Сергей Шангин - Вторжение

– Это на кого ты тут охотишься? – подскочил Михалыч, от злости почувствовавший неожиданный прилив сил.

– По ходу мы тут добыча, угадал, старикан? – Корень явно настроился на драку, оглядываясь по сторонам на предмет кирпича или доски. – Он же у нас энергию сосёт, как вампир! Я в кино видел таких вурдалаков!

– Всё-всё, не будем ссориться, – старик явно напугался, но не сдался, мгновенно, как хамелеон, подстроившись под ситуацию. – Тут на всех хватит, – угодливо улыбаясь щербатым ртом, прошамкал он. – Новички? Только что откинулись? Ещё не в теме? Понимаю! Могу поделиться информацией за малый процентик, – он снова оживился, довольно потирая сухощавые ладошки.

– Поделишься и без процентика, – как отрезал Михалыч, – ещё должен будешь, понял?

– Так, стоп, давайте без угроз и наездов! – вступился Егор. – Что вы там, уважаемый, по поводу поделиться информацией говорили?

– Да, накостылять ему и пусть проваливает, – пацан кинулся к старику, с явным намерением исполнить задуманное, но покатился кубарем, споткнувшись о выставленную ногу Алины.

– Не суйся, чмо, не дорос ещё до мужских разговоров, – как оглашенная заорала Алина, непонятно откуда черпнув энергии.

Её лицо пошло красными пятнами, грудь вздымалась в приступе ярости, сжатые кулаки тряслись от желания врезать мальчишке за всё, чем он её обидел.

– Слушайте, – рявкнул Егор, привлекая внимание присутствующих, – если мы умерли, сдохли, откинулись, склеили ласты, это не значит, что мы перестали быть людьми! Что вы знаете об этом мире? Ничего! У старика есть информация и она нам нужна! – Егор перешёл с крика на обычный тон, немного откашлявшись, продолжил. – Сядьте, просто сядьте и заткнитесь, если не можете нормально, по-человечески разговаривать!

Он дождался, пока все снова расселись по скамейкам, затем пригладил волосы, глубоко вдохнул и медленно выдохнул, успокаиваясь и приводя мысли в порядок. Работа программиста, да ещё в стрессовых ситуациях, когда проект уже сдаётся заказчику, а в коде выявлены ошибки, приучила его концентрироваться не на эмоциях, а на поиске моментального, эффективного решения.

Потом, после подписания договора можно будет выпить пивка, поплакаться в жилетку напарникам или девчонке, расслабиться и забыть о мозгодробительной суете запуска программы. А в момент опасности нужно, как это делают кошки, не бежать сломя голову неведомо куда, а сжаться, оценить обстановку, чтобы потом моментально принять единственно правильное решение и прыгнуть в нужную сторону, вложив в этот бросок все силы.

– Да, мы новички, мы ничего не знаем, готовы получить информацию! Что для этого нужно? – Егор говорил медленно, рубящим движением ладони как бы подтверждая сказанное.

Старичок смотрел на Егора с недоверием, с опаской, тянул паузу, словно ждал какого-то события или знака. Но, так и не дождавшись, пожевал губами и сухо произнёс:

– Энергия, молодой человек, просто энергия, здесь за всё платят энергией!

– Не говорите загадками! Какая энергия?

Егор, попав в роль просителя, чувствовал себя паршиво. Непонятные ответы старика злили его, заставляя терять самообладание, которым он так гордился.

– Та самая, – старичок ткнул пальцем в сторону Егора, – ваша энергия, – как для непонятливых детей пояснил он. – Все мы всего лишь энергия. У кого больше, у кого меньше. Хочешь жить, ищи энергию! – на его давно небритом лице мелькнуло подобие довольной улыбки.

– Жить? – удивилась Алина. – Мы же померли уже, мы же в раю или аду, если я правильно понимаю. Какая жизнь?

– Обыкновенная жизнь, – озадачился старик. – Как у всех. Или ты о другом? А-а-а, понял! Это всех с панталыку сбивает, кто на новенького, – он махнул рукой. – Бегают, выпучив глазёнки, кто котлы с чертями ищет, кому манну небесную подавай и сорочку белую. Только нету здесь ничего, – он развёл руками, – это же обычный мир, откель тут котлам и чертям взяться?

– Так мы… – Михалыч подхватился со скамейки и шагнул к старику с таким видом, что тот мигом ретировался обратно за фикус, – получается, что мы ещё и не умерли совсем? Типа в коме ещё или как-то там на грани между жизнью и смертью?

Все переглянулись, во взглядах искрами мелькала радостная надежда – не всё потеряно, ещё может что-то измениться. Кроме Алины, конечно. Она с тоской смотрела на окружающих, готовая снова заплакать.

– В смысле? Раз вы здесь, стало быть, померли, ну, или того, на грани, – испугавшись выражения лица Михалыча, добавил старик. – Мне это неведомо, судари! Моё дело маленькое, работу делай, плати налоги и живи себе в своё удовольствие, пока не сдохнешь.

Его слова никого не обрадовали – ясно, что ничего неясно. Если и на грани, то ещё чуток и будешь за её пределом, нашу медицину все знают, тут не забалуешь без тугого кошелька. Живые и те постоянно на грани, а почти покойники, наверняка помрут, чтобы койко-место зазря не занимать.

– Ладно, а что значит быть в этом мире? В каком мы мире? Почему мы видим живых людей, мы призраки? – Егор спешил, словно кто его в бок пихал, подгонял, заставляя делать всё быстрее, пока есть такая возможность.

– Плата вперёд, – осторожно напомнил старичок. – Кто вас знает, вдруг вы мошенники? Я вас в первый раз вижу, никакого доверия не испытываю, а время, между прочим, трачу.

– Хорошо, бери плату, – моментально согласился Егор, принявший на себя по всеобщему молчаливому согласию роль главного. – Что для этого нужно?

– Да, ничего не нужно – ты сказал, я забрал! – старичок явно повеселел и приободрился, разрумянился, словно чаю с мёдом попил.

– А не многовато? – хрипло спросил Егор, чувствуя сильный упадок сил. – Ты бы хоть порциями забирал.

– Ничего, ты молодой, сильный, быстро своё наберёшь. А мне ждать некогда, того и гляди пропаду совсем, – он шмыгнул носом, скривился, вызывая сочувствие всем своим видом. – Стало быть, раз заплатил, мотай на ус и не говори, что мало сказано. Да, ты садись, парень, в ногах правды нет, а в твоих сейчас и подавно.

Старик, откашлявшись, начал неспешно рассказывать.

– Давно это было, а помнится, как вчерась. Вышедши я скотине сена подбросить, а впотьмах и смех и грех наступил на грабли, упал и прямиком на вилы. Вроде как самоубийство, а с другой стороны – несчастный случай на производстве. Деревня наша – три двора, три кола, сам себе и кузнец, и пахарь, и доктор, и поп. Провалялся до утра, никто даже и не хватился, что дед пропал. Может, и выжил бы, ежели какая зараза вспомнила, а так через пару часиков замёрз насмерть. Такая вот печаль жизни.

Он помолчал, словно заново переживая давнее событие, никто его не торопил. Да и куда торопить, если впереди вечность?

– Сижу я эдак вот возле своего трупа и думу гадаю, чего это меня никуда не тянет – ни вверх, то бишь в райские небеса, ни вниз, стало быть, на горячую сковородку за грехи мои тяжкие? Я ж любил при жизни и водочки выпить и с бабами покуролесить… кхм, это я отвлёкся малёха. В общем, схоронили меня…