Андрей Пучков - Дом для призрака

Когда мы разобрались с пирогом, Мария Николаевна обратилась к Сергею:

– Ну а теперь, скажи на милость, почему вы полезли ловить эту изменившуюся тварь сами, а не вызвали помощь, тебе надо было только выяснить, что к чему.

Тут уже взыграло моё самолюбие, и я возмутился.

– Мария Николаевна, почему Вы решили, что нам, чтобы справиться с какой-то мелкой нечистью, потребуется чья-то помощь? – гордо уставился я на неё.

– А потому, Сашенька, что именно такую тварь от живого может оторвать только Семёныч! Вместе со шкурой, разумеется! Животных сначала усыпляем, с уснувшего тела они снимаются гораздо легче. И ещё, если бы она умудрилась убежать в лес, нам бы пришлось её очень долго выслеживать… кстати, у тебя с руками ничего не произошло?

Я осмотрел свои руки и ответил,

– Да нет, вроде всё в порядке, ничего странного нет.

– А ты, Александр Андреевич, вообще странный человек, – вдруг заявила Света, – видишь всех духов: и простых, и изменённых, – спокойно управляешь ими, они тебя беспрекословно слушаются, берёшь голыми руками то, что брать нельзя: у обычного человека останутся раны или язвы. У тебя в руках ослабевает сошедший с ума овинный, или кто он там ещё, пока не выяснили. В конце концов, ты очень хорошо чувствуешь опасность, причём, как я поняла, любую опасность…

Я оторопело вытаращился на неё.

– Вы что, хотите сказать, что я не…

– Да Бог с вами, Саша, успокойтесь, – ответила мне уже Мария Николаевна.

– Вы человек! Мы проверили.

После обеда Сергей убежал по своим делам, а я с женщинами пошёл в научный отдел, там мы спустились на нулевой этаж, Света набрала код ещё на одной мощной двери и пригласила меня в помещение.

– Это что-то вроде демонстрационного зала, – объяснила Мария Николаевна, – сюда мы помещаем наших подопечных, если возникает такая необходимость. Кстати, это стекло очень тяжело разрушить. Сейчас здесь обитает ваш приятель, которого вы притащили из деревни.

Зал был отгорожен от нас прозрачной стеной, в которой находилась дверь. Я осмотрел помещение и увидел, что на бревне, которое лежало в зале, сидит эта тварь и смотрит на нас своими блёклыми глазами. Смотрит, не мигая, шевелились у неё только корявые пальцы, которыми она словно что-то трогала, я так и не смог сосчитать, сколько их у неё. Когда я встретился взглядом с этой тварью, она вдруг сползла с бревна, и, как-то скособочившись, поковыляла ко мне. Мне стало неприятно, и я отвернулся.

Ко мне подошла Светлана и сказала:

– Ну вот, друг мой, что и требовалось доказать. Вы каким-то образом влияете на них, они вас чувствуют и тянутся к вам, – при этих словах она подошла ко мне вплотную, положила правую руку мне на шею, встала на цыпочки, чтобы дотянуться до моего уха и томно, явно дурачась, прошептала:

– А может быть, вы, Александр, демон? Поэтому они вас и слушаются? После этого она отошла к смотровому стеклу и стала разглядывать пойманного духа, а я наконец смог выдохнуть, так как поневоле задержал дыхание, когда она прижалась ко мне вплотную.

Пока я общался с заместительницей Марии Николаевны, к нам подошла Ниночка, а с ней ещё один мужчина лет пятидесяти, оба были одеты в синие халаты. Ниночка кивнула мне, как старому знакомому.

– Знакомьтесь, Александр Андреевич, – она показала рукой на мужчину, – это Алексей Геннадьевич, можно сказать, наш старший научный сотрудник по всей этой братии! И она кивнула головой в сторону прозрачной стены, за которой находился наш дух. Я пожал протянутую руку и представился:

– Александр, можно просто Саня.

