Игорь Саврасов - Собирание игры. Книга вторая. Жизнь на предъявителя

Без четверти восемнадцать… Савва Арсеньевич решает быстро дописать ещё буквально пару страничек про отца и мать, а затем на такси поехать на встречу с А 2(так он про себя величал Александра Александровича, умиляясь в шутку математическими терминами «в квадрате», «квадратный корень», «квадратный трёхчлен»! и пр.)

«Ещё бы математику не сочинить «Алису»… Вот ведь…, «квадратура круга», хе-хе… – подумал он и начал писать. Отец, Арсений Игоревич, родился четвёртого февраля тридцать третьего года… Имя Арсений русское, греческого происхождения (там это Андрей…, хм). Значение – «мужественный ». Водолей по Знаку Зодиака. Хм… «Дайте ему общения! Не оставляйте одного!… Яркий и подвижный… Их Уран вечно кружит их в светлых и лёгких плясках… И пыль летит… И барабаны бьют, и трубы зовут! Таков отец?! Не совсем… Да, он – активный человек, чувствительный и обидчивый, желающий жить (помимо работы!) в своём внутреннем мире иллюзий. В работе неутомим, любит движение вперёд, любит преодолевать барьеры, утверждать новое, но часто (особенно в житейских вопросах) бывал нерешителен… И вообще в быту проявлял некомандирский характер. Был чаще мягким и душевным… Имел много друзей, любил их и не хотел замечать их недостатки. Любил отдаться общению, а затем, отдохнув в уединении, быть горящим на производстве. «Бытовуху» терпеть не мог, не способен был вне работы быть аккуратным и сосредоточенным. Всё вечно по дому искал, раздражался, всё от всех домашних требовал: «где моя голубая рубашка?», «где такой-то галстук…, нет, не тот,… а этот»… Твердил: «тебе следует прочесть это,… нет необходимости тратить время на то»… И всем! Вперёд! В «квадратуру круга»! Это я про его любовь к чёткости решений. И дотошности в рабочих решениях и технологии процессов. Он закончил «Карабелку» в Ленинграде и, вернувшись в Пермь, начал работать на Судостроительном заводе. Завод был расположен у затона реки Камы, в посёлке городского типа. Район назывался Закамск, это был Кировский район города Перми. Рядом были ещё микрорайоны, где были серьёзные градообразующие предприятия (особенно связанные с «оборонкой»).

Там были и хорошие трёхэтажные дома сталинской застройки (не столичный ампир, конечно, но…) и «немецкие двухэтажки», с высокими потолками, с «нескупой» планировкой внутри и кое-какой внешней и внутренней отделкой «а-ля старина и модерн» («щипцы» на крышах, кованные решётки балконов, лепка у окон и карнизов, медальоны…).

Карьера отца на заводе быстро росла. В шестидесятом, когда я родился, отца назначили начальником очень важного и сложного цеха – плаза. Это разметка, гибка, а порой и сборка корпусных деталей судов в натуральную величину. Этот цех – специальный огромный ангар, где пол был идеально набран из бруса, поставленного на рёбра, отполированного, прошпаклёванного и прокрашенного. Нужна была высочайшая точность расчётов и работ. Семье тогда выделили трёхкомнатную квартиру в лучшем, «начальниковском» доме в посёлке. В Одессе он тоже работал в судостроении, на ответственных должностях и был на хорошем счету. Тогда ценных работников умели поддержать и государство и предприятие! Этот почёт был крайне важен и дорог людям труда! Отец с матерью, да и дед с бабулей часто и трогательно вспоминали этот свой «уральский период»! Молодость! Надежды! Перспективы! Уверенность в «завтрашнем дне»! Главное: что при обще уровне недостатка в снабжении и общего «иванизма», это – период их личностного и социального роста, и уважения со стороны социума! «От каждого – по способностям, каждому – по труду», плюс соцзащита слабых и обделённых – принцип того социализма, который в СССР не развили до закона жизни! Эх! – «иванизм»…

Особенно скучала по Перми в первые годы переезда в Одессу мама. Во-первых, она – уралочка и там и её корни и родня, во-вторых, она всегда была активисткой, и в комсомоле, и затем, вступив в партию, и в вечной её профсоюзной работе. В посёлке были и прекрасная общеобразовательная школа, и музыкальная и отличный клуб, где и кружков было с десяток, и фильм «крутили» и мероприятия различные (и досуговые, и торжественные) устраивали. Так мама, пианистка (закончила Пермское музыкальное училище), умудрялась и уроки вести в обеих школах, и в клубе организовать самодеятельность (детский и взрослый хоры регулярно держали призовые места в городских смотрах!). А в шестьдесят шестом её даже назначили (в тридцать лет!) директором клуба!

Савва посмотрел на часы: пора! «Эх, грязно! Неразборчиво! А тут забыл, а это…, а то… Эх! Всё, последняя строчка: «Отец ушёл из жизни в возрасте семидесяти восьми, мама жива».

– 4 –

– Взгляни-ка на дорогу! Кого ты там видишь?

– Никого – сказала Алиса.

– Мне бы такое зрение! – заметил король с завистью.

– Увидеть никого! Да ещё и на таком расстоянии!

– Да-а-а!… Цвейг Пра-Стефанович!… Я говорю – слог ваш хорош! Петлист, с точками разрывов первого и второго рода! Обожаю неправильности! И повторов (в отличии от Цвейга) – мало. Поток, поток… Но бессознательного маловато… Побеседуем… Потянем за верёвочки… Есть вопросики, есть… – Хирон мял в руках стопку исписанной бумаги, словно ворожил. Он разве что не нюхал и не жевал листочки. Он «пережёвывал»! – Позже!… Тропиночку поищу ещё сам – он говорил об этом, как о плане к спрятанным сокровищам. Несметным! Савве было приятно такое отношение к его заметкам. Хотя… вопрос о смете всё же беспокоил. Что-то он будет должен ведь! Ладно… Потом…

– Не удивляйтесь ничему! Всему удивляйтесь! Всё – удивительно! Э-хе-хе… С каждым подобным дельцем я раскручиваю спираль времени… Да-с! Вы знакомы, извините, с нейролингвистическим программированием? Вы, внук разведчика? Нет? А с распрограммированием?! О! Это – листать «Книгу Судеб» в обратную сторону. Непрерывное «конформное отображение»! Вы – в меня, я – в вас, в вашего прадеда. В «комплексную плоскость» времени! В его мнимую часть! В сбережённую вами форму бесконечно малых рефлексий, в сбережённые вами углы между параллельными и скрещивающимися Судьбами энергетических линий Рода. Линий кривых , но Живых . Кривые третьего рода! Памятью хранимых! Славно, знаете ли…

Музыкант ничего не понимал, кроме того, что этот «бред юродивого» «варит» сейчас некую алхимическую смесь и в вареве этом есть определённая… даже не закономерность, а… отточенность скальпеля Провидца. И по лезвию сверкают огонёчки твоего зодиакального созвездия, где вот блеснул ты, а вот – промельк прадеда…

Конечно, когда воспаряешь к Сути Вещей, важно закусывать. От сердца – выпил, от ума – закусил. Всё – в Мере Мыслеобразов, которые вдруг открываются человеку. Неглупому.

Взяли за шиворот тебя и приподняли над землёй. Смотри! И на лице твоём… Что же?… А может та рожица Эйнштейна с высунутым языком!