Сергей Новицкий - Звон мечей. Первая часть дилогии «Путь в никуда»

© Сергей Сергеевич Новицкий, 2020

ISBN 978-5-4496-9222-1 (т. 1)

ISBN 978-5-4496-9223-8

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

***

Острая, пульсирующая боль, ставшая центром существования. Тонкие, белые иглы, вонзающиеся в оголенные нервы. Тело словно парит в горячем, пустынном воздухе. Раскаленный песок, вонзается во влажное тело, рвет плоть, причиняя страдания. Нет, не песок – лед! Тело заковано в ледяной панцирь, невозможно контролировать мышцы. В висок вонзается раскаленный стальной прут, и кто-то медленно поворачивает его… хочется кричать, но нет языка, есть только сплетение нервов во рту… ммммм… где-то в глубине сознания маленький мальчик, стонет, прижав к груди плюшевого мишку. Приближается Тварь… огромный черный скорпион с женским лицом. Тварь начинает шипеть, изо рта прекрасного бледного лица появляется раздвоенный язык, хвост угрожающе дыбится. Тьма обволакивает пространство, заползая в каждую щелочку. Мальчик с ужасом смотрит на длинное острое жало, похожее на копье аборигена, с ювелирной точностью, вырезанное из куска эбенового дерева. Что будет, когда скорпион приблизится, мальчик не знает, он не видит грань между светом и тьмой, между жизнью и смертью, он всю жизнь прожил в сумраке, в тени, где переплетаются две стихии. Но мишка не боится, он смело поднимает лапу в защиту мальчика. Игрушечные глаза уже не пластиковые черные пуговки, а две светящиеся точки, начинающие быстро увеличиваться. Пятно света растет все быстрее и быстрее, пожирая тьму, разгоняя мрак… Свет гонит прочь порождение Тьмы, скорпион пятится, издавая шипящие звуки. Он делает последнюю попытку прорваться к мальчику, но свет причиняет ему боль, прекрасное лицо перекашивается от боли, рот кричит в беззвучном страдании и Тварь исчезает. Теперь свет главенствует, тьмы уже нет, она исчезла, ведь правда? Нет, тьма еще осталась в душе мальчика, он не может забыть ее прикосновение. Приближается что-то прекрасное и светлое. Ореол добра обволакивает существо, запах полевых цветов и меда щекочет ноздри, нежный летний ветерок развевает волосы. Казалось, мальчик должен перестать бояться, но страх в его глазах все еще жив. Существо подходит к мальчику, он судорожно отшатывается и начинает кричать… тьма опять возвращается…

Я постепенно начал ощущать себя, но это не принесло облегчения. Тело свело судорогой, спина выгнулась дугой, позвоночник, казалось, вот-вот треснет от невероятного напряжения. Я прикусил язык и почувствовал солоноватый вкус крови во рту. Сплюнул, затем меня вырвало. Судороги прошли, тело еще сотрясала мелкая дрожь, мир постепенно стал обретать краски, появились звуки. Головная боль утихла не полностью, а укоренилась где-то в удаленном уголке сознания, прячась до поры до времени. Я медленно встал на колени, опираясь руками о землю. Слабость волнами сходила с меня, силы постепенно прибывали. Осторожно приоткрыл глаза, яркий свет ножом вонзился в воспаленные глаза, я опять слегка замычал от боли. Пришлось немного полежать с закрытыми глазами, в ожидании, когда станет полегче. Похоже, обоняние пришло в норму, в нос бросился резкий запах гниющего мяса, к горлу подступил ком. Я, прищуриваясь, слегка приоткрыл глаза и заметил, что свет был вовсе не ярким, это были сумерки. Привстав, обратно рухнул на землю от слабости в конечностях и оглядел окрестности. Я находился на огромном поле боя, которое все было завалено трупами. Вонь мертвой плоти, казалось, проникала в самые отдаленные уголки моего носа, подступила тошнота… Солнца уже не было видно, но редкие лучи света перебегали по земле, выхватывая то раздробленный череп, то спину с торчащими стрелами. Тело само опустилось на землю и закрыло глаза, надеясь, что это всего лишь очередной морок, что пройдет еще немного времени и наваждение сгинет. – Бред какой-то, – прошептал я, – ну и влип.

***

Наверное, дурной тон начинать с рассказов о своем детстве, но, мне кажется, так будет правильнее. Я не был совсем обычным человеком, в широком понимании этого слова. Дело не в каких волшебных особенностях или талантах, просто напросто, мое окружение было не совсем стандартным. Соответственно, именно воспитание сделало из меня того, кем я сейчас и являюсь. Кто же, все-таки я? Давайте по порядку.

Когда это началось? Не знаю, возможно, с моего рождения. Отец был удивительным и очень скрытным человеком. Я очень долго не понимал, чем он зарабатывает на жизнь и на все мои расспросы, просто улыбался и загадочно отвечал: «Да так, разными делами». Маму я вообще не помнил, отец про нее никогда не рассказывал, даже не хотел говорить, умерла она, или они разошлись. Родни у меня не было совсем никакой, даже самой обыкновенной бабушки, которая бы мне вязала носки и пекла пирожки. Никогда не питал особую страсть к пирожкам, но ведь, главное, иметь возможность их есть, даже если и не любишь, правда? Друзья? Их как-то тоже особо не было. Нет, конечно, приятелей было много, но вот человека, которого я бы мог назвать другом, которому мог доверять, не ожидая удара в спину – нет. Девушка? Ну, ответ вы уже знаете. Несмотря на то, что я был слегка неформальной внешности, длинные волосы, сухопарое тело, постоянные жесткие тренировки сделали походку упругой, взгляд жестковато-уверенным. Девочкам это нравилось, но свою Единственную так и не нашел. Хотя, особо и не искал, с моей-то динамичной жизнью.

Отца несмотря на то, что он был единственным близким для меня человеком, я знал плохо – он постоянно был в разъездах, да и мне самому приходилось часто путешествовать по разным странам. Отец постоянно нанимал мне хороших учителей и тренеров. С некоторыми общался исключительно посредством переводчика, хотя, я понемногу схватывал от каждого: у меня была неплохая обучаемость. Я никогда не ходил в обычную школу, никогда не жил более полугода на одном месте. Кроме обычных предметов, учился в совершенстве владеть своим телом и органами чувств. В итоге, у меня выработался своеобразный смешанный стиль боя, который восхищал всех, с кем мне довелось спаринговаться.