Валентин Беляков - На далёкой планете

Летательный аппарат так и не получился, поэтому он разобрал его и перестроил в велосипед и вентилятор. Птица в следующий свой визит принесла ему немного еды и кучу всякого хлама. Мэй отыскал в ней что-то вроде длинной гирлянды с лампочками, переконструировал вентилятор в ветряной генератор энергии и подключил его к ней. Ночью, когда лопасти пропеллера крутились от свежего ветра, остров озарялся электрическим светом. Генератор он решил закрепить где-нибудь повыше, где для ветра было меньше препятствий.

Пиксель залез на самое высокое дерево и закрепил его там. Он уже собирался слезать, как вдруг подумал, что неплохо было бы построить на дереве смотровую площадку. Он огляделся с высоты и увидел, как в волнах что-то блеснуло. «Лысый ёж! Что бы это могло быть?», подумал он. Затем быстро слез с дерева, нырнул в воду, выловил большой скользкий предмет, отражавший огни острова и вытащил на берег. Это оказалась старинная бутыль из темного стекла, очень странной формы. Он ножом выковырял пробку. Бутыль оказалась пуста. Или не совсем?… Он встряхнул ее. Внутри что-то шуршало. Он перевернул бутыль и из нее выпал лист бумаги, свернутый в трубку. А может быть рулон или свиток… Бумага была толстой, хрустящей и желтоватой. Мэй развернул ее. Одна сторона была чиста, а на другой был какой-то рисунок. Или план?… «Да это же карта!», догадался Мэй.

Это было действительно так. На карте были изображены разные реки, горы и леса, но, к несчастью, ничего не подписано, кроме сторон света: верх, низ, там и здесь. А еще, в одном из горных хребтов, вершина самого высокого пика была отмечена жирным красным крестом.

«Так-так-так, тридцать три лысых дикобраза! И что же это значит?» Мэй сел на склоне холма и глубоко задумался, как вдруг сверху раздался знакомый голос:

– Земля, прием! Пиксель, как слышишь меня? Прошу разрешения на посадку»

– Приземляйся уже, – улыбнулся Мэй. Птица спланировала на траву возле него.

– Здоровки, что делаешь?

– Да вот, нашел какую-то карту, – ответил он.

– Звучит интригующе. Дашь посмотреть?

– Смотри, я все равно ничего не понимаю, – признался Мэй и показал ей свою находку.

– Какая прелестная прелесть! – птица заглянула в карту, с интересом склонив лошадиную голову. – Вещь, конечно, устаревшая, по причине некоторых… хм… потопно-апокалиптических обстоятельств, но ничего, сейчас сориентируемся.

– Это крестиком ты отметил?

– Нет, так и было.

– Ага… Значит это у нас похоже на сломоногие горы. Сейчас его называют риф «Акулий хребет». Тогда, это раньше называлось «Колдун-гора», а сейчас – «Пик-плавник». Получается, крестиком отмечен замок Мага. Ты собираешься туда плыть?

– А стоило бы?

– Если ты э… хочешь исполнить свое заветное желание, то – да.

– Да мне, вроде, и так хорошо…

– Ну, тогда бывай, Пиксель. Хотя, постой, я тебе еще кое-что принесла.

Она положила на траву еще несколько полезных и поломанных вещей и улетела.

Мэй совсем растерялся. Может все-таки, поплыть? Ведь это так таинственно и захватывающе! Вдруг впереди что-то фееричное и легендарное, совершенно невообразимое? Мэй почувствовал, как в нем загорелась маленькая искорка, или звездочка. Та самая, которая вдохновляет всех разумных обитателей Вселенной на путешествие. Эта мысль не давала ему покоя все то время, пока он рассматривал принесенные птицей вещи. Огромный рваный прорезиненный плащ, непонятное вращающееся сито…

Мэй вдруг почувствовал, что кто-то дотронулся до него. Он посмотрел вниз и увидел маленького зверька. Он отчаянно пытался что-то объяснить, показывая то на сито, то на фруктовые деревья. Потом взял один фрукт и, громко жужжа, раздавил его лапами.

– Предлагаешь сделать соковыжималку? – догадался Пиксель. Существо радостно закивало. – Но где мы будем хранить сок? Нужны банки или бутылки.

Он вдруг вспомнил, что как раз пару дней назад к берегу прибило банку из-под «То, что надо». Мэй открыл ее. Внутри оказался клочок бумаги. «Вот это поворот», подумал он. На бумажке было написано мелким, дрожащим почерком: «Здравствуйте, я обращаюсь к вам с просьбой о помощи. Во время шторма меня выбросило на крошечный песчаный остров. Здесь совсем нет еды. А следующий шторм может меня захлестнуть. Если вы нашли эту записку, пожалуйста, спасите меня. Трикки»

Мэй вскочил. Он словно вживую услышал этот крик о помощи, и тот раскаленной иглой впился ему в мозг. Пришло время действовать! Ярко разгоревшаяся путешественная звездочка мгновенно выжгла лень. Теперь было ясно, куда плыть и зачем. Он отчетливо представил маленькое несчастное существо, которое сидит на серой глыбе, затерянной в бесконечном океане. У него или у нее чудом нашелся огрызок карандаша и маленький бумажный обрывок. К Камню прибило волнами банку, он или она написал это послание, эту отчаянную мольбу и бросил на волю волн, надеясь, что кто-нибудь поможет ему.

К счастью, птица принесла ему некоторые инструменты. Он спилил одно из деревьев и стал сколачивать плот. Уже на следующий день он был готов. Пиксель даже сделал на всякий случай два весла, хотя заранее решил, что судно должно быть парусным. Посреди палубы он установил мачту. Теперь оставалось только найти парус. Мэй сделал его из того самого огромного плаща. Он взял с собой карту, записку, запас провизии на неделю и отправился в путь.

– Прощайте, крикнул он своим мелким подданным. Теперь остров ваш! Так что, живите долго и процветайте. Если прилетит птица, скажите ей, что я отправился к рифу Акулий хребет. Пожелайте мне удачи.

Он веслом оттолкнулся от берега. Плащ-парус надулся от свежего ветра. Плот плавно закачался на лазурных волнах. Вскоре, толпа провожающей мелкоты на пляже стала почти неразличимой. А через несколько минут остров скрылся из виду. Мэй сориентировался по сторонам света и взял курс на верхо-там.

Первые четыре дня держалась прекрасная погода. Было жарко и солнечно, и можно было сколько угодно купаться и загорать. Ночи были теплые и лунные, а на рассвете поднимался легкий прохладный туман. На пятый день пошел дождь, горизонт заволокло сырой пеленой. Капли монотонно шуршали по поверхности воды. От этого на гребне каждой волны появлялись тысячи маленьких волнят. Мокро. Уныло. Одиноко.

Пиксель натянул плащ на мачту наподобие тента или зонтика, но тогда плот не двигался с места. Пришлось сделать, как было, и грести веслами для дополнительного ускорения. Солнце зашло, и стало совсем темно. «Надо было взять генератор света, четырежды лысый ёж!», мрачно подумал Пиксель. «Хотя итак тесно. Да и закоротил бы он под дождем.» Поскольку определить направление было невозможно, он положил плот в дрейф, чтобы не сильно сбиться с курса. Затем снова натянул тент, свернулся под ним калачиком, дрожа от холода и сырости, и попытался уснуть. Но словно какая-то противная тяжелая влажная вата навалилась на его душу. «Хорошо бы у меня был друг», вдруг подумал он. «А лучше, старший брат. Да, именно старший! Что ж так темно-то? Что открыты глаза, что закрыты. Все равно темно, как в заднице лысого ежа! Бедняга Трикки, наверное, чувствует сейчас то же самое. Надо обязательно его спасти!»