Александр Маро - Остров Черной Головы

Старик сделал паузу, видимо, слегка утомившись от рассказа, но через секунду продолжил снова:

– Через пять дней группа специалистов компании «Global Industry» отправится на остров, для технического переоснащения и доводки аппаратуры. Работа, будет вестись примерно неделю, от силы две. И я спрашиваю вас мистер Тишинский, вы с нами?

Слегка подпортившая общий фон новость о полете на некий остров находящийся где-то на краю света, не могла повлиять на общее настроение, и Ян с веселой, искренней улыбкой, против всякого желания вспыхнувшей на его лице, тут же воскликнул:

– Для меня это большая честь мистер Рэтфорд. И я с радостью приму ваше предложение!

– Вот и отлично, – натянуто улыбнулся старик. – Компания взяла на себя смелость на завтра забронировать вам билет до Токио. Там вас встретит наш человек и введет в курс дела. О месте и времени отбытия вы узнаете у моего секретаря. Что же касается деталей, то о них вам лучше будет поговорить с вашим куратором из экспедиционной группы – вы с ним встретитесь в условленном месте. Да, и главное! Как только закончите работу над проектом, вас будет ждать должность заведующего отделом общего развития юго-восточного филиала компании.

Рэтфорд, явно утомленный долгим разговором, снова сделал несколько глотков воды из стеклянного стакана с черным рисунком, похожим на сплетение загадочных рун, после чего высокопарно, на одном дыхании выпалил:

– Ну что ж мистер Тишинский, добро пожаловать в кампанию «Global Industry»! Прощайте!

Ян, словно все еще не веря в свое счастье, расплываясь в улыбке и благодарностях, попятился к выходу. Массивные деревянные двери, щелкнув ручкой, распахнулись, и молодой человек, окрыленный успехом, выпорхнул из офиса мистера Рэтфорда, чуть было, не снеся по пути некстати подвернувшегося незнакомца, с кипой документов в руках, из внешности которого, заполнился только характерно выступающий профиль носа.

Оказавшись на улице, Ян торжественно возвел руки к небу, затянутому сплошной темной пеленой. «Наконец-то» – чуть слышно прошептал он, словно боясь спугнуть неожиданно увязавшуюся следом удачу. Едва различимые звуки слетели с его губ, и тут же растаяли в бескрайней темноте наливавшейся ночи. Мрачнеющая над головой бездна была холодна и недружелюбна – что ей подобные порывы! И лишь маленькая искорка далекой звезды, продираясь сквозь сгустившуюся пелену полночного мрака, дарила тепло своей загадочной, еще не растаявшей души. Ян невольно улыбнулся. Далекий спутник его будущих скитаний, казалось, имел женские черты.

Добрый, ласковый свет, еще долго, тянулся ему вслед; по мрачным мостовым, по небольшим и холодным лужам, все дальше и дальше, пока, наконец, вовсе не растворился в блеклом свете электрической лампочки его небольшой квартиры, на окраине огромного, человеческого муравейника.

Яркий диск солнца, плывущий над огромным тяжелым городом, словно завис над громадной иглой, сплетенной из стекла и металла, и со стороны могло показаться, будто могущественный холдинг «Global Industry», наконец-то обзавелся искусственным источником энергии, сияющим над его небоскребом. На самой вершине этого исполина, щурясь от теплых потоков ветра, стоял невысокий молодой человек, целиком погруженный в глубокие размышления. В его задумчиво-беспристрастных глазах чуть заметным огоньком мелькала мысль о превратностях судьбы, способной вот так, в одно мгновенье вознести человека к вершинам его карьеры. Еще вчера, он был лишь одним из многих – управленец среднего звена с фиксированной ставкой, позволявшей снимать скромную комнатушку в окрестностях Нью-Йорка, да иногда баловать себя кое-какими вольностями, свойственными холостяцкой жизни. Его будущее виделось беспросветным. Скромная квартира, недорогой автомобиль, раз в полгода походы в ресторан, и всякие подобные радости жизни, и все то немногое – в кредит! Кредит, который нужно выплачивать до конца жизни, с оглядкой на то, что в один прекрасный момент тебя могут лишить всего. Просто дать размашистого пинка, и выкинуть на улицу, не посмотрев на прежние заслуги. Конъюнктура рынка, обвал акций, кризис, или просто новый босс, со своей креатурой, разбирающейся, – безусловно! – лучше и детальней в превратностях твоей, уже бывшей, работы – все это лишь частные вариации по сути одного и того же явления, плотно прикрывающего двери в коридор твоих возможностей. И как удержаться на плаву после этого? Ведь ты уже привык к атрибутам этой простой всем понятной жизни: к этой машине, к мебели, к чертовому «айфону» очередной, новой модели, к возможности покутить, натрескавшись вдоволь дорогого виски. Нет… все-таки это была жизнь в кредит – жизнь, прожитая взаймы у алчного кредитора, берущего за нее ежедневную плату, в виде твоего бесценного времени, да еще и набравшегося наглости вернуть все выданное обратно.

Но теперь все должно было измениться. За одну ночь – какую-то волшебную, и невероятную ночь – он вдруг вошел в пул избранных: тех, на которых принято равняться в этих самых кругах среднего звена, выстраивая жизнь так, чтобы успеть докарабкаться до заветной цели раньше, чем это сделают другие. Удача, наконец, ворвалась в его размеренную жизнь, вознаградив за все усилия. Впрочем, могло ли быть иначе? Его долгий, тяжелый труд, его упорство по отношению к делу, его безвозвратно потраченное время, брошенное на алтарь будущего карьерного роста – разве это не должно было быть вознаграждено, разве это могло остаться не замеченным? Да, безусловно, этот успех был им заслужен; и стоя здесь на вершине могущественной империи Рэтфордов, он мог со сладким придыханием произнести и без того избитую, но оттого не менее волнующую фразу – «Жизнь удалась»! И будто не удержавшись, она соскользнула еле различимым звуком с языка, и тут же растворилась в теплом потоке ветра, окончательно исчезнув из сознания только с тихим, вкрадчивым голосом, выплывшим откуда-то из-за спины:

– Прекрасный вид, не правда ли?

Обернувшись, Ян обнаружил рядом с собой невысокого гражданина в потертых, синих джинсах и белой футболке, перетянутой тряпичными лямками небольшого рюкзака; сама футболка выделялась отчетливым изображением бесстрашного романтика Че Гевара, с гордым взглядом, устремленным к сияющей вечности. Ян усмехнулся. Че Гевара, здесь, на вершине этого бастиона капиталистической империи. «У истории все же есть чувство юмора!» – твердо решил он.

– Любуюсь городом, – отрешенно произнес Ян.

Врать он не хотел, но незнакомец, столь не тактично лез в его дела, что вызвал обоснованные подозрения.

– Видимо вы собрались в далекое путешествие? – широко и совершенно искренне улыбнулся незнакомец, кивнув взгляд в сторону большой дорожной сумки, лежащей у ног Яна. Неброская одежда, бледно зеленая куртка и камуфляжные штаны, конечно только дополняли этот образ. – Ну, а попутчика с собой возьмете?