Марина Данилова - Возвращение в Запределье

– Есть чутка, – отозвалась Светка, уплетая шестой пирог. – Крыша отъехала.

Я ещё раз ткнула подругу, на этот раз посильнее.

– Извините. У орков такая странная манера выражаться, – сказала я. – Да, у нашего приятеля небольшое эмм… помутнение головы.

Старушенция покачала головой.

– Ну тут я ничем не помогу. Иногда даже лес бессилен.

– Так вы лесная знахарка? – вдруг спросил Лоренс, до этого с интересом осматривающий дом.

– Ну и это тоже, – ответила старушка.

Я прислушалась к своей интуиции, с тех пор, как мы увидели эту избушку, мне как-то не по себе. Не скажу, чтобы я чувствовала опасность, но старушенция явно не проста. На всякий случай, я решила держать «ухо востро».

– Тилли, – зашептала я соседу, пока хозяйка дома разливала чай. – А это точно не Готлон? Помнишь, он уже как-то превращался в старушку.

– Нет, та другая была, – шепотом мне ответил Тиллиус. – Если маг может превращаться, то форма всегда одна и та же.

– Опять ты говоришь непонятно. То есть, если бы он опять превратился в старуху, то выглядел бы точно также как в прошлый раз.

– Ну да, я так и сказал, – поправил очки Тиллиус.

Я с облегчением вздохнула и расслабилась. Завтрак пошел веселее. Лоренс рассказал парочку из своих многочисленных историй, больше похожих на сказки, а мы ели пирожки, запивая ежевичным чаем. Когда на блюде остались лишь крошки, Светка без церемоний взяла его и высыпала их в рот. Кажется, я покраснела.

– Спасибо вам большое, бабушка, – сказал Лоренс, отодвигая чашку. Он закончил есть позже всех, поскольку всё время был занят рассказами.

– Можно, конечно, и спасибо, – пожала плечами старушка и я поняла, что этого мало.

– Мы можем чем-то вас отблагодарить?

– Можете, если останетесь до завтрашнего утра.

– Э нет, бабушка. Ты не серчай, но нам топать надо, – ответила Светка.

Мне было стыдно, но подруга права, потерять почти весь день мы себе позволить не можем.

– Да, простите нас, мы бы очень хотели, но время нас сильно поджимает, – со всей возможной искренностью сказала я.

– Идите, – махнула рукой старушка, и, отворачиваясь к печке, добавила, – всё равно ко мне вернетесь.

Я переглянулась с Тиллиусом, но он только плечами пожал.

– Здоровья вам на долгие, долгие годы, – на всякий случай сказала я, прежде чем покинуть избу вслед за друзьями.

Старушка усмехнулась, и уже закрывая за собой дверь, я видела, как она повернулась и, не моргая, смотрела на меня.

– Фух, – выдохнула я, оказавшись за порогом. – Пытливый взгляд у этой старушки.

– Не знаю, бабка как бабка, – ответила Светка, – главное пирожки вкусные.

– И всё равно я рада, что мы ушли от неё. Что-то в ней настораживает.

– Людям доверять надо, – отмахнулась подруга. – Правильно я говорю, Лоренс? Давай, расскажи нам какую-нибудь поучительную историю про доверие к людям.

– Про доверие к людям нет, есть про доверие овечки к волку. Но в конце он её съедает. Такая подойдет?

Я рассмеялась. История, которую рассказал наш сказочник, действительно, оказалась поучительной. Но довольно скоро мы замолчали, так как говорить и быстро идти было тяжело. А мы стремились преодолеть как можно большее расстояние. По словам Тиллиуса и Лоренса, до Восточных холмов было недалеко, однако медлить всё равно не следовало.

– Не, всё, с меня хватит. Пора делать привал, – заявила Светка.

– Время едва перевалило полдень, – ответила я.

– Именно! Уже обед прошёл, а мы не жрамши!

– Ты же съела пирожки и еду, которую купили в трактире, я видела, как ты чавкаешь по дороге.

– Конечно! Иначе я протянула бы ноги прямо на ней, – ничуть не смутясь, ответила орчиха. – Вон поляна. Привал!

Полянка, на которую мы вышли, оказалась вся усыпана синей ягодой. Первой её попробовал мастер Йорка. Его примеру последовала и Светка.

– Не мясо, конечно, но на пустой желудок выбирать не приходится.

Видя, с каким удовольствием все едят ягоду, я решилась. Сорвав с куста маленький синий шарик, засунула в рот и удивилась, насколько ярким оказался вкус.

Следующие пятнадцать минут, мы увлеченно собирали и ели ягоду. В какой-то момент я заметила, что не слышу гоблина, который, как обычно, напевал песню. Бросив собирать ягоды, я пошла искать мастера Йорка и довольно быстро обнаружила его сидящим облокотившись на пенек. Лицо его было спокойным, как во сне, но он… не дышал!

– Мастер Йорка! Мастер Йорка! – потрясла я его за плечико. Но тело гоблина соскользнуло с пенька и повалилось на бок.

– Тиллиус! – в страхе закричала я. – Мастеру Йорку плохо!

Но на мой возглас никто не откликнулся. Я с расширенными от ужаса глазами, бросилась искать между деревьями, зовя поочередно то Тиллиуса, то Лоренса, то Свету. Вскоре в траве я обнаружила летописца, который лежал, подсунув под голову руку. На земле валялись, выпавшие из его кулака несколько синих ягодок.

– Ядовитые! – поразила меня страшная мысль. – Господи, неужели все… Тиллиус, Света! Хоть кто-нибудь!

– Ну чего ты орешь? – вдруг раздалось где-то над ухом, и я с радостью обернулась.

– Светка! Живая! – в порыве чувств я прижалась к туловищу орчихи, перемотанному простыней.

– Хм… Ну живая, да, а что, были сомнения?

– Мастер Йорка и Лоренс лежат без сознания и не дышат, – указала я на летописца, – Тиллиус тоже не откликается.

– Да ну?

Светка дотопала до тела Лоренса, приподняла его безвольную руку и отпустила. Никакой реакции.

– Хм, действительно без сознания. Значит и Тиллиус тоже, я видела его там, возле дерева, думала прилёг отдохнуть. Обрадовалась, что больше ягод достанется. Думаешь, они того?

– Не знаю, – прошептала я. – Давай соберем их вместе и посмотрим внимательнее. Неси на поляну Лоренса и Тиллиуса, а я пойду за гоблином.

В кои-то веки, подруга не споря, кивнула и принялась за дело. Я вновь отыскала мастера Йорка, но, несмотря на то, что он был меньше меня, поднять на руки не смогла. Безвольное тело оказалось тяжелым. Схватив его за шкирку, я поволокла по земле в сторону поляны, решив про себя, что сейчас не до церемоний.

Мы уложили наших спутников рядком и стали пытаться привести их в чувство. Что мы только не делали! Били по щекам, растирали уши, кричали и хлопали в ладоши, пытались влить в их рты воды из наших фляжек, даже спели хором любимую гоблинскую песню. Всё оказалось бесполезно. Наши друзья не шевелились. Порывшись, я нашла в сумке зеркальце, оставшееся с Земли, и поднесла ко рту Тиллиуса. Оно не запотело.

– А через какое время начинают остывать трупы? – вдруг спросила орчиха.

– Фу, Света! Не говори так! Я уверена, что они живы! Почти… – нетвердо добавила я.

– Ну и что ты тогда предлагаешь?

Я задумалась, глядя на лежащих друзей. Наверняка есть какое-нибудь противоядие. И внезапно меня осенило!