Нина Левина - Шахматы Тамерлана. Ветер времени

Биби-ханум знала о слабости мужа и вместе с гордым титулом «гурган» правнучка Чингисхана сделала ему ценный подарок – шахматы искусной работы, когда-то принадлежавшие её прадеду. Много лет назад, после сокрушительной победы Чингиза над повелителем Делийского султаната Джелал ад-Дином на реке Инд, монголы опустошительным смерчем пронеслись по нескольким городам Индии, захватив богатые военные трофеи в Пешаваре и Лахоре. Среди сокровищ, доставшихся лично Чингисхану, оказалась инкрустированная драгоценными камнями шахматная доска с фигурами, вырезанными из неизвестного тёмного и светлого материала. Тимур высоко оценил подарок жены и даже сам придумал несколько боевых шахматных фигур, введя новые правила в любимую игру. Опытные мастера выточили дополнительные фигуры из слоновьих бивней, не найдя материала, послужившего основой остальным шахматам. Всё было выполнено с таким мастерством, что фигуры не отличались друг от друга. Все, кроме двух королей – чёрного и белого, сделанных из какого-то полупрозрачного камня, словно светившегося изнутри.

– Настоящие повелители в сиянии славы! – не раз восхищённо говорил Тимур, рассматривая две величественные шахматные фигуры, мерцающие в отблесках пламени светильников.

Великий эмир прервался от раздумий и снова взглянул на доску с расставленными фигурами. Доска была большая, разделённая на сто десять светлых клеток. Углы её были украшены драгоценными камнями, а торцы инкрустированы то ли золотым орнаментом, то ли неизвестными письменами. Тимур нахмурился, понимая, что партия сыграна слишком быстро.

– Тебе мат, Шадаб – произнёс он, делая ход белым жирафом и снимая с доски чёрного короля. – Почему ты не воспользовался возможностью укрыть своего короля в моей цитадели и выйти на ничью?

– Повелитель, я стараюсь следовать твоим правилам игры, – вздохнув, ответил Шадаб. – Лучше мой король погибнет, чем отдастся в руки противника.

– Я бы оказал твоему королю достойный приём, – усмехнулся Тимур, но тут в шатёр вошёл Тулуйбек, почтительно поклонился и обратился к эмиру:

– Повелитель, прибыл гонец с новостями из Самарканда.

– Зови! – махнул Тимур рукой. – Ты свободен, Шадаб.

Мужчина согнулся в поклоне, незаметным движением спрятав поверженного короля в широком рукаве халата, и попятился к выходу. Покинув шатёр, он быстрым шагом, воровато оглядываясь по сторонам, направился вглубь лагеря. Дойдя до одной из просторных юрт, Шадаб остановился и обратился к нукеру, стоявшему на страже перед входом, с просьбой впустить его к Мухаммаду. Но внук эмира услышал голос Шадаба и сам откинул полог юрты, приглашая того внутрь.

– Я принёс то, что ты просил. – Шадаб достал из рукава фигурку чёрного короля и протянул Мухаммаду, получив взамен толстый кошелёк, набитый монетами.

Когда Шадаб вышел из юрты, Мухаммад с волнением взял в руки короля и принялся его рассматривать. Ляо утверждал, что оба короля с шахматной доски Тимура являются ключами, открывающими дверь в иное время. А что если китаец ошибся, и Шадаб зря стащил фигурку у деда по просьбе Мухаммада. Бессовестную кражу великий эмир не простит даже своему внуку. Мухаммад поёжился, представив, какое может быть наказание. Надо будет отправить кого-то из верных нукеров вслед Шабаду, чтобы лишить его возможности говорить. Итак, ключ у Мухаммада в руках, теперь надо заполучить реликвию. Мужчина выглянул из юрты и велел позвать к нему Джаргала – одного из друзей-нукеров.

Вскоре появился Джаргал и застыл на пороге, ожидая приказаний своего господина.

– Входи, Джаргал, – пригласил его Мухаммад. – У тебя есть возможность ещё раз доказать свою дружбу и преданность мне, твоему господину.

– Что я должен сделать?

– Тебе известен мудрец Сагиб? – Мухаммад заметил быстрый настороженный взгляд, брошенный Джаргалом, и продолжил: – Этот старик давно потерял мужскую силу, но при этом продолжает окружать себя юными наложницами, удовлетворяющими его немощную плоть. Ночью он любит спать среди горячих женских тел, согревающих его старческие кости. Но не всем девушкам это нравится. Есть среди них одна, которая нашла себе возлюбленного – настоящего мужчину, с горячей кровью и сильными объятиями. – При этих словах Джаргал побледнел, а Мухаммад продолжал, словно не замечая этого: – В ночь свидания девушка добавляет сонные капли в вино, которое пьёт Сагиб и его наложницы, а когда все засыпают мёртвым сном, выскальзывает из постели старика и спешит дарить любовь молодому мужчине. И я понимаю эту девушку и не осуждаю её, но что бы сделал Сагиб, если бы кто-то поведал ему о вероломстве?

– Наложницу ждала бы страшная мучительная смерть, – глухо ответил Джаргал.

– Но ведь ты же не допустишь этого, Джаргал? Не хочешь, чтобы твоя возлюбленная умерла?

– Не хочу, господин. Пощади! Возьми мою жизнь вместо её! – Джаргал упал на колени перед Мухаммадом.

– Встань, мой верный Джаргал! Я не хочу ничьей смерти! Наоборот, меня забавляет то, как вы обводите старика вокруг пальца!

– Тогда зачем ты позвал меня?

– Я хочу, чтобы ваше свидание состоялось сегодня.

– Что? – Джаргал в удивлении посмотрел на Мухаммада.

– Да, я хочу, чтобы сегодня ночью Сагиб с наложницами крепко спали, а твоя возлюбленная принесла тебе окованный железом сундучок и маленький ключ, который старик носит на шее.

– Она выполнит твоё повеление, господин! – воскликнул Джаргал. – Но что будет с девушкой, когда Сагиб обнаружит пропажу?

– Не волнуйся! До восхода солнца она вернёт всё назад, и старик ничего не заметит! И не забудь предупредить её, что длинный язык может стоить жизни.

– Я всё понял, господин!

– Иди, Джаргал. Как только девушка передаст тебе то, что я велел – поторопись ко мне!

Ночная тьма сгустилась в ожидании скорого рассвета, а по раскинувшемуся на несколько километров лагерю скакали четверо всадников на тёмных лошадях. Часовые окликали их, но сразу же почтительно склоняли головы, узнав мирзу Мухаммада и сопровождающих его телохранителей. Телохранителей было двое, один из них держал в поводу лошадь, на которой ехал раб Ляо, а у второго к седлу был приторочен небольшой кованый сундучок. Процессия быстро миновала последние сторожевые костры и направилась к маленькой рощице, расположенной в паре километров от границы лагеря.

– Господин, – тихо обратился к Мухаммаду Джаргал, – может, нам не следует удаляться далеко от лагеря? Кто знает, вдруг поблизости ходят дозоры русов?

– Уж не струсил ли ты, Джаргал? – Мухаммад презрительно пощёлкал языком. – Думаю, весть о силе войска Тимура быстрокрылой птицей помчалась вперёд, испугав русских. Наверняка они в страхе побежали прятаться поближе к своему князю, а не бродят вокруг лагеря непобедимого эмира. К тому же один мой нукер стоит сотни русских! Мне ли бояться, когда со мной ты и Хамид?