Михаил Гаврилов - ИММЕРГОН. Не время для забвения

Происходящее внутри королевства выплеснулось за его пределы и охватывает Дальний Континент подобно смертельному вирусу. Кхоридар уничтожен и разграблен, ведь он являлся преградой для того, чтобы дотянуться до ресурсов Фераур и Алафтионды. Ситуация вышла за рамки разумного и допустимого, в происходящем очевидны долгосрочные планы на захват территорий, междоусобных войн и бестолковое выкачивание ресурсов.

Лиор рассчитывает на вас, Ваше Величество, он искренне надеется, что, не смотря на всю трагичность вашей судьбы, вы не останетесь в стороне. Никто лучше вас не сможет навести порядок в Империи, и он готов оказать посильную помощь. Еще он сказал, что если мы в ближайшем будущем не наведем порядок сами, то за нас это сделает Метель. Вам известно, что это означает?

– Более чем… – сказал Император, бледнея. – Полагаю, что уже каждый чувствует ее приближение.

Арион скользнул взглядом по лицам собравшихся, читая на них тревогу.

– В руках руниев кроется великая сила, которую они расходуют на благо мира. В свое время они охотно поделились своей землей со всеми, кто незвано прибыл из-за морей, каждому дали приют. Первопоселенцы благодарили их и благословляли, но их потомки забыли об этом. Более того – стали считать руниев чуждым и опасным народом. Но не все забыли. Россы помнят. И стелоиеры помнят.

– Табольги тоже помнят, – сказал Ологен. – По-моему, только у людей память быстро отшибает.

– Это правда, – сказал Регион. – Большинство из нас мало интересует то, что происходит за пределами личных судеб. И это в лучшем случае. Времени дескать ни на что не хватает.

– При этом, заниматься херней времени хоть отбавляй, – добавил Кирилл. – У меня складывается впечатление, будто люди, будучи на земле, обитают на самом деле где-то совершенно в ином месте.

– Не у вас одного, – сказал Император. – Словно до самой смерти не могут поверить в то, что живут.

– Однако жители Адэона все еще не оставляют надежду на благополучный исход, – сказал росс Верен. – Они и теперь готовы помогать всем и каждому даже в ущерб себе, но отступать им уже некуда, и Метель набирает силу. Дивион готовится к Забвению…

Собравшиеся посмотрели на Раслина и Нарвина, но те не стали ничего говорить.

– После того как совет в Треониа закончился, – сказал Арион, – я отправился с поручением к владыке Трамрит. Стелоиер Миор тем временем с тем же отправился в Адэон. Сегодня вы видите перед собой представителей всех перечисленных стран, каждый из нас доверенное лицо наших правителей. Еще несколько сотен наших соплеменников ожидают окончания совета в землях Харна в один день перехода отсюда.

Раслину, Ярмаллу и мне надлежит вернуться.

Считаю немаловажным упомянуть еще одну вещь, – сказал Арион. – Выполнив поручение и вернувшись домой, я застал в Треониа невероятного гостя, который никогда не переступал нашу границу. Его визит вызвал во всех стелоиерах большую тревогу. Она охватила нас словно пожар. Это был Зорг. Он принес много известий, и именно ему мы обязаны тем, что не пришлось вас искать. Однако, мы пребываем в уверенности, что приход Черного Мага являет собой дурное предзнаменование.

У меня все.

– Благодарю тебя, Арион, – сказал Император, поднимаясь. – Далее я предоставляю слово моему другу. Послушаем же, что он скажет.

Оберон поблагодарил Императора и двинулся вокруг стола.

– На сегодняшний день то образование, что до недавнего времени все мы привыкли считать Империей, представляет собой разрозненные осколки, враждующие между собой или же пребывающие в состоянии боевой готовности относительно друг друга. То, что сегодня происходит в Фераур можно уместить в одно слово – анархия.

В центре стола лежит матово-белый прямоугольник, Оберон положил на него ладонь, раздался густой пульсирующий звук, напоминающий звучание арфы и переливы колокольчиков, – в воздухе возникло объемное изображение, видное одинаково со всех сторон.

– Перед вами, как вы можете догадаться, карта Фераур. Она разбита на участки, которые окрашены в три цвета: зеленые – дружественные, синие – нейтральные, и красные – враждебные. Подразумевается власть тех или иных участков и ее отношение к политике Императора. Народ в расчет не берется, ибо по последним данным почти семьдесят процентов населения Империи ждут возвращения Его Величества. При этом красных участков больше остальных. Зеленых меньше всего.

– Что значит отличие темно-красного от просто красного? – спросил Ярослав.

– Темно-красным расцвечены Снэдовия, Хордо и Харузат. И это значит, что в отличие от остальных они заодно.

– Теперь становятся понятными многие вещи… – сказал Регион задумчиво.

– Едва ли, – сказал Оберон. – Я уверен, что вы все еще в неведении происходящего…

Я начну свой рассказ с того, что произошло. В двух словах, как говорится.

Всем известно, что Император Лоон впервые за всю историю Дивион смог объединить под единым флагом десятки государств, изматывающих друг друга кровопролитными войнами на протяжении сотен лет. Так на свет появилась Империя Фераур. Необходимо заметить, что со временем в состав Империя вошло государство, которое всегда отличалось непримиримостью и свободолюбием. Снэдовия, во все времена представляющая собой грозную силу, на добровольной основе присягнула короне Фераур на верность и в отличие от остальных народов снэды были верны своему слову до последнего. Но об этом чуть позже.

Ни для кого не секрет, что Император вел жесткую политику, и особенно тяжело приходилось на долю знати, в том смысле, что сливки общества перестали быть таковыми. Император заставил работать всех. Кто не работает, тот не ест! – был его девиз. Есть чему научить, умеешь грамотно руководить – учи и руководи, не умеешь – учись и работай. Кидай мешки, сей и жни, подметай улицы, в конце концов. Кто на что горазд. Помимо прочего Император произвел ряд чудовищных преобразований, одно из которых – национализация всех ресурсов Фераур, как фактических, так и потенциальных. Вся прибыль пошла в казну Империи. Кстати, спустя немного времени, ее попытались ограбить. По старой памяти. Император пресек это жесточайшим образом. Виновных казнили прилюдно.

На государственные деньги началось благоустройство, причем не столиц и не главных улиц, а равномерно всей Империи со всеми ее поселками, фермами и закоулками. Знать была в ярости, но поделать с этим в открытую ничего не могла. А когда вместе с карманами стало происходить очищение еще и культурного характера, терпению пришел окончательный и бесповоротный конец.

Граф Тай, Князь Риджерд и Князь Бридо стали всерьез подумывать о свержении Императора. Все остальные пока еще только недовольно роптали. А эти трое долго думали и, наконец, началась осторожная информационная война среди знати. Когда в процессе нее они поняли, что сторонников у них гораздо больше, нежели противников, они выбрали самых влиятельных и пообещали, что с уходом Императора Империей будет управлять Конгломерат, озвучили потенциальные кандидатуры и условия.