Анастасия - Сердце Тьмы

– Ты не представляешь, что такое глоток свободы в ее возрасте. Может, у нас еще и получиться уничтожить в ней эту жажду, но с каждым годом это будет сложнее.

– Но ты ведь понимаешь, что мы должны ехать. Оба. По-другому Первородного не провезти…

Все это время Эвви напряженно слушала их разговор, а когда щелкнул замочек на входной двери, она спустилась вниз и с болью смотрела на свет, пробивающийся из-под нее.

– Я обещала.

Чтобы как-то отвлечься, Эвелин решила в который раз прочесть то, что адресовала ей Ребекка.

Она достала дневник из-под подушки и бережно открыла на нужной странице.

«Здравствуй. Мы не знакомы, но, возможно, твои родители рассказали тебе что-то обо мне. Я Ребекка, а ты только что впервые пошевелился. То есть я впервые почувствовала, как ты шевелишься.

Ты можешь читать все, что тут написано. Может, тебе это будет интересно. Если тебе очень будет нужна моя помощь – позови. Я постараюсь прийти или помочь еще как-нибудь.

Не позволяй худшей части себя забыть о том, кто ты есть на самом деле».

Послание сквозь годы было немного размытым и почти лишенным эмоций, ведь Ребекка не знала, что в итоге эти слова будут адресованы ее собственному ребенку. Душе, рожденной ей и Антихристом.

Эвви прочла далеко не все, и теперь она открыла дневник на случайной странице.

« Исти еще не вернулся из Беларуси. Только что разговаривали по телефону. Вроде, все в порядке, но я не нахожу себе места. У меня плохое предчувствие, только я не знаю, связано ли оно с тем, что я хочу рассказать Антихристу о том, кем он на самом деле является. Не каждый день говоришь человеку, что он состоит из чистой Тьмы ».

Эвви задумалась.

Неужели правду в самом деле так сложно говорить, раз ее все скрывают?

Или просто боятся сделать больно?

Эвви перевернула страничку.

« Сегодня я спасла жизнь. Кажется, я чувствую себя чуточку лучше. Возможно, я лишь мешаю вещам идти своим чередом, но иначе я просто не могла.

Когда я увидела Даниэля с девушкой на руках, я уже поняла, что будет дальше. Они оба были залиты кровью, от которой солнце отражалось, будто в насмешку, перед тем, как исчезнуть за лесом.

– Пожалуйста, пожалуйста… – Дэн шевелил только губами и смотрел прямо на меня.

Я поняла, чего он хочет.

Разве не так все и должно было закончиться?

Я ведь знала это.

Я не хочу описывать всю ту кровь, ее ужасный запах, свои действия. Я не могу. Это тяжело вспоминать.

Самое главное, что Амелия жива ».

– Ребекка, ты спасла мамочку?

На глазах у девочки выступили слезы.

В детских глазах Ребекка приобретала лицо героя.

Но Эвелин было интересно узнать, что же было дальше, поэтому она перевернула страничку.

« Я так и не поговорила с Исти. Сейчас идет подготовка к празднику. Он так старается, и все ради меня. Я не хочу его расстраивать.

Тем более, что все вроде бы хорошо. Спокойно. Впервые за долгое время.

Я уверена, что Лея в итоге станет вампиром, не раздумывая распрощавшись со всеми человеческими радостями.

Если я не могу быть счастлива, то хоть кто-нибудь да должен. Они точно будут счастливы, я уверена, что именно у них получится подарить жизнь новому существу. И я совсем не волнуюсь, что это могущество породит что-то ужасное.

Я уверена, что этот ребенок будет прекрасен не только внешне ».

Эвелин замерла.

Кто такие вампиры, и почему Ребекка говорит, что ее мамочка станет одной из них? И плохо ли это?

И что за могущество? Ребекка говорила о ней? О Эвви?

Но она такая маленькая и неловкая! И слабая, очень слабая.

Что-то свалилось на землю где-то далеко на улице.

Эвелин резко поднялась на ноги и зашаталась, совсем как человек, потому что сошедшее с ума сердце опьянило ее.

На цыпочках, будто это было необходимо, она подкралась к окну и выглянула на улицу.

Тот самый мальчик, которого она увидела неделю назад, медленно поднимался на ноги. Видимо, он перелазил через забор и свалился на землю.

Теперь мальчик (Эвви вообще не знала, что это за существо, она никогда не видела детей до этого, хоть в книжках они встречались постоянно), теперь этот мальчик, постоянно оглядываясь, бежал к дому.

– Что ему тут нужно? – сердце малышки, казалось, стучит уже по всему телу, даже в голове и в пальцах.

Незнакомец прошмыгнул на крыльцо и около минуты стоял под дверью, вслушиваясь. После он вошел.

В ту же секунду в нос Эвви ударил теплый, сладчайший запах свежей человеческой крови.

Задержав дыхание, маленькая вампирша замерла на месте.

Мальчик тем временем поспешил закрыть за собой дверь.

– В-в-выходи, я н-не кус-саюсь.

Эвви молчала, лишь отметила, что голос у этого маленького человека красивый. Правда, высоковат. Да и говорит он странно, все время заикается.

– Я з-знаю, чт-то т-ты з-здесь. Н-не п-понимаю т-только, п-почему т-ты п-прячешься. Я н-никому не г-гов-в-ворил, чт-т-то в-видел т-тебя, решил сначала с-сам п-п-посмотреть…

Он прошел дальше и замер в дверях гостиной, увидев вампиршу, которая, конечно, показалась ему невероятно красивой.

Девочка напряглась, выгнула спину, совсем как дикая кошка, и была готова зашипеть, но любопытство ее одолело.

– Меня з-зовут Т-т-тома-ас, – представился мальчик. – Н-ну, мама зовет меня Т-томми, но т-ты можешь звать п-просто Том…

Он волновался. Просто не знал, как он должен себя вести.

– А к-как зовут т-тебя?

Эвелин громко выдохнула.

– Что?! – спросила она громче, чем собиралась.

– Н-ну, имя… т-то с-слово, к-которое другие исп-п-пользуют, об-бращаясь к т-тебе, – Том испуганно вжал голову в плечи.

– А, это… – Эвви задумалась. Уж слишком много имен она носила!

Взять даже «медвежонок» и «сто четыре». Слишком легко запутаться.

– Кажется, мое имя Эвелин, – неуверенно сказала она, очень сильно боясь ошибиться.

– К-красивое имя, – сказал Том, краснея, и протянул Эвви руку.

Она лишь безучастно уставилась на нее, а после подошла ближе и наклонилась, присматриваясь к грязи, застрявшей под ногтями, и следам от травы. Девочка легко потянула носом воздух, закрыв глаза.

– Ты вкусно пахнешь.

От удивления Томас все еще протягивал руку вперед, совсем забыв об этом.

Поэтому Эвви взяла ее в свои руки и принялась играть ею.

Она изучала его.

– А разве можно заходить в чужие дома без спроса? – вдруг спросила девочка, сощурив глаза.

Но было в этом что-то непринужденное и озорное.

– Н-нельзя. Н-но я н-не мог иначе. Я увидел т-т-тебя неделю назад и с тех пор все время думаю о тебе.

Том снова покраснел.

– Я тоже думала о тебе. Кто ты такой?

Ей было знакомо слово «ребенок», но детей она никогда не видела. С этим словом она ассоциировала только себя.