Анна Попова - Тайна Шипки, или Загадка семьи следователя Железманова

– Нельзя пригласить официантов из вагона-ресторана? – попросил Зазнаев начальника поезда.

– Вы будете допрашивать и их?

– Обязательно.

– Боже, когда же мы поедем? Мы и так уже опаздываем почти на час! Пассажиры будут недовольны!

Поезд, следовавший в Казань, прибывал на рязанский вокзал в 5 часов 38 минут и стоял 50 минут, однако это время давно истекло и поезд уже задерживался, что по тем временам считалось недопустимым.

– Мне жаль, но пока я не допрошу всех, кого считаю нужным, поезд будет стоять, – отрезал следователь. – Смерть человека достаточно уважительная причина для опоздания, по – любому у всех пассажиров есть одно большое преимущество, они живы, а этот господин уже нет, – следователю не было дел до эмоций клиентов железной дороги. В конце концов, он выполняет свой долг.

Африков, бурча, удалился, врач занялся хлопотами по эвакуации тела: пошел требовать от начальника вокзала людей с носилками. Скоро появился официант, видимо начальник поезда уже успел сказать ему пару пугающих фраз («Уж не ты ли отравы подсыпал пассажиру?»), поэтому паренек испуганно хлопал глазами.

– Ты этого господина обслуживал?

– Я-с. Они довольные остались всем.

Это было сказано скорее не для следователя, а для начальника, не дай Бог скажут, что пассажир скончался от дурного обслуживания.

– «Они» в каком смысле? В смысле этот господин или он был с кем-то? – уточнил Зазнаев. Вот уж этот загадочный русский язык начала ХХ столетия! «Они» могли обозначать как множественное число, так и одну-единственную персону, стоящую по социальной лестнице выше.

– Этот господин, но и другие тоже были довольны, – бодро отрапортовал официант, внося еще большую путаницу.

– То есть он был не один? – вкрадчивым голосом уточнил Иван Васильевич, словно боясь спугнуть удачу.

– Вначале был один, заказал котлету с соусом, потом к нему другой подсел, а потом и третий.

– Точно их было трое?

– Точно, они еще водки заказали, я как раз на поднос три рюмки поставил.

– А о чем они говорили, ты часом не слышал?

– Нам подслушивать не велено, не наше это дело знать, о чем господа говорят, – резонно ответил официант.

– Ну когда тарелки подносил, закуски и рюмки на стол ставил, может кто-то из них что-то обронил?

– Да нет, они разговор в этот момент прекращали, только сказал из них кто-то вроде: «Вот и водочка, что еще по морозцу надо!»

Тоже ничего особого, если смолкают при приближении официанта – это не значит, что секреты скрывают, просто внимание автоматически переключается на принесенные яства.

– Ну, ладно, а тех, которые к этому пассажиру подсели, ты хорошо разглядел? Они как, вместе подсаживались или один за другим?

– Нет, не вместе, мне показалось, что они вообще только за столом и познакомились.

– Почему? Ты же не слышал, о чем они говорили?

– Слышать не слышал, но видеть видел. Они руки пожимали, говорили так, как обычно представляются, ну словом видно это было.

– Хорошо, если ты такой внимательный, то опиши их. Как они выглядели? Возраст? Цвет волос? Одеты во что?

Официант поднял глаза к потолку, словно надеясь там увидеть своих недавних клиентов, и стал припоминать:

– Вначале сел тот, который слегка помоложе.

– То есть он молодой?

– Да нет, не очень, я думаю, ему лет 50 уж точно есть, волосы у него с проседью, просто второй, который к ним подсел позже, был еще старше, ему уж наверное лет 60 точно стукнуло, седой весь.

– А росту они какого? Худые, толстые?

– Тот, который помоложе, он не очень высокий, ниже вас будет, это точно, не то что толстый, но и не худой, крепкий такой, а вот тот, что постарше, он и высокий, и в плечах широкий.

– А одет как?

– Хорошо одеты, и вообще видно, что все состоятельные они, чаевые дали неплохие.

– А ты не приметил, они как: собирались выходить или спать ложиться? – вдруг можно найти этих попутчиков и допросить?

– Нет, они все трое выходить в Рязани собирались.

– Почему ты так решил?

– Они когда заказ делали, то приказали мне, чтобы я быстро принес, а даже один сказал: «А то нам в Рязани выходить, ты водку принесешь, а тут как раз платформа».

– Так и сказал?

– Ага. Ой, вспомнил: еще один афишку оставил, он ее вот этому (кивок в сторону мертвого тела) дал, а тот на столе забыл.

– Ты ее выбросил?

– Отложил в сторону, но выбросить не успел.

– Пулей в ресторан и неси эту бумажку, – распорядился следователь.

В этот момент появились служащие железной дороги с носилками: надо забрать тело. Зазнаев вышел в коридор, чтобы не мешать делать печальное дело, попутно давая указания врачу по поводу вскрытия тела и проведения необходимых экспертиз. В его голове крутилось одно предположение, но проверить его мог только медик, поэтому Зазнаев спешил отдать нужные указания. Через пару минут прибежал запыхавшийся официант, неся в руках скомканную и подмокшую бумажку. Это была небольшая афишка, такие обычно раздают на улице прохожим, чтобы завлечь покупателей. На листочке был помещен занятный рисунок: аист держал в клюве младенца. Птица, которой народная молва отвела ответственность за рождаемость, стояла перед детской коляской на больших металлических колесах. Эта была рекламка магазина, предлагавшем покупателям металлические кровати и решетки. В другом углу листочка была изображена металлическая кровать с ажурными спинками. Текст гласил: «Имеются в большом выборе металлические кровати от 2 рублей 75 копеек, никелированные от 12 рублей, с гигиеническими сетками от 11 рублей. Принимаются заказы на ограды, решетки по весьма умеренным ценам». Также был указан адрес магазина-мастерской: ул. Мясницкая, д. 12. Первая зацепка в этой непростой истории. Все, что можно и нужно, в поезде было сделано, тело направлено в морг, а поезд с пассажирами, большинство которых даже не догадывались о трагедии и мирно спали, мог следовать далее, пытаясь нагнать упущенное время.

На следующий день Иван Васильевич доложил прокурору о ночном происшествии.

– Я правильно понял, что следов насилия не обнаружено? – спросил тот у следователя.

– При внешнем осмотре нет.

– Однако у вас все равно есть подозрения, что труп криминальный?

– Не могли же вещи просто так испариться?

– Что, совсем ничего не обнаружено?

– Только носовой платок в кармане, мне трудно представить, что хорошо одетый мужчина мог отправиться в путешествие без вещей, портмоне и документов, тем более что в вагоне-ресторане он расплачивался и бумажник официант у него видел, окончательно ситуацию должны прояснить медики, все необходимые указания я дал, – развел руками Иван Васильевич.

– А нельзя исключить, что этот пассажир умер от сердечного приступа, а потом злоумышленник воспользовался этим и присвоил себе вещи умершего? – проговорил прокурор.