задать еще один вопрос.

– Скажите, а вы встречались там, – он кивнул неопределенно головой, – с команданте.

Волхвов вздохнул.

– Нет. Мы только наблюдали за объектом. Хотя, конечно, на сто процентов избежать контакта не удалось.

Волхвов посмотрел на Пса.

– Ему пришлось один раз гавкнуть на команданте, чтобы разбудить.

– Ясно, – Президент кивнул, – теперь понимаю, почему сейчас он так любит повторять, что черный пес разбудил революцию в моем сердце.

Симеонов покосился на Волхвова, а потом кашлянул в кулак.

– Разрешите, поясню!

– Конечно.

– Фантомные воспоминания, – Симеонов взглянул в глаза Президенту, – они всегда присутствуют в сознание людей. К сожалению, провести операцию совершенно незаметно невозможно. Но подобные фантомы не критичны. К тому же они … – он посмотрел на Волхвова, – как маркеры, позволяют нам точно знать, в каком именно месте произошел сдвиг исторического пласта.

Горохов вошел в кабинет с подносом в одной руке, на котором стояли три чашки с чаем, вазочка с конфетами и печеньем, вазочка с вареньем. Отдельно, в руке, он нес миску с лакомством для Пса. Секретарь начал ловко расставлять столовые приборы, а президент тем временем продолжил разговор.

– То есть все может быть возвращено обратно? – он посмотрел на Волхова, ожидая ответа именно от него.

Тот кивнул.

– Теоретически да. Но в любом случае, как прежде уже не будет.

Президент поблагодарил секретаря, когда тот поставил перед ним чашку с чаем и приказал ему.

– Если мы не успеем поговорить, то переключи разговор с Люмьером на громкую связь. Не думаю, что у меня могут быть секреты от волвхов.

– Слушаюсь, – Горохов посмотрел исподлобья на гостей, – но господа сами ведь не собираются засиживаться?

Симеонов снова кашлянул в кулак.

– Нам хотелось бы обсудить некоторые вопросы. Если позволите.

Президент сделал глоток чая из чашки, тем самым демонстрируя, чтобы гости не стеснялись.

– Конечно. Уверен, нам есть о чем поговорить. Идите, Дмитрий Сергеевич, я вас позову.

Услышав фамилию помощника Волхвов вздрогнул и внимательно посмотрел в сторону закрывшейся двери. Потом покосился на Пса. Между ними произошел короткий ментальный обмен информации, но затем Пес как ни в чем не бывало лег на президентский ковер и начал делать вид, что выкусывает блох.

Недовольный помощник поставил миску с лакомством перед Псом, но собака на нее не отреагировала, даже отодвинула носом. Горохов пожал плечами и, попросив разрешения, вышел из кабинета с подносом подмышкой. Демонстративно медленно закрыл дверь.

Президент проводил своего помощника недовольным взглядом, поморщился, и отделался шуткой.

– Все знают, что должен делать президент, вы уж простите моего помощника. Иногда его заносит. Он считает, что раз у него древняя фамилия, то ему много позволено. Он ошибается.

– Ничего, – Симеонов улыбнулся, – я понимаю, но тем не менее, вопрос, который следует обсудить, действительно важный и мы бы не позволили отнимать у вас время просто так.

Президент тут же перестроился.

– Слушаю.

– Речь идет о проекте «Первый полет», – Симеонов инстинктивно подался чуть вперед, наклонился к президенту поближе, и стал говорить тише, – как вы знаете, Гагарин в первой версии истории не смог полететь в космос и был устранен спецгруппой КГБ по личному приказу Хрущева. Но благодаря самопожертвованию майора Алексея Игнатова нам удалось исправить ход истории и первый космонавт все же вышел на орбиту 12 апреля 1961 года во второй исправленной версии.

– Так, – Президент внимательно вгляделся в лица собеседников, пытаясь понять куда они клонят.

–– Гибель космонавта в авиакатастрофе в 1968 году была подстроена КГБ для того, чтобы он не смог раскрыть тайну фальсификации первого полета, – повторил Симеонов, поняв, что Президент не совсем понял смысл его слов. – Однако, после того как нами была исправлена история и Гагарин полетел в космос, его гибель уже не имеет смысла.

– Вы хотите сказать, что сегодня, – Президент начал понимать куда клонит Симеонов, и даже прокрутил рукой перед собой, демонстрируя это, – гибель первого космонавта это фантом первой версии истории?

– Так точно, – Волхвов вступил в разговор, – мы могли бы исправить эту несправедливость, но тут есть одна проблема.