Кирилл Старков - Узы холода

Канхи повернулся к Гранту:

– Райан ведь узнал тебя, когда мы были в вездеходе немцев, Майкл Грант. Думал, я не вспомню твою фамилию? Поверь, она мне знакома. Мне однажды приходилось встречаться с твоим папашей. Его приспешники едва не пристрелили меня. Если бы Кичи был жив, то он подтвердил бы. Жаль, что я понял всё слишком поздно и не сказал всем, кто ты есть на самом деле.

Кэлферей мрачно посмотрела на Майкла.

– Да, это так, – признался Грант. – Мой отец создал сваперы, но я никогда не поверю, чтобы он или его люди стали убивать кого-то. Он учёный, а не убийца.

– Не пытайся оправдаться, – Канхи сморщился. – Кэлферей знает о чём я говорю. Она помнит тот день, когда мы с Кичи вернулись еле живыми. Верно, любимая? – последнее слово атапаск специально выделил недоброжелательным тоном.

Кэлферей виновато опустила глаза, её губы задрожали. Канхи сделал несколько шагов вперёд и протянул руку Кэлферей.

Внезапно, в лесу раздался хруст. Майклу хватило доли секунды, чтобы увидеть чёрное дуло автомата, торчавшее из кустов.

– На землю! – Грант прыгнул на Кэлферей и укрыл её собой, а Канхи сделал кувырок за дерево.

От грохота очередей заложило уши. Несколько стволов били из леса по выжившим, распахивая снег рядом с ними. Майкл и Кэлферей отползли к упавшему дереву. Канхи оказался с другой стороны. Он отбивался короткими очередями и часто менял позицию, но приблизиться к Майклу и Кэлферей ему не удавалось.

– Кэлферей, нужно уходить! – сказал Майкл, стараясь перекричать шум стрельбы.

– Пошёл ты нахрен! – она хотела сменить позицию, чтобы оказаться ближе к Канхи, но Майкл дёрнул девушку к себе, и как оказалось не зря. Очередь раскрошила дерево в том месте, где она была секунду назад.

Майкл слышал приближающиеся голоса немцев и сделал несколько выстрелов из автомата, заставив карателей укрыться. Кэлферей посмотрела на Канхи. Он отчаянно обстреливал солдат, но в него самого попали уже дважды. Атапаск на мгновение встретился взглядом с Кэлферей, и в его глазах можно было прочесть одно: «Беги. С кем угодно, но спасись.»

Канхи вновь сделал кувырок за булыжник и отвлёк на себя внимание всех карателей. Этого маневра Майклу и Кэлферей хватило, чтобы сменить позицию и скрыться из виду немцев. Они бежали, и с каждой секундой стрельба становилась всё тише, пока не прекратилась совсем…

Стояла тихая и безоблачная ночь. Не завывал ветер, и не кричали ночные птицы. Изредка с веток елей и сосен падали тяжёлые снежные шапки. Сегодня привычный для этих мест мрак был нарушен переливающимися изумрудными полосами света на небе. Это было северное сияние.

Снегоход мчался по заснеженному шоссе, освещая путь жёлтым светом, и поднимая в воздух брызги снежной пыли. О том, что город был близко, говорили многочисленные автомобили, заваленные снегом.

– Можешь сбавить скорость! – крикнул Майкл, стараясь не высовываться из-за спины Кэлферей, чтобы не обжечься ледяным ветром. – Мы успеваем!

Он обернулся. Черно-серые тучи, которые можно было отличить даже ночью, остались далеко позади.

– Чёрт! – Кэлферей потерянно смотрела на панельные датчики, показатели которых стремительно приближались к нулю.

Снегоход стал терять скорость и вскоре заглох.

Два часа назад…

Майкл и Кэлферей шли друг за другом вдоль шоссе. На них были самодельные снегоступы, что значительно упрощало движение. Эти короткие лыжи им удалось смастерить благодаря материалам, которые они отыскали в одном из автомобилей.

– Кэлф, давай отдохнем, – Майкл завалился к дереву. – Пять минут, и пойдем дальше.