Алексей Геннадьевич улыбнулся.

– Наслышан уже о вас, наслышан. Скажите: я так понимаю, вы видите это существо? – спросил он.

– Вижу, я его и снимал с коровы.

– Понятно, – пробормотал он и, махнув мне рукой, сказал:

– Пойдёмте со мной.

Мы пошли по длинному коридору, по обеим сторонам которого находились комнаты, некоторые двери были открыты, некоторые закрыты, в комнатах находились сотрудники в таких же синих халатах.

– Это лаборатории, – сказал Алексей Геннадьевич, – мы стараемся изучить и понять, что происходит с духами и прочей, скажем так, нечистью.

– А что, разве с ними что-то происходит? – удивился я.

– В том-то и дело, что происходит, они меняются, становятся мерзкими, злобными и опасными.

Однако тут же поправился.

– Не все, конечно, большинство нейтральны к человеку, если их не трогать, например те, которые живут у вас в доме. А есть такие, как то, что вы привезли из Кедровки, эти напрямую опасны, они могут просто убить человека чем-нибудь, так как очень сильны физически. Вы, наверное, в этом уже убедились.

Алексей Геннадьевич снял очки и продолжил:

– Духи – это первые разумные жители Земли, которые появились задолго до человека и были полновластными хозяевами планеты. Они легко могли бы не дать развиться человеку, но по какой-то причине, а по какой, мы уже никогда не узнаем, они не стали трогать человека разумного и даже помогали ему и оберегали.

Особенно сильной была связь с духами у славян, они тысячелетиями жили вместе, и бывало, что на подворье у Русича жили по несколько духов – это и домовой, и овинный, и банный, и дворовой, и востуха, и прочие. Еще больше их было в лесах и полях: начиная с лешего, самого мощного лесного духа, и заканчивая всевозможными берегинями, аспидами, листинами, моховиками, подполянниками, боровичками, шишами и многими другими.

Почти все духи помогали человеку, оберегали его дом и детей, урожай, подворье и скот, человек за это привечал духов, оставлял им угощение, благодарил духов. Конечно, были и злые духи, которые могли навредить человеку, такие как, например, злыдни или кумушницы, но они были намного слабее домовых и не могли причинить вреда, так как домовой просто прогонял их со двора.

Так продолжалось до тех пор, пока на Русь в двенадцатом веке не пришло христианство, которое объявило всех духов злом. Леший из защитника леса стал каким-то чудовищем, Яга из доброй прародительницы превратилась в злого демона, которым до сих пор пугают детей, русалка из берегини превратилась в утопленницу и так далее.

Алексей Геннадьевич досадливо махнул рукой.

Мы подошли к закрытой двери, Алексей Геннадьевич набрал код и после щелчка замка открыл дверь, мы вошли ещё в один демонстрационный зал, только значительно меньше первого.

– Сколько существ вы видите за стеклом? – спросил меня Алексей Геннадьевич.

Я присмотрелся: «Так, двое болтаются под потолком, трое – возле стекла, смотрят на нас, ещё двое – возле задней стены и двое – возле правой стены».

– Девять.

– Всё верно, девять, вы видите их всех, что меня и удивляет, – пробормотал он.

– И ещё, – счел своим долгом добавить я, – пять сущностей похожи на тех, что живут у меня дома, я это чувствую, но мои почти всегда находятся в одной форме и практически никогда её не меняют, разве что по моей просьбе, – вспомнил я невезучего Игорька, – а эти еще не оформились, у них нет стимула что ли, для обретения какой-то формы. Когда мои твари появлялись у меня в доме, то поначалу тоже были примерно такие же, а уже только потом приобрели форму и уже не хотят её менять. Попробуйте поселить их в отдельном доме, понаблюдайте за ними: может, они тоже обретут форму, сбежать он не должны, они вообще не любят покидать дом, в котором живут.