Александр Абалихин - Multi venerunt, или Многие пришли

– Только не прижимайся ко мне. И не вздумай ухаживать за мной, когда доберёмся до Сомбре, – попросила Вероника. – По крайней мере, не делай этого при людях. В нашей деревне это осуждается.

– Хорошо, я не стану ухаживать за тобой при людях, – проговорил Грегуар и нежно, едва заметно, поцеловал её а ушко. – Я слышал, что среди жителей Окситании много талантливых трубадуров и поэтов. Уж не такие ли красавицы, как ты, вдохновляют их на чудесные песни? Уж не из-за таких ли прекрасных окситанок, как ты, теряют головы поэты?

Вероника повернула голову и улыбнулась Грегуару.

Они выехали на равнину, и виноградники на зелёных холмах остались позади. По обе стороны дороги зеленели всходы, которые окучивали мотыгами женщины в чёрных платьях.

– Кажется, скоро мы доберёмся до твоей деревни, если только в той оливковой рощице, что лежит на нашем пути, не спрятались солдаты и падре Антонио, – заметил Грегуар.

– Оливковая роща невелика. В ней невозможно укрыться всадникам, – сказала Вероника. – Это не то, что лес, начинающийся за нашей деревней.

Она помахала рукой работавшим женщинам и спросила:

– Нет ли в деревне папских солдат?

– Нет. Все солдаты уже покинули Сомбре, – отозвалась одна из женщин.

Грегуар и Вероника въехали в деревню. Местные жители встретили их настороженно. Насколько празднично выглядели белые дома под красными черепичными крышами, настолько мрачными казались жители Сомбре, которые носили чёрную одежду. Мужчины были одеты в чёрные рубахи и штаны, а на женщинах были длинные чёрные платья. Грегуар выделялся среди местных жителей своей белой, пусть и перепачканной грязью, рубахой и серыми штанами.

– Кажется, на меня все смотрят, как на чужака, – заметил Грегуар.

– Так ведь ты на самом деле чужак и одет непривычно для катара, – сказала Вероника.

Тут из-за угла небольшого дома, расположенного в яблоневом саду, окружённого плетнём, на котором сушилась рыболовная сеть, показался высокий седовласый синеглазый старик с густой бородой в просторном чёрном балахоне. Юноша остановил лошадь. Вероника спрыгнула на землю.

– Здравствуй, дедушка! – подбежав к вышедшему за калитку старику, весело сказала Вероника.

– Куда же ты пропала? – спросил старик. – Я переживал за тебя.

– Мне пришлось бежать из деревни от папских солдат. Мне удалось их провести. Как видишь, я вернулась живой и здоровой.

– И вернулась ты не одна, – сказал дедушка, придирчиво осматривая Грегуара. – Этот юноша уже сидит на нашей Авроре, словно на своей лошади.

– Это мой друг. Он бежал от папских солдат из своего дома в Монтэгле, – сказала Вероника. – Знакомься, Грегори, – это мой дедушка Мартин.

– Я недавно вернулся с озера, смотрю, а двери везде распахнуты – и в доме, и в сарае. И нигде нет ни тебя, ни лошади. Соседи потом рассказали, что видели, как ты ускакала на Авроре. Я уже испугался, что тебя, как и Оливию, похитили солдаты, – тяжело вздохнув, сказал старик.

– Кто такая Оливия? – поинтересовался Грегуар.

– Моя старшая сестра. Недавно её схватили солдаты, когда она работала в поле. Её увезли в неизвестном направлении, – ответила Вероника.

– Вы пытались её искать? – спросил Грегуар.

– Пытались, но безуспешно, – ответила Вероника. – Мы верим, что Оливия жива, и надеемся её спасти.

– Про некую Оливию вчера рассказывал мой старший брат, который недавно стал катаром, – вспомнил Грегуар. – Жером говорил, что она находится в заточении, а к её похищению причастен падре Себастьян – наш новый кюре.

– Тот молодой человек по имени Жером, который несколько дней укрывался у нас, не твой ли старший брат? – спросила Вероника.

– Возможно, это он, – кивнул Грегуар.

– Тот юноша похож на тебя, Грегори, – заметил Мартин. – Сейчас я начинаю припоминать и того высокого худощавого падре, который недавно пытался заигрывать с моей старшей внучкой. Вот же ведь повадились эти падре в наши края! Не к добру это.

– Да, раньше такого не было, – заметила Вероника. – Мы жили спокойно. Какое им дело до нас? Ведь мы никому не мешаем.

– В роще я подслушал, как падре Антонио говорил о некоем Итамаре. Вероника, ведь ты тоже упоминала о нём, – вспомнил Грегуар.

– Хватит разговаривать. Лучше проходите в дом, – предложил старик, который, как понял Грегуар, не хотел продолжать беседу об Итамаре.

Грегуар спрыгнул с лошади, которую Вероника тут же привязала к коновязи. Хозяева и гость прошли в дом, внутри которого была скромная обстановка – стол, две скамьи, три лежанки и небольшой ткацкий станок.

– Накорми гостя, внученька. У нас сегодня много рыбы. Приготовь жареную щуку, – сказал старый Мартин.

Вероника вышла из дома.

– Присаживайся, Грегори! – усаживаясь за стол, сказал старик.

Юноша сел на скамью напротив старика.

– Вот ведь, как получилось – я сегодня много поймал рыбы, да свою младшую внучку едва не потерял, – грустно произнёс старик.

– Вам надо быть осторожными. Я стал свидетелем, как по наущению падре Антонио солдаты пытались схватить Веронику. Возможно, католики из Ольне наговорили этому священнику на вашу внучку, будто она ведьма, – предположил Грегуар.

– Этого не может быть! – воскликнул старик. – Жители Ольне наши добрые соседи. Они уважают катаров и даже иногда приглашают меня и других стариков-катаров для разрешения споров.

– Откуда взялся падре Антонио?

– Не знаю. В округе нет католических храмов. Католики из Ольне ездят на службу в ближайший небольшой городок. Какая разница, откуда прибыл этот священник? Главное, что ему не удалось схватить Веронику.

– Ваша внучка ловко провела падре Антонио и солдат. Она усадила на спину лошади своего кота и привязала его к седлу. Её преследователи решили, будто в обличье чёрного кота на лошади их преследует ведьма. Они решили, будто это был не кот, а кошка, в которую обернулась Вероника. А потом коту удалось спрыгнуть с лошади, и он скрылся в кустах.

– То-то я думаю, куда это наш Бушар подевался?

– Было жутко смотреть на вороную лошадь, скакавшую по роще с истошно визжащим чёрным котом на спине. Сначала и я подумал, будто это не кот, а ведьма-оборотень скачет на лошади. Сообразительная у вас внучка!

Грегуар думал, что старик сейчас засмеётся, услышав его рассказ, однако Мартин даже не улыбнулся и задумчиво проговорил:

– Плохо, что Антонио обвиняет Веронику, будто она ведьма. Теперь падре и солдаты разнесут молву на всю округу, будто Вероника – ведьма-оборотень. Ведь некоторые люди и впрямь могут так подумать.

Тут за дверью послышалось мяуканье.

– Открой дверь, Грегори! – попросил старик. – Похоже, Бушар вернулся.

Грегуар подошёл к двери и приоткрыл её. Прошмыгнув в приоткрытую дверь, в дом проскользнул сверкавший золотистыми глазами взъерошенный чёрный лобастый кот. Он сразу же метнулся под лавку, стоявшую возле дальней стены, и там затих.