Евгений Грушко - Лугры

– Обижаешь. Какой уважающий себя трактирщик будет пить жижу днём? Это так, водица… болотная. К тому же за мой счёт.

Он поднял кружку и с почтением произнёс:

– И выпьем за великого мастера Дорофея и его сына!

Потом он сдул зелёную пену и залпом опустошил кружку наполовину. Отдуваясь, поставил её на стол и произнёс:

– Что ж ты сразу не сказал, что ты свой?

– Не знал, что в трактире не любят гостей, – ответил Мирек.

– От чужаков одни беды. Сейчас такое время, что вот так запросто, нос к носу, можно столкнуться с шмельфом! Ты можешь себе это представить?

– Он здесь был?! – оживился Мирек.

– Был! И ещё как был! Был так, что дальше некуда! Жуткий тип. Как вспомню, аж передергивает. Невоспитанный, как хвост лупаглазика!

Трактирщик поморщился, затем поднёс к губам кружку и медленно допил жижу, выдохнул и продолжил:

– Где же это видано, чтобы посетитель в трактир со своим товаром приходил! Да ещё пристал как репейник, выпей, мол, да выпей из его фляги.

– Он давно здесь был? И куда он пошёл?

– Да пусть катится к самому лешему! – выкрикнул трактирщик и ударил кулаком по столу. – Я ему так и сказал, а он чего-то ещё бормотал себе под нос, угрожал.

– Эй, Бочколаз! – позвал его Жабодав. – Принеси ещё пару кружек, да поскорей!

Но тот и глазом не моргнул.

– А ты оставайся, я тебе предоставлю комнату, – сказал он Миреку. – Здесь хорошо. Ежели ты нашенский, то никаких проблем!

– Бочкантус, ты что, оглох совсем?! Что ты там расселся?! – выкрикнул Лютик.

– Да отстань ты! – отмахнулся хозяин заведения. – Не видишь, я разговариваю?

– Скажите, вы знаете, куда он направился? – спросил Мирек.

– Кто? – не понял трактирщик.

– Шмельф, – напомнил Мирек.

– Да куда ему ещё идти? Я ему лошадь продал и послал к лешему! – проговорил трактирщик и после паузы добавил: – В город, наверно.

– Вы ему ещё и лошадь продали? – удивился Мирек.

– Конечно, так он поскорее бы убрался отсюда прочь! К тому же он хорошо заплатил.

Мирек облокотился на стол и взялся за голову.

– Как же я теперь его догоню? – вымолвил он.

– Да ты не расстраивайся, – сказал трактирщик, – я и тебе могу продать.

– У меня нет денег, – проговорил молодой лугр, не поднимая головы.

– Денег нет – не беда, – произнёс Жабодав.

Мирек посмотрел на него.

– Сыграем в кости? – предложил толстяк и указал на игральные кубики. – Ставлю десять монет, против твоей воли.

– Грабёж, – вмешался Лютик.

– Против чего? – не понял Мирек.

– Выиграешь – отдаю тебе десять монет, – пояснил Жабодав. – Проиграешь – будешь моим пленником.

– Это уж слишком, – молодой лугр покачал головой.

– Давай тогда так. Проиграешь – будешь не пленником, а слугой. Идёт?

– А что, есть разница?

– Ты что! Огромная!

– Всё равно это мне не по душе, – проговорил Мирек.

– Ладно, ладно, – сдался толстяк, – выиграешь – забираешь все монеты. А проиграешь – будешь моим слугой только до зимы.

– Это уже кое-что, – сказал Лютик. – Я бы обязательно сыграл.

– Всё равно это не по мне, – сказал Мирек. – Отец говорит, надо полагаться на свои силы, а не испытывать удачу.

– Ну что ж, тогда давай поборемся на руках.

Жабодав ухмыльнулся и упёрся локтем в стол.

– Победишь – твоё золото! Нет – быть тебе невольником до заморозков.

Мирек оглядел соперника, пересел к нему за стол и принял вызов.

Они сцепили руки в «замок».

– Раз, два, три! – скомандовал Лютик.

Жабодав натужился, напрягся и зарычал.

– Ух, я тебя! – заугрожал он.

Но годы обращения с молотом не прошли для молодого лугра даром, и его рука оставалась неподвижной. Вскоре Жабодав затрясся, свирепо замычал, потом заскулил, запищал – и Мирек легко уложил его руку на стол.

Лютик отвесил толстяку звонкую оплеуху.

– Вот ты лупаглазик болотный! – выругался он. – Как ты мог все наши деньги проиграть?!

– Я просто не размялся, – проговорил тот и посмотрел на Мирека: – Давай так, ставлю лошадь против всех твоих монет!

– У тебя же нет лошади, – сказал Лютик.

– Ставлю коня трактирщика! – объявил толстяк.

– Да как ты смеешь ставить моего коня?! – возмутился тот.

– Как будто ты меня не знаешь? Сочтёмся! – успокоил его Жабодав.

Но трактирщик смотрел на него строгим и непреклонным взглядом.

– Я же каждый день здесь! – взмолился толстяк. – Да я тебе как сын родной!

– Да какой ты мне сын? – сказал трактирщик. – Ты же старше меня!

– Что же если я чуточку тебя постарше, то уже и коня твоего поставить на кон не могу? Ну, мы же как братья! В наших жилах течёт жижа из одной бочки!

– А, леший с тобой! – трактирщик махнул рукой. – Но если проиграешь, будешь до зимы моим полотёром.

– Идёт! – обрадовался Жабодав.

И вновь он упёрся локтем в стол. Снова соперники сцепились руками. И снова, сколько бы Жабодав не тужился и не пыжился, Мирек легко его одолел.

Толстяк с досады ударил по столу.

– Ты что, издеваешься надо мной?! – воскликнул он. – Ты! Ты… как у тебя это получилось?

– Не знаю, – Мирек пожал плечами.

– Ну всё, ты меня рассердил! – сказал Жабодав. – Ставлю против твоего коня и монет… Лютика!

– Да какое ты имеешь право играть на меня?! – возмутился тот.

– А вот это видал?! – сказал толстяк и пригрозил ему кулаком. – Ставлю на кон Лютика! – повторил он.

– Ты не посмеешь, – проговорил Лютик, – я же твой друг.

– Не бойся, – успокоил его Жабодав, – я тебя не проиграю.

– Ну, раз не проиграешь, тогда ставь! – согласился Лютик.

В третий раз трактир огласился рёвом и писком толстяка. И в третий раз рука Мирека не дрогнула, и он вновь победил соперника.

– Эх ты, друга проиграл, – сказал трактирщик.

– Как ты мог? – Лютик с упрёком посмотрел на толстяка. – А я тебе верил.

Жабодав встал и пнул ногой табуретку.

– Разорил меня! Разорил подчистую! – прокричал он. – О горе мне! Горе! Что же за день-то сегодня проклятый! С кем теперь я буду играть?! И главное, на что?! – сокрушался он.

– Да не переживай ты так, – сказал Мирек. – Не нужны мне твои монеты. И друга своего можешь оставить себе.

– Это как это? – оскорбился Лютик. – Так дело не пойдёт. Теперь ты мой господин. И, как говорится, мы в ответе за того, кого поработили.

– Ну раз я твой господин, то слушай моё волеизъявление, – сказал молодой лугр.

– Слушаю и повинуюсь, – раболепно проговорил тот.

– Я дарую тебе свободу! – объявил Мирек.

И Лютик расплылся в улыбке.

– Вот за это вам спасибо, мой господин. Рад был вам служить! Это было поистине счастливое время! – сказал он.

Когда Мирек запрыгнул в седло и пришпорил коня, тот сорвался с места и понёс седока прочь от трактира. Вслед ему смотрели трое умилённых лугров.

– Да уж, силён парнишка! – проговорил трактирщик. – Как-никак, сын кузнеца!