Татьяна Хмельницкая - Я знаю вашу тайну

Тимофей – сдержанный, ровный, постоянный, заботливый, воспринимающий меня очень серьёзно, потому что так правильно.

Я уселась на диван и забросила ноги. Драк тут же подхватил их и уложил к себе на колени. Затем откинулся на спинку дивана.

О! Мне тут же захотелось сократить расстояние, провести пальцами по губам дракона, затем зарыться ему в волосы руками, притянуть к себе и… Ух! Давление, похоже, даже подскочило! Главное – ровно дышать и всё пройдёт. Это просто перемена погоды так влияет. Ага – она.

– Запах ушёл? – спросил Тим, а я, едва расслышав его из-за шума в ушах, кивнула. – Можем удивить Агнессу ещё сильнее и поехать в город прямо сейчас. Дождёмся её приезда.

Я расхохоталась и помотала головой. Такое было слишком даже для нашей троицы.

– Тогда поговорим. Мой отец дружен с начальником полиции вашего волчьего городка. Не вдаваясь в подробности, но он рассказал, что на того парня обрушился необычный ритуал. Ты едва уцелела, Агата. Повезло. Двум друзьям профессорского сына фортуна улыбнулась меньше.

– Да. Мы потом с девчонками пытались отыскать по описанию хоть что-то подобное, но ничего не нашлось. Ни в публичных библиотеках мегаполисов, ни в университетской библиотеке, ни по нашему запросу в другие места. Мы даже в музеи звонили, писали – ничего.

Тим, обнял руками мои лодыжки и слегка наклонился вперёд:

– По-братски, расскажи мне всё, а? Сгораю от любопытства.

Угу. Это я сейчас снова начала возгораться. Ох, беда! Сил не хватит сказать: «Отпусти меня», когда хочется молвить: «Придвинься ближе».

Моё сердце в очередной раз странно себя повело – прыгнуло к самому горлу и упало обратно. Но я – мне так кажется! – виду не подала, и широко улыбнувшись, вступила в торг:

– И зачем мне разглашать секреты Три-Ады?

– Я обменяю их на другие.

Я состроила задумчивую физиономию, и, выдержав паузу, согласилась:

– Разумный обмен, главное – чтобы не вышло шило на мыло.

– Клык даю! А он на чёрном рынке ого-го стоит!

– Ой-ли! Клык дракона! Удивил! Я слышала: у вас многие части тела в золоте оцениваются. Какая сама дорогая, которую не жалко?

– Самая дорогая – сердце, но её Три-Аде не отдам. И…

– И?

Тим пожал плечами и развёл руками.

Я шумно выдохнула:

– Пфух! Ла-а-а-адно! Уговорил. Достаточно будет просто новостей. Слушай. Наступили последние сумерки срединного месяца лета…

– Красиво.

Я кинула в парня подушкой:

– Не перебивай! Я тихо сбежала из дома, потому что договорилась с подругами просчитать поминутно путь из пункта «А» в пункт «Б». Это было нужно для дела. Рассказать не могу – не мой секрет. Впрочем, его мы успели узнать до момента, когда убили Аркадия Моргулина. Так вот: сижу в парке, высчитываю хронометраж, отслеживаю девчонок через специальное приложение на ситронке, а неподалёку от меня трое парней остановились. Они были навеселе.

– Их зовут: Глеб Ханов, Пётр Самоцветов и, тот самый, Аркадий Моргулин. Все из магов. Я их знаю – тот же год поступления, что и у моей сестры в университет магии. У них бывают совместные практические занятия с драконами.

– Вот как? Интересно. Картину оживил своими подробностями.

Тим подмигнул мне, а я продолжила:

– Душная ночь была. Как вдруг, налетел ветер. Причём, поток имел направление и был ограниченным. Я скорее поняла, что ветер подул по склонившимся к земле деревьям, а не почувствовала. Там, где я сидела, ночь продолжала быть душной. Выглядело так, будто я наблюдала за стихией через дисплей видеорона. Поднялась пыль. Спорщики пригнулись, закрываясь от ветра. Но не тут-то было! Ветер закружился, превращаясь в смерч. А на самом верху воронки огнём прорезалась пентаграмма. Раздался короткий треск. Пентаграмма прошлась по воронке смерча до самой земли, и пыль рассеялась. Точнее: она рассеялась, открывая ребят, а сам смерч бушевал над их головами, продолжая вертеть тучи пыли.

– А пентаграмма исчезла?

– Нет. Она горела на земле, а парни стояли в центре. Затем одного, а это был Моргулин, подбросило вверх. Он завис в метре над землёй, а другие – застыли неподвижно. Только их лица были искажены от боли…

Тим погладил меня по лодыжке и ободряюще улыбнулся:

– Я случайно услышал, разговор начальника полиции с отцом. Аркадия Моргулина разорвало на части. Голова отдельно, конечности отдельно. Бр!

– Голову, руки и ноги отрезало пентаграммой. Представляешь, парень болтался в воздухе в горизонтальном положении, а затем со всего размаху упал на землю, будто невидимую верёвку, на которой был подвешен, перерубили. Вспыхнул огонь символа, он начал подниматься вверх, и… Как ножом отрубило. И всё. Стихло. А Ханов и Самоцветов свалились, как подкошенные… Я побежала к ним на помощь. Символика догорала, оставляя за собой чёрный ровный след. Я перешагнула через линию догорающего пламени, и меня будто током ударило. Больно – аж жуть! Пришлось попытать счастье там, где огонь потух. Ну, а дальше… Ты знаешь…

– Что Три-Ада? Они тоже подоспели?

Я оживилась, вспомнив, как сестрёнки, прорывались через полицейское заграждение, а их не пускали.

– Они кричали мне оттуда, из-за ленты, а я и могла лишь смотреть на них и кивать. Звон стоял в ушах такой, что, казалось, голова лопнет! Потом мы провели короткое собственное расследование, но выяснить ничего не удалось.

Тимофей хмыкнул, отчего стал притягательнее.

Ну, конечно, я мысленно одёрнула себя за безрассудство, но не забывала наслаждаться его тёплыми руками, обнимающими мои щиколотки. Очень по-семейному. Это и смущало до колик в животе.

– Такого обряда не существует, – за меня сказал Тимофей. – Всё, что связывает произошедшее с магией, так это пентаграмма. Так?

Естественно я согласилась:

– Мне кажется это странным. Выглядело, как ритуал чёрной магии. Только там упоминается сила ветра, как возможность кары. Я сказала об этом Лихому, но…

– У меня дома есть хранилище книг. Оно роботизированное. Мы можем прямо отсюда полистать любую.

– Давай.

– Какое сочетание ищем? – доставая ситронк из заднего кармана джинсов, спросил Драк. – Огонь и ветер? Я правильно тебя понял?

– Угу. А ещё: смерч и пентаграмма, смерч и огонь, направленная ветровая буря. Потом, может ещё что-то в голову придёт.

Вот уж теперь мне точно не до сна!

– Руку держи! – орал тренер. – Я сказал: рука! Следи за рукой, Агата!

Я сделала обманный удар и врезала кулаком в бок своему спарринг-партнёру на сегодня – сыну правой руки папы – Аркадию. Парень хмыкнул, но отступил, дурашливо покачал головой. Подмигнул мне.

Да-уж, повезло мне с противником! Аркадий метался по периметру, играл со мной, дразнил. Его молниеносный выпад – моя боль под ребром. Уж тренер мне подкинул радость вместе с родным папочкой! Один приказал прибыть на тренировку, а другой, недолго думая, предложил Аркадию за неимением других спортсменов побыть моим партнёром.