Сергей Изуграфов - Забытый демон. Детективная серия «Смерть на Кикладах»

Долгожданная удача! Прекрасный шанс и для него самого, и для афинского руководства наконец-то оценить по достоинству аналитические и дедуктивные способности начальника уголовной полиции Наксоса! Скоро он станет семейным человеком, и справедливая награда за блестяще проведенное расследование не будет лишней. Не говоря уже о том, что заслуженный успех позволит ему укрепить свой авторитет и в глазах подчиненных, и жителей острова.

Переполняемый чувствами, Антонидис издал радостный возглас и нетерпеливо потер руки, вызвав удивленный взгляд водителя, отчего несколько смутился, достал свежий платок, вытер им лицо и дал себе слово, что впредь будет вести себя сдержаннее.

Теодорос Антонидис не был чрезмерно тщеславным человеком, отнюдь. Просто иногда ему казалось, что судьба – в профессиональном плане – могла бы быть иногда к нему чуть более благосклонна.

И когда машина, заскрипев тормозами, уже остановилась, съехав с асфальта на обочину у пункта назначения, а поднятые ею белесые клубы дорожной пыли медленно оседали вокруг, он все еще сидел, погруженный в свои мысли, прокручивая в голове утвержденный Департаментом полиции порядок проведения следственных действий, предвкушая предстоящую работу и неминуемый блестящий результат.

Через минуту он вышел из машины и обнаружил своего сержанта, нетерпеливо переминавшегося с ноги на ногу у входа на территорию замка. Поприветствовав его кивком, Антонидис отметил, что подчиненный бледен и взволнован. «Дело, похоже, серьезное!» – снова обрадовался глава уголовной полиции.

– Докладывайте, сержант, – бодро произнес полицейский, осматриваясь вокруг. – Что стряслось на этот раз?

– Вот, прошу, господин старший инспектор, – несколько растерянно произнес Дусманис, привычно уступая дорогу своему начальнику и пропуская его первым во двор замка Базеос. – Взгляните сами! Уж не знаю, что и думать…

Старинный каменный форт с огороженным внутренним двором на небольшом холме у проселочной дороги – мощное, но довольно нелепое, как показалось старшему инспектору, сооружение прямоугольной формы из желтого песчаника – выглядел торжественно и монументально в лучах восходящего солнца.

На внутреннем фасаде в хаотичном порядке были разбросаны окна и ниши разных форм и размеров – явный признак того, что древнее здание за свою долгую историю неоднократно перестраивалось и обновлялось, и его многочисленные строители при этом не придерживались хоть сколько-нибудь единого архитектурного проекта, жертвуя внешней красотой и элементарной симметрией в угоду простоте и комфорту.

Вокруг самого форта были расположены еще несколько одноэтажных построек с круглой крышей из более темного камня, того же материала, что и стены двора, видимо, выстроенные в одно с ними время, – то ли хранилища, то ли бывшие кельи монахов. Между ними и стеной форта пышной кроной шелестел старый платан.

Когда-то, на стыке шестнадцатого и семнадцатого веков, это была просто сторожевая башня венецианского гарнизона, охранявшего остров, затем, после расширения и возведения дополнительных построек на целых двести с лишним лет здесь возникла христианская монашеская обитель. Монастырь носил гордое имя «Животворящего Креста Господня», – крошечная двухнефная звонница на два колокола до сих пор сохранилась над фасадом главного здания, – пока однажды и монахи по какой-то причине не покинули обитель навсегда.

В девятнадцатом веке здание было выкуплено семьей Базеос. Потомки семьи владеют замком и по сей день, восстанавливая и реставрируя бывший форт-монастырь и его интерьеры в венецианском стиле. На рубеже двадцать первого века владелец решил открыть замок для туристов.

Эту краткую справку старший инспектор почерпнул из рекламного буклета Фестиваля по дороге. К стыду своему, за два года проживания на Наксосе Антонидис ни разу не посетил эту достопримечательность. «Что же, придется все изучать с самого начала и как следует!» – подумал он. – «Пора приступать к делу!»

– Где это произошло? Где тело? Кто его обнаружил? – на ходу поинтересовался начальник уголовной полиции острова, продолжая рассматривать замок во все глаза.

– Тело на месте. В смысле, на том месте, где его нашли, господин старший инспектор! Смотритель, который обнаружил тело, тоже. Вернее, он у себя в кабинете, ждет вызова. Вы сами сможете убедиться! Сплошная мистика! – отчего-то вдруг перешел на взволнованный свистящий шепот сержант. – Просто в голове не укладывается! Я позвонил вам сразу же, как только узнал. Такого дела у нас еще не было! А какая гримаса у него на лице! Аж мурашки по телу!.. Будто он самого дьявола увидел!

В ответ на замечание сержанта Антонидис пробурчал себе под нос что-то неразборчивое, что с одинаковым успехом можно было бы принять и за критику, и за предложение продолжить доклад, покачал головой и быстро прошел в калитку мимо широко распахнутой двери, сваренной из массивных металлических прутьев. Эта дверь вела во двор, выложенный потрескавшимися от времени каменными плитами, сквозь широкие щели в которых, слева от входа, вдоль стены уже давно проросли раскидистые оливы.

Сержант Дусманис не разобрал слов начальника, но решил, что долг превыше всего. Поэтому, войдя во двор сразу за ним, указал на распростертое на плитах двора тело, накрытое белой простыней, и произнес окрепшим голосом уже более официально:

– Тело неизвестного мужчины найдено сегодня посередине двора в шесть часов утра местным смотрителем. Точнее сказать, без пяти минут шесть. Тело никто не перемещал. Судя по повреждениям, – серьезные травмы и переломы, несовместимые с жизнью, – и он снова перешел на более доверительный тон. – Такие обычно бывают, когда человек падает с высоты… Помните, господин старший инспектор, почти два года назад несчастный случай в Хоре? Строитель упал во время реставрации храмового купола? Вот так же выглядел. Не считая лица, конечно… Но там-то все было понятно, а здесь – пойди, разберись! Кто он, откуда – совершенно неизвестно. При себе у него не обнаружено никаких документов. Я лично его обыскал, пришлось перевернуть его, – так-то он лежал ничком, лицом вниз, – а потом накрыл. Простыню позаимствовал у смотрителя.

– Совсем никаких документов? – удивленно уточнил, присев рядом с телом на корточки начальник уголовной полиции, осторожно приподняв двумя пальцами уголок простыни и внимательно изучая лицо убитого и его одежду. На лице трупа – молодого мужчины лет двадцати семи – тридцати и в самом деле застыло выражение животного ужаса и нестерпимой боли. Смотреть ему в лицо было очень неприятно. Эта гримаса одновременно отталкивала и притягивала взгляд. Несмотря на теплое утро, старший инспектор поежился и передернул плечами. «В самом деле, кошмар какой-то!» – подумал он, но при подчиненном не произнес этого вслух.