Кристи Зейн - Королева святых

Воздух был напоен запахом трав. Приятная прохлада окутывала Фирса невидимыми нежными руками, и он слышал чей-то успокаивающий шёпот. Вокруг леса и поверх него, блуждающий ветерок не отваживался спуститься в тенистую чащу, боясь заблудиться там навсегда. Звуки животных, пение птиц завораживали, а близко стоящие друг к другу деревья, словно общались между собой. Жизнь кипела в этом манящем и в тоже время пугающем царстве. Фирс желал вдохнуть эту жизнь. Поговаривали, если кто заходил туда, больше не возвращался. Лес забирал чужаков. Никто не знал и не слышал историй о том, каков он изнутри. Видимо, народ был прав.

Несмотря на запреты отца, Фирс приказал построить маленькую хижину рядом лесом, и тайно проводил там время. Наслаждался красотой, размышлял о том, что же скрывается от глаз, и какие секреты хранит это дикое место. Ему представлялись волшебные существа, оставшиеся лишь в легендах и сказках, хотя некоторые полагали, что те вымерли. Дикое любопытство съедало, но принц не решался перейти тонкую грань, да и боялся, отец узнает. Мечты о приключениях так и оставались мечтами.

Годы бежали в бешеном темпе. Кто-то рождался, кто-то старел. Так от старости умер некогда грозный, но мудрый правитель Лангарда. Флахию пришло приглашение на коронацию нового короля и будущего союзника. За неделю до отъезда шёл сильный ливень. Фирс, привыкший не пропускать тренировки, надумал сражаться на мечах, как обычно в саду, под открытым небом, впитывая кожей капли дождя, танцуя в такт холодному ветру. Тренировки сыграли злую шутку. Он сильно простудился, и лекари запретили вставать с постели до полного выздоровления. Глядя, как сын кашляет, бредит во сне, горит от постоянной температуры, было решено, в поездку отправятся только король с королевой.

На дворе стояло дивное, солнечное утро. Приятный ветерок обдувал лица слуг, готовящих карету в путь.

– Всё готово, пора в дорогу, Ваше Величество, – кучер низко поклонился, и протяжный скрежет колёс послышался с улицы. Молодой принц выглянул из окна, наблюдая, как родители выезжают из замка и медленно скрываются за деревьями, направляясь в сторону гор.

Странные чувства тревоги и опасения закрались глубоко под кожу, царапая когтями нутро. До самого вечера тело сжималось и мелко тряслось. Руки не слушались, судорогой, скручивая пальцы. Едва передвигаясь на ватных ногах, больной принц нарезал рваные круги по комнате. Живот стягивало узлом. Он предчувствовал надвигающуюся беду, что не заставила себя ждать. По дороге в Лангард на королевскую карету напали разбойники. Никто не остался в живых.

Впервые в жизни Фирс испытал страх, ужасающее, поглощающее одним глотком, чувство боли. Печаль и скорбь острым ножом впивались в грудь. Сил не осталось. Казалось, сердце вот-вот разобьётся на тысячу осколков, что разлетятся по полу, и он зашагает по ним, разрывая ступни в кровь, лишь бы сменить моральную агонию на физическую.

Фирс плакал навзрыд. Незнакомые до сих пор слёзы душили петлёй. Пытаясь не задохнуться, он жадно глотал воздух, словно запертый в гробу и похороненный заживо. Крепкий мужчина, сидя на коленях, напоминал маленького беззащитного ребёнка. Ему хотелось кричать, стонать, выть от горя, и молодое здоровое тело, как старая прогнившая тряпка, валялось скрученным на полу. Он захлебывался утратой самых близких людей, единственных, кто по-настоящему любил его. Захлебывался от одиночества, мелькавшего, как тень в тусклом свете свечи. Следующие дни потонули в тумане. Кто-то приходил, кто-то уходил. Люди, фигуры, голоса. Слова сочувствия, рыдания слились в один проклятый день. Фирсу было безразлично всё, до тех пор, пока он не ощутил тяжёлую, как ноша всех королей, корону.

Коронация прошла пышно, празднично. Приехали правители соседних государств. Для народа, на площадях выставили угощения. Яркий праздник гремел, как гром. Новый король хотел громко заявить о себе. Мысли об утрате, горести и переживания, что недавно тревожили его, скрылись под покровом сладкой власти. Первыми прибыли родители Лиэф, чтобы поддержать Фирса и обсудить предстоящую свадьбу. Как только коронация закончилась, молодой король устремился в зал обсуждений для разговора с Теодонием.

Зал был большим и выполненным в безупречном стиле. Прозрачный мрамор на стенах и на полу создавал иллюзию зеркала. Стены украшали портреты всех правителей великого королевства. С левой стороны от входа находилось одно окно от пола до самого потолка. Массивный овальный, дубовый стол, расписанный древним языком на боковых изгибах, располагался в центре. Вокруг стояли десять одинаковых стульев из того же дерева и в том же стиле. Короли старались не выделяться от тех, с кем вели переговоры.

Над столом висел величественный герб. По обе стороны от окна тянулись длинные шкафы, переполненные несметным количеством книг. Ярко горящие свечи отражались от всех поверхностей, наполняя зал изумительным светом, в котором, спустя столько лет перед Фирсом предстала невеста.

Стройная, как и полагалось юным принцессам. Русые волосы, волнами стекающие с плеч, отливали золотом. Тонкие миниатюрные черты лица. Здоровый, приторно – розовый румянец покрывал щёки и подбородок. Пухлые губы бантиком казались кукольными. Как и в детстве, Лиэф не переставая улыбалась, демонстрируя ровные белоснежные зубы. Чересчур большие, сияющие зелёные глаза смотрели на Фирса с лучиком надежды. Она, то и дело, теребила платье из шелка цвета абрикоса со струящимся шлейфом.

«Какой обаятельный. На вид такой строгий, но верю, что в душе он мягкий, и будет любить меня безумно. Мы будем счастливы. Какие красивые у него губы», размышляла Лиэф, пристально разглядывая пафосного короля, но засмотревшись на его губы, вдруг покраснела и опустила глаза. Эта жизнерадостность и до тошноты добрый взгляд вызывали у него раздражение. Фирс искал в душе хотя бы малую долю услады от её присутствия. Надежды не оправдались. Она не нравилась ему.

«Почему она всегда улыбается и смотрит на меня в упор? Наконец опустила свои огромные глазища и эта мерзкая лисица рядом. Ненавижу лис», задумался он, покосившись на Инарию, старательно отводя взгляд от Лиэф и уже через мгновение раскрыл объятия, направляясь к Теодонию с наигранной улыбкой.

– Теодоний очень рад вас видеть, – вымолвил томным голосом после развернулся и выдавил из себя. – Принцесса. Моё почтение, – реверансы он делал мастерски.

Ровно через месяц после коронации на острове Парар состоялась передача невесты королевства Одаскра её мужу – королю Востгома.