Елена Мейсак - Делиец

Волнистые волосы водопадом устремились к плечам. Она бесстыдно разглядывала его. Темные глаза, правильные черты лица, хорошая фигура. Надо бы покопаться в интернете, вдруг что-то о нем интересного найти удастся. Например, почему модель из какого-нибудь модного дома коротает свои дни, работая аниматором в богом забытом провинциальном отеле, пусть и пятизвездочном?

– Как вы сказали, вас зовут?

– Ах да, нам же даже познакомиться нормально не дали, сразу записав в сожители. Меня зовут Делияр.

– Редкое имя. И красивое.

– Вообще-то я – Дилияр. Дилияр Ахматов. Просто в наших ЗАГСах… ошиблись, одним словом. Нет, не тот самый, нет, – его глаза блеснули озорным блеском. Или пьяным? – В школе мне дали прозвище Делиец, наверное, имя мое нелегко давалось потомкам въехавших в светлое будущее пролетариев. А вы вот Наталья. Но фамилия у вас Хоггарт. Вы – не россиянка?

– Если звезды лягут правильно, я вам и это тоже расскажу как-нибудь. А сейчас мне пора.

– В каком номере вы остановились?

– В 076. А вы?

– В 067, этажом ниже.

Они доехали в лифте до его этажа.

– Увидимся!

Вставив магнитный ключ в замок, он краем глаза увидел, как она вышла из лифта на седьмом этаже и направилась в противоположную сторону.

Бросив сумку в кресло, он подумал, что как-то неловко вышло, что они заселялись вместе, но ему дали номер с видом на море, а ей – с видом на соседний корпус того же отеля. Надо было попросить и ей номер с красивым видом, что ли.

Однако собственные мысли вскоре унесли его прочь и от новой знакомой, и от ее номера. Времени у него очень мало, и чтобы успеть сделать то, что он задумал, нужно было поторапливаться. Еще очень многое предстоит подготовить, не говоря уже о том, что здесь придется еще и работать, чтобы не вызвать подозрений.

Наутро за завтраком она его не увидела. Наталья угостилась божественно пахнувшими блинчиками с кленовым сиропом. А вот кофе оказался просто отвратительным. Похоже, здесь бодяжили растворимый, какой позор для пятизвездочного отеля!

До вечерней смены было еще полно времени, и она хотела было полазить в интернете в поисках информации о своем новом знакомом, но потом отмела эту мысль.

Что ей это даст? Допустим, она узнает, что он все эти годы работал моделью, а потом в пух и прах проигрался в каком-нибудь казино. Что с того?

Лучше потратить это время на что-то стоящее.

Решив это, она надела купальник и отправилась на пляж.

Вода была теплой и приятной, солнце – ласковым, и в неспешном беге дневных минут она стала забывать о том, что привело ее сюда, и о кислотно-едкой горечи последних лет, разъедавшей душу, словно царская водка – металл. Она вздохнула. Да уж, отдых бы не помешал.

Вечером, закончив работу по развлечению туристов и их детей, она вернулась на пляж, чтобы посидеть в одиночестве, но едва устроившись, чуть не подпрыгнула от неожиданности.

Через два лежака, скрытый темнотой, лежал ее новый знакомый. В руке он держал бутылку с коньяком и думал о чем-то своем. Взгляд его был недвижимым, пустым. Он смотрел куда-то в черную ткань моря, ничего не видя и не слыша вокруг.

Пока она размышляла, стоит ли ей его окликнуть или не стоит, он закончил релаксацию, приподнялся с лежака и, так и не заметив ее, направился, пошатываясь, в сторону отеля.

Отель ей не нравился. К персоналу в нем относились, как к ломовой лошади, которую кормить не кормили, но зато исправно хлестали по выпирающим из тощих боков костям. Хлестали до тех пор, пока эта самая лошадь не отбрасывала копыта от голода и безысходности.

Им с Делийцем повезло куда больше.

Они – внештатные аниматоры, их хлестали только по вечерам. Отработав смену, они получали деньги наличными и отправлялись восвояси с надеждой, что завтра все продолжится.

А вот тем, кто нанялся сюда на полную ставку, не обзавидуешься. Работать приходилось с раннего утра и до поздней ночи. За любую ошибку и даже просто малейшую провинность их штрафовали и лишали выходных и премий.

Немудрено, что лица официантов в главном ресторане были крепче и шершавее мальтийских мегалитов, а на столах то и дело попадались не только надколотые чашки, но и вконец разбитые бокалы, сверкавшие острием осколков в свете хрустальных гостиничных люстр. Думать о том, плюют ли официанты в кофе, и вовсе не хотелось.

Да и вино, похоже, здесь нешуточно бодяжили с самой обычной водопроводной водой. И если розовое еще можно было как-то пить, то красное было сущей помойкой на вкус.

Замены упавших навзничь ножей и вилок можно было прождать до наступления Апокалипсиса, и даже чаевым, которые таинственно испарялись уже через полсекунды, не по силам было решить столь деликатный вопрос.

Она была готова биться об заклад, что все это туристам понравиться не могло, и они то и дело жаловались на обслуживание, осложняя этот и без того обоюдоострый вопрос.

Похоже, туристов здесь недолюбливали, и отель с минуты на минуту ждало снятие звезды, а то и нескольких сразу. Их с Делияром не жаловали тоже, причисляя к бездельникам-туристам.

Отчасти это было правдой, ведь работали они намного меньше, а зарабатывали куда лучше. Делиец, отработав смену, исчезал в неизвестном направлении. На завтрак он не вышел ни разу, появляясь на радарах ее зрения, в лучшем случае, к обеду. Иногда он выглядел злым и неприлично помятым, а иногда его глаза светились каким-то странным, лишь ему понятным блеском.

Потом ее несостоявшийся сосед по комнате обедал и вскоре исчезал снова. Второй раз она его видела лишь вечером, когда тот отправлялся на работу. Работали они в разных корпусах, и, по обыкновению загадочно улыбнувшись ей, он растворялся в недрах ночи.

Контингент отеля ей не нравился тем более. Судя по всему, этот отель лишь волей лихого случая дорвался до звания пятизвездочного. Старую собаку новым трюкам не научишь – так говорится в пословице. И если отель когда-то был трехзвездочным, за одну ночь в элитный его не превратит даже добрая фея.

Старые привычки остаются на месте, хоть язык в узел завяжи. Да и сам отдых, видимо, стоил недорого, потому что люди обитали здесь явно небогатые: пенсионеры с разных окраин мира, с внуками и без, студенты и иногда молодожены.

Глядя на так называемых новоиспеченных мужей, она была готова биться об заклад, что как минимум половина из них хотела попросить своих невест вернуть им деньги за свадьбу и отдых, да не решалась.

Ну и, конечно, еще местные жители, приехавшие на побережье отдохнуть от столицы. Некоторые приезжали семьями, а некоторые отдыхали от столицы одни. И вот эти самые одинокие отдыхающие и доставляли ей больше всего беспокойства.

В Москве на нее уже давно не обращали такого внимания. А здесь она чувствовала себя не в своей тарелке. Столичные постояльцы с ней все время здоровались, даже если видели ее уже десятый раз на дню, зазывали на кофе в пляжный бар, заводили беседы, а иногда даже дарили розы. Хотелось надеяться, срывали они их не с клумбы у соседнего корпуса.