Александр Абалихин - Multi venerunt, или Многие пришли

– Наверно, кот тоже натерпелся страха, – заметил Грегуар, вернувшись на место. – Теперь его не вытащить из-под лавки.

– Немножко успокоится, есть захочет и выйдет. Вероника обрадуется, когда узнает, что Бушар вернулся, – сказал Мартин.

– Умный котяра.

– Наш кот хитрый, – отметил старик. – А в наше время мало быть умным, ещё надо быть хитрым.

– И всё-таки, вы не знаете, о каком Итамаре говорил в дубраве падре Антонио? – поинтересовался юноша.

– Наверно, он имел в виду Итамара из Галилеи.

– Кто он, этот Итамар?

– Рыбак, живший в давние времена в Галилее. Я и мои две внучки – Оливия и Вероника – его потомки.

– А что случилось с родителями Оливии и Вероники?

– Десять лет назад они умерли от тяжёлой болезни, которая выкосила треть жителей Сомбре. Тогда же умерла и моя жена. Мне одному пришлось воспитывать внучек.

– Выходит, из-за того, что ваши внучки являются потомками галилейского рыбака Итамара, ими заинтересовался сам Папа Римский? Как шпионы Папы об этом узнали?

– В этом я сам виноват, – сокрушённо покачав головой, сказал Мартин.

Грегуар с удивлением взглянул на старика.

– Ведь я и мои внучки наизусть помним рассказ Итамара о самых важных событиях, происходивших в Палестине в древние времена. Это не простой рассказ – он содержит великое учение, которое Итамар запомнил со слов самого Учителя. Рассказ Итамара подробно передавался его потомками из поколения в поколение, из уст в уста. Ведь в некоторых случаях лучше не доверять перу и бумаге.

– Почему вы так считаете? – спросил Грегуар.

– Бумагу с текстом можно сжечь, а всё, что хранится в памяти, можно уничтожить, лишь умертвив человека. Пока об этом не знали те, кому не положено, мне и моим внучкам, ничто не угрожало. Я же совершил роковую оплошность – накликал беду на себя и внучек, когда однажды остановившийся на ночлег философ по имени Персиваль уговорил меня поведать ему рассказ об Итамаре. Он записал короткий рассказ, назвал его евангелием от Итамара и стал распространять среди жителей Окситании. На мою беду на одной из рукописей философ записал, что евангелие от Итамара ему поведал Мартин из Сомбре, то есть, я. Видно, та рукопись попала в руки ревностных католиков. Вот после этого шпионы Папы заинтересовались евангелием от Итамара, а заодно мной и моими внучками. Сам записанный Персивалем текст не особо волнует папских шпионов – его можно объявить подделкой и лжеучением. Папу Иннокентия наверняка интересует подлинник полного евангелия от Итамара. Он собирается отыскать древнюю рукопись и уничтожить её. Ведь ему неизвестно, что никакой рукописи не существует. Я слышал, что католические священники теперь называют апостола Итамара еретиком, а его евангелие – лжеучением. Впрочем, это не первое евангелие, которое отвергает Святая церковь. Я слышал, что из нескольких десятков евангелий выбраны только четыре, а остальные были уничтожены или сокрыты от мирян.

– Уж не тот ли это Персиваль, которого часто принимает у себя в замке граф Раймунд? Так Персиваль побывал у вас в Сомбре? – поинтересовался Грегуар.

– Действительно, он часто бывает при дворе графа Тулузского. Персиваль в тот раз проезжал через нашу деревню вместе с трубадуром Патрисом и старым художником по имени Данье. Все они тогда переночевали в сарае на сене. Эти путники довольно неприхотливы. В тот вечер я долго беседовал с Персивалем. Мы с ним часто встречаемся, когда он, путешествуя, следует через Сомбре.

За разговором Грегуар не заметил, как быстро прошло время. Дверь отворилась, и Вероника внесла на подносе миски с дымящейся ухой, ложки и кружки с водой. Она расставила на столе посуду и села за стол.

Изрядно проголодавшийся юноша стал уминать за обе щеки подёрнутую золотистым жирком уху. Он быстро съел полную миску варева. Хозяева тоже поели. Почуяв аппетитные запахи, из-под лавки выбрался чёрный кот.

– Бушар! Ты вернулся! – обрадовалась Вероника и с укором спросила деда и Грегуара:

– Что же вы молчали?

– Забыли тебе сказать. Всё уха перебила! Вкусная была! Никогда такой не ел, – признался юноша.

– Бушар, ты самый лучший кот на свете! Пойдём, я угощу тебя рыбьими хвостами, – позвала Вероника кота и вышла из дома. Гордо подняв хвост, Бушар последовал за девушкой.

После плотного обеда Грегуара начал одолевать сон, и он, задремав, едва не свалился со скамьи.

– Ложись-ка ты спать, Грегори, – посоветовал Мартин.

Юноша лёг на лежанку и, скинув рубаху, уснул.

Грегуар проснулся вечером, когда стало смеркаться. На соседней лежанке спал хозяин. Юноша вышел на улицу.

– Выспался? – спросила сидевшая на крыльце Вероника. – Я уже успела постирать твою рубаху. На солнце она быстро высохла.

– Спасибо. Как же сладко я спал! – потянувшись, сказал Грегуар.

– Пойдём к реке, – предложила Вероника.

Они вышли за пределы деревни. У реки, к берегам которой подступали ольховые заросли, было тихо, лишь мерно журчали речные струи.

– Здесь река намного шире, чем возле нашего дома. Тут очень красиво, – сказал Грегуар.

– Я часто сюда прихожу, – сказала Вероника.

Неожиданно для себя, он привлёк её к себе и поцеловал в щёку.

– Не надо, – отстранившись, сказала Вероника.

– Понимаю. У вас, катаров, не принято целоваться?

– Дедушка будет недоволен, если об этом узнает. Пора возвращаться домой, – решила Вероника.

Они направились к деревне. Возле сарая Вероника остановилась и сказала:

– Переночуешь здесь, на сене. В этом сарае часто ночуют странники.

Грегуар приоткрыл дверь и заглянул в сарай. Из темноты послышался громкий всхрап. От неожиданности юноша вздрогнул.

– Не пугайся. Это Аврора, – сказала Вероника.

– Я не боюсь, – сказал Грегуар и шагнул в темноту.

И в этот же момент на него упало что-то тяжёлое и мохнатое. Раздался пронзительный визг. Юноша успел прикрыть лицо локтём и спихнуть с себя визжащее существо.

– Кто это? – спросил перепуганный Грегуар.

– Бушар. Ты его тоже напугал, – засмеялась Вероника.

– Вот же зверюга! – постепенно приходя в себя, проговорил Грегуар.

Скрипучая дверь закрылась. И тут нежные руки Вероники обвили его шею. Голова у него закружилась, он сделал шаг в сторону, обо что-то споткнулся и упал на ворох душистого сена, увлекая за собой Веронику.

– Что ты делаешь, Грегори? – тихо проговорила девушка, когда Грегуар поцеловал её в податливые губы.

Замирая от предчувствия близкого счастья, Грегуар прошептал:

– Я люблю тебя, Вероника!

– Поцелуй меня ещё раз, Грегори! – прошептала Вероника.

В это мгновение Грегуар решил, что очутился в раю…

Грегуар проснулся, когда сквозь щели в стенах сарая стали пробиваться тёплые солнечные лучи. Рядом с ним безмятежно спала Вероника. Юноша с восторгом посмотрел на красавицу. Взгляд его задержался на её левом плече, на котором выделялось коричневое родимое пятно в форме рыбки. Вероника потянулась и, приоткрыв веки, тут же встала. Она стряхнула с платья сухие травинки, вышла из сарая и направилась в дом.