Сергей Михайлов - Джихад по-русски

– Там…

– Пацаны, быстро уходим! – скомандовал я. – Живо, живо, если жить хотите! И ты тоже, – кивнул я бармену.

– Я… не могу… – заблеял он, мотая головой. – У меня… касса…

– Забирай выручку и дуй отсюда, чтобы духу твоего здесь не было! – заорал я, взбешённый его тупостью.

Пацаны уже бежали к запасному выходу, бармен судорожно выгребал деньги из кассы. Я снова повернулся к окну – и увидел дуло пистолета, направленное мне точно в лоб. Милиционер целился в меня.

Я ничком свалился на пол – и тут же грянул выстрел. Огромное стекло, дрогнув, с жутким грохотом посыпалось вниз, осколки брызнули в разные стороны. В следующий момент я уже был на ногах.

– Вперёд, мать твою!! – крикнул я замешкавшемуся бармену и, не дожидаясь его, ринулся к выходу вслед за парнями. За спиной прогремел ещё один выстрел, и снова мимо.

Путаясь в коридорах, я наконец вырвался на волю и оказался на заднем дворе. В горле запершило, во рту появился какой-то сладковатый привкус. К горлу подкатил комок, я невольно кашлянул. И тут дикая ярость охватила меня.

– Ублюдки! Козлы вонючие!!! – заорал я, плохо соображая, на кого направлена моя злость.

Во двор с выпученными глазами выскочил бармен. Ага, ты-то мне и нужен! Я подскочил к нему и с размаху врезал кулаком в его мерзкую холёную рожу. На душе сразу полегчало. Парень грохнулся на землю, но тут же вскочил и с рычанием бросился на меня. Разбитые губы кровоточили.

Я приготовился было повторить свой выпад, но тут в мозгах что-то щёлкнуло. Словно тумблер переключил моё сознание в другой режим.

Стоп! Что я делаю?! Я заразился всеобщим безумием. Кашель, потом приступ звериной ярости – как и у тех, на тротуаре. Нет, не поддаваться инстинктам, держаться, держаться!

Это всё тот белый порошок! – вдруг осенило меня. Люди были отравлены каким-то сильнодействующим химическим составом, и я тоже глотнул этого адского зелья.

Только не сдаваться! Держать сознание под контролем!..

Отшвырнув в сторону бармена, прущего на меня, словно танк на минное поле, я проскользнул дворами на соседнюю улицу. Трезвый расчёт боролся в моём мозгу с вспышками спонтанной ярости. Я сделал несколько глубоких вдохов, пытаясь как можно больше провентилировать свои лёгкие – ведь именно через лёгкие в организм попала эта мерзость. Слава Богу, я мог себя контролировать. Видно, я получил совсем небольшую дозу, которой не удалось сломить мою волю.

Я сориентировался, выбрал направление и помчался домой.

– Кто там? – донёсся до меня из-за двери дрожащий от испуга голос Наташки.

– Да я это, я! – нетерпеливо отозвался я. – Рукавицын. Открывай!

Дверь чуть приоткрылась. Я рванул её на себя и влетел в квартиру. Наташка ойкнула и отскочила назад. Круглыми от страха глазами она смотрела на меня и нервно теребила в руках салфетку.

– Ты слышал? – шёпотом спросила она. И без её комментариев я понял, что она имеет в виду.

– Я видел , – сказал я. – А сама-то ты откуда знаешь?

– Подруга у меня живёт на проспекте Ленина. Она и рассказала, по телефону. Ванечка, дорогой, что происходит?

– Не знаю. – Я не счёл нужным говорить ей о своих догадках про белый порошок. Ведь я мог и ошибаться. – Похоже на массовое помешательство.

– Ужас какой! Я ничего не понимаю!

– Я понимаю не больше твоего.

– Говорят, милиция в людей стреляла. Прямо в толпу.

– Стреляла, – кивнул я. – В меня-то точно один стрелял. Еле ноги унёс.

– Как ты там оказался, Ванечка?

– В кафе зашёл посидеть, а тут как раз… – я запнулся, чуть было не сболтнув про чёрную «волгу», которая, я был уверен, и была виной сегодняшней трагедии.

– Что как раз? – насторожилась она. – Ты что-нибудь знаешь?

– Да ничего я, Наташка, не знаю. Всё это было так неожиданно и… противоестественно.

Она не ответила. Я видел, что тревога не покидает её.

– Вот и Руслан куда-то пропал, – сказала Наташка. – С утра ушёл, даже не сказал, куда. Тревожно мне как-то. Завтра ему на работу, отпуск-то кончился, а его всё нет. Может, случилось что, а, Вань?

– Брось, Наташ, не накручивай себя, – сделал я неуклюжую попытку её успокоить. – Вернётся твой Руслан, помяни моё слово.

Я оказался прав: с Русланом ничего не случилось. Целый и невредимый, он вернулся домой к вечеру. Наташка к тому времени совсем уже извелась.

– Слава Богу! – прошептала она, когда в прихожей затопали знакомые шаги. – Русланчик, миленький, что же ты так долго?

Он кинул на неё мрачный взгляд и молча прошёл в свою комнату. Вот сволочь! Жена места себе не находит, а он… Козёл ревнивый! Может, рожу ему набить?

Да ну его в баню. Пускай сами разбираются. Постороннему человеку влезать в семейные дрязги – самое неблагодарное занятие, в конце концов сам же виноватым и окажешься. Я махнул рукой и ушёл к себе. День был слишком богат на события, нужно и меру знать. Пора и на боковую.

Утром, когда я проснулся, Руслана уже не было. Ага, догадался я, ушёл на свою работу. Что ж, пришла пора и мне собирать чемоданы. Хамство вчерашнего «фээсбэшника» давало мне моральное право покинуть этот город, даже вопреки его «распоряжению». В конце концов, меня дома ждут.

Пацаны, Митька и Витька (так звали Наташкиных сыновей, этих фанатов «тетриса») к тому времени уже ушли в школу. Их присутствие в квартире вообще не ощущалось: как правило, они сидели у себя в комнате перед компьютерами и резались в игры по сети. Их присутствие выдавал лишь грохот выстрелов из-за двери да электронные реплики героев «квейков», «думов», «коунтр-страйков» и «варкрафтов». Домоседы – на улицу за уши не вытянешь.

– Вань, иди скорей, глянь, что по телеку показывают, – услышал я Наташкин голос из соседней комнаты.

Городской канал ТВ транслировал передачу с места вчерашних трагических событий. Передали сводку: четверо погибших, среди них один милиционер и один ребёнок; тринадцать человек в больнице, пятеро очень тяжёлых. На месте происшествия работает следственная группа, причины трагедии выясняются. А виновные, конечно же, будут наказаны, – мысленно добавил я.

И всё. Никаких комментариев, никаких подробностей и версий. Сдержанно и официально.

В десять позвонили из ФСБ и пригласили Наташку для дачи показаний.

– Вань, поехали со мной, – сказала она, умоляюще глядя на меня. – Я одна боюсь.

Я ещё не объявил ей, что собрался уезжать. Кроме того, я не знал расписания поездов. Поэтому я решил несколько отсрочить свой отъезд. Поеду завтра, один день погоды не сделает. В конце концов, не бросать же её одну.

– Поехали, – сказал я.

– Спасибо, Ванечка. Ты настоящий друг.

Мы спустились вниз. Она вывела свою машину, села за руль. Я пристроился рядом. До городского отдела ФСБ было рукой подать, минут пять езды. Вероятность того, что за столь короткий отрезок времени с нами может что-нибудь случиться, была микроскопически мала, однако все законы и привычная логика переставали действовать, когда дело касалось меня. Похоже, я обладал какой-то феноменальной способностью притягивать неприятности. Так было и в этот раз.