Елена Демченко - Охотник

– Это впечатляет, – кивнула Весна.

– Но прежде, чем мы двинемся в путь, я хотел бы все-таки кое-что уточнить. Честно говоря, мне нет дела до истинной цели вашего вояжа и до способа, каким вы собираетесь вернуться обратно в одиночку, тем более что кое-какие меры вы предприняли для этого. Мне даже неинтересно, кто вы на самом деле …

– Что значит, кто я?

– Например, вы не биолог. Кое-что вам известно, но не более чем простому смертному, не специалисту. Сцену с сумеречником вы подстроили намеренно, зная о его особенностях. Вам нужно было, чтобы вас считали беспомощной, временно лишённой зрения, чтобы я расслабился, потерял бдительность и перестал наблюдать за вами. Что вы подбросили мне в рюкзак? Небольшое взрывное устройство? Инъектор с быстродействующим (надеюсь!) ядом?

– Всего лишь небольшой амнизатор, – тихо сказала Весна. На Максима она не смотрела. – Вы уснули бы, а когда проснулись, ничего бы не помнили о последних трёх днях. Вашего опыта и рефлексов, думаю, хватило бы, чтобы во время сна не быть кем-нибудь съеденным.

– Спасибо, – искренне поблагодарил Макс. – А сами намеревались вернуться, используя ультразвуковые маяки, которые устанавливали по дороге, когда я думал, что вы почти ничего не видите после контакта с сумеречником?

– Вы и об этом проведали?

– Не сразу, – кивнул Макс. – Сначала я вам поверил. На мысль об ультразвуке меня натолкнули ползуны. Они никогда не собираются в стаи и отличаются пассивностью. В возбуждение их могло привести что-то крайне необычное, например, источник ультразвука, который они прекрасно слышат и который должен быть достаточно мощным.

– Ну, не очень-то и мощный!..

– Уберите инъектор, Весна.

Макс кинул ей свой рюкзак. Биологиня молча пошарила в нём и вытащила небольшой тускло поблёскивающий шарик.

– Надеюсь, был всего один?

Весна бросила на Макса сердитый взгляд, когда тот забирал у неё рюкзак, потом отхлебнула из своей фляжки.

– Число моих преступлений не настолько велико, чтобы вы бросили меня прямо здесь?

– Если вы отдохнули, пойдёмте.

Максим встал и, не оглядываясь, пошёл в сторону далёких серых скал, чьи очертания слегка размывались в горячем воздухе, струящемся от нагретого песка.

Двадцать километров самой настоящей пустыни предстояло преодолеть до Барьера. Ноги глубоко вязли в сухом песке, мельчайшая пыль, вздымающаяся при каждом шаге, скрипела на зубах, раздирала горло, лезла в нос, даже, несмотря на плотные платки, которыми путешественники обмотали лица. Весна снова начала кашлять. Макс крепился, как мог.

– Немножко бы дождя не помешало, – прохрипел он. – Но беда в том, что в этот период их почти не бывает.

– Господи! Как же я не сообразила!

Весна остановилась и стянула с плеч рюкзак.

– В чём дело? – оглянулся Макс. – Совсем выдохлись?

– Потерпите чуть-чуть, и ваше любопытство будет удовлетворено.

Вопреки ожиданиям она не уселась отдыхать, а постояла немного, сосредотачиваясь, и стала медленно поднимать руки ладонями вверх. Макс наблюдал внимательно, но без интереса.

Через пару минут подул лёгкий ветер, зашуршал песок. Время шло. Ветер крепчал с каждой секундой. Весна стояла, как изваяние античной богини с поднятыми руками, а примерно в метре над её головой крутился сначала почти невидимый, тоненький как шнур смерчик. Полупрозрачный, лишь слегка преломляющий солнечные лучи, смерч постепенно уплотнялся, рос вверх и вширь. Ветер кружил вокруг него, превращаясь в настоящий ураган. И вот уже не "стеклянный" шнур, а исполинская сизая воронка наполняла себя и небеса вокруг себя пылью и сгущающимися тучами.

Первые капли дождя упали на иссушённую землю.

Очень быстро дождь перешёл в ливень. Тугие, жгуче холодные струи били в песок, вздымая его фонтанами и превращая в жидкую грязь. Свернула огромная молния, вонзилась ветвящимся концом куда-то за лес, где остался Город. Грохот грома потряс округу до Барьера и дальше.

Весна даже не шелохнулась. Она стояла с простёртыми к небу руками, закрыв глаза, а чудовищная воронка над её головой росла, бурлила и наполнялась мраком.

Макс стянул с лица намокший платок, сбросил рюкзак и подскочил к спутнице.

– Весна! Опомнитесь! Что вы делаете?! – тряс он её за плечи. Струи ледяного ливня, смешанного с ветром, хлестали по лицу, рукам. Песок уже не мог впитать всю воду, и она собиралась под ногами огромными лужами.

– Весна! – Макс похлопал её по мокрым холодным щекам. Биологиня, наконец, открыла глаза, встрепенулась и с усталым вздохом опустила руки. Воронка тут же втянулась в облака. Ветер стих. Ливень ещё некоторое время барабанил по лужам, затем пошёл на убыль. В разрыве туч блеснуло солнце.

Максим снял прилипшую к телу рубашку и принялся тщательно её отжимать.

– Я, кажется, немного не рассчитала силы, – виновато улыбнулась Весна.

– Да уж! – буркнул Макс. – Не хотите выжать одежду? Обещаю в вашу сторону не смотреть, коль здесь негде спрятаться.

– Догадываюсь, что вы предпочли бы вообще не встречаться со мной.

Макс покосился в её сторону, но тут же отвернулся.

– Не понимаю только, зачем вам понадобился проводник и охранник, коль вы сама – могущественная колдунья?

– А вы верите в колдунов? – в уставшем голосе зазвучали лукавые нотки. – Нет, друг мой, я далека от мистики и всего, так или иначе с нею связанного. Любой человек обладает силой достаточной, по крайней мере, вызвать дождь. Надо лишь потренироваться, почувствовать себя частью мира, впитать его энергию и направить, например, на образование облаков.

– Вот как? Значит, всё просто? Почему же спокон веков люди страдали от засухи? Леса – от пожаров? Чего бы легче: р-раз и вызвать дождь, где надо? И нет проблем!

– Не знаю. Это не в моей компетенции. Но думаю, человек настолько привык считать себя зависимым от природы, от любых проявлений ёе характера и особенностей, что просто пасует. А может нельзя вмешиваться в естественные процессы, и нам когда-то было сие известно? Потом причина забылась, но подсознательный запрет остался?

– Разве сама природа не страдает от собственных же "проявлений характера"?

– Неудобство для человека не есть неудобство для природы. Она мудрее нас и сама знает, что и когда ей лучше… Кстати, можете повернуться.

Весна успела привести себя в порядок. Мокрая одежда была выжата, волосы расчёсаны и распущены по плечам. Кожа сияла чистотой, на щеках горел румянец, синие глаза блестели. Максим подумал, что оказывается, она совсем не дурнушка, какой показалась при первой встрече, и какой выглядела последнее время из-за неприятных приключений, выпавших на её долю. Да и лет, похоже, ей гораздо меньше, чем казалось.