Александра Шпатова - Ростерия 1

– Эй, ты! – Марго не вздрогнула, а лишь мученически зажмурилась, предчувствуя подобное.

Как прилежная ученица, она высидела все положенные четыре часа, и в школе осталась едва ли не последняя. По крайней мере, в коридоре кроме неё и окликающих никого не было, и притворяться, что она не поняла, к кому обращаются, бессмысленно.

– Ты хорошо слышишь? Я могу повторить!

Конечно, хорошо. Но она так хотела избежать неприятного разговора, специально задержалась, а они её ждали, значит, всё серьёзно… Она изменила курс и с видом каторжника приблизилась к Ире с Никитой.

– Здравствуйте. Вы хотели поговорить? – вежливо спросила она.

– Да, – гаркнула девчонка и вскочила. Она дышала Рите в плечо, но спокойнее не становилось. – Как тебя зовут?

– Маргарита.

– Я Ирина. Это Ник, – Ник, к слову, сидел на скамеечке абсолютно спокойно и незаинтересованно.

– Понятно, – помолчав, она сделала робкий шаг назад.

– Я, собственно, что, – девчонка смачно ругнулась. – Прошу прощения за мой французский. Так вот, я, собственно, что: нам очень лестно постороннее внимание к нашей персоне, но, если ещё раз замечу, – она дала время переварить, – то так получишь… я даже придумать не могу, как сильно. От меня, Ник мой а-ля с принципами, – она хохотнула, качнувшись к парню, так же безучастному. – А пока прощаем. Уяснила?

– Уяснила, – сочла разумным согласиться Рита. Грубиянка пожевала губами, намереваясь сплюнуть, но сдержалась, ограничившись циничным цоканьем.

– И дам совет: заканчивай с этими своими фетишами. Мало ли, какие люди попадутся, – она с топаньем прошагала мимо Риты. За ней, как на верёвке, последовал Никита, дежурно попрощавшись с Марго. Та же с облегчением выдохнула, радуясь, что не дошло до драки. Однако пока немного остереглась выходить на улицу. Вдруг им на свежем воздухе что в голову взбредёт…

Ростерия. Краткий курс юного историка

Летопись, перевод, второе тысячелетие до нашей эры: Могущественное государство Египет Великий пережил битвы междоусобные, длившиеся не одно столетие, нашествие войска ужасного, восстание рабов нечестивых, приход самозванца, прогневавшего мать-природу, и воцарился ныне на всей земле, упрочив власть свою среди чужеземцев. Мудрый фараон – истинный посланник всевышних, духи земные благоволят ему. Никогда ещё прекрасный Нил не был так щедр и полноводен, Земля плодородна, а Солнце ярко и светло. Сила Хапи растёт и разливается, Египет не жмётся боле у великой Реки, а ширится и грозит соседям, не признающим всемогущего Геба (бога земли), отрицающих безграничную любовь Земли и поклоняющихся отвратительным человекоподобным идолам. Гор-наставник (бог покровитель правящего на сей день фараона) отвёл властителя всеобщего к Анукет (богиня-покровительница I порога Нила и его разливов), она показала место тайное, где Нил продолжает небо и сияет звёздами. Испив из него, фараон принял в себя Жизнь и пошёл один походом на безбожников и разгромил их войско и храм лживый разрушил, в назидание. Соседями остаются лишь Вавилоне, что пьют солёные слёзы их моря и просят защиты у демонов с безобразными ликами, с коими квитаться не станут наши боги – сами перегрызутся меж собой.

Летопись, перевод, второй век нашей эры: Рим венценосный, возглавленный богоподобными Ромулом и Рэмом, открыл новую эру: люди ныне не только наблюдатели, но участники, они испивают Жизнь из источников с молитвою и меняются необратимо. Правители стали Богами и поселились на Олимпе, воины обрели силу невиданную, последователи Солнца, что с детства имеют связь с судьбой и её путями сложными, но без сомнений верными, особенно ясны в мыслях и дружны с природою, выполняющей их просьбы, и нет больше восстаний, врагов заморских и голода безжалостного. Согнав гнусных Карфагенов, пред тем загубивших Эллинов, а ещё ранее финикийцев и Вавилонов, мудрый император напоил из чудесного моря воинов, чтобы те охраняли поднебесный народ, а лишь после сам, да не поскупился для детей своих римлян … (неразборчиво) Слава Риму венценосному, государству невиданному с людьми богоподобными и правителем милосердным и отважным!

Летопись, перевод, пятнадцатый век: за грехи наши было ниспослано наказание – зараза, уродующая всё вокруг себя в радиусе мили. Появились люди, не из глины и воды. Они отвергают мать свою землю и утверждают, что «сами знают, сами ведают» и именуют себя учёными. Народ же прозвал еретиков ведьмами. Они говорят речи ужасные, превозносят «могучую силу разума человеческого», забывая о главном и первоначальном нашем благодетеле, толпа же безмозглая слушает их. Ведьмы пытаются создать машину дьявольскую – перпетуум мобиле, и требуют, чтобы им разрешили металл бездушный святой водой наполнить. За ересь такого рода их надобно в пламени очищающем сжигать, и прах не хоронить ни в коем случае – скверна их землю портит.

Летопись, перевод, начало восемнадцатого века: горе пришло великое – всё боле и боле людей следует за одержимыми дьяволом. Они принесли свои «винтовальные ружья», против которых наши мечи бессильны, убили монахов и опустошили весь верхний порог реки Сорки, чтобы создать топливо для своих бесовских машин. Деревья чахнут, трава увядает, ручьи пересыхают, почва трескается. Но хуже не то: недавно монарх новоявленный испил из священного источника, боли у него страшные поднялись, и слёг на неделю. Жизнь уходит из наших краёв, как бы мы не пытались её удержать.

Летопись, перевод, девятнадцатый век: открылись людям истины запретные, как дома строить, подобные вавилонской башне, как материалы неприродные творить, как свет без огня добывать. Почти всё население пользуется «благами прогресса» – земля отныне далеко не так плодородна, солнце жарит головы, да не растит посевы, дождь мочит рубахи, да губит урожай. Воды всё меньше, к соседям заморским за милостыней вынуждены были идти-кланяться, да остались ни с чем – у них беды похлеще. Властителям не являются духи-покровители и не дают советы. Жизнь покинула эти земли и затаилась где-то, а где – нам неведомо.

Летопись, восемнадцатый век: с начала апокалипсиса, названного «промышленным переворотом», хребет Уральский словно вырос в размерах, Алтай возмужал, а равнина просела. азиатская часть России оказалась в котловане, чернозём вновь пожирнел, водоёмы вышли из берегов, леса зашелестели, ураган обратился ветром. Жителям строго-настрого запрещено покидать прибежище земной энергии или рассказывать о нём кому-либо по ту сторону гор. На границе расставлена стража. Контакты с ближайшими странами ограничены. Люди боятся, как бы не пошли войной соседи, да они словно забыли о нас: к горам не подходят и на километр, а если собираются, так забывают, а особо упорные умирают скоропостижно от хвори жуткой. Царские послы с указами, фискалы и прочие государственные объезжают нас стороной, словно морок на них. Дьявольские двигатели также не тревожат нас. Вероятно, природа-мать защитила себя и своих самых верных сынов от дураками восхваляемого «технического прогресса», берущего исток из западной Европы. Судя по наблюдениям, территорию остального мира Жизнь покинула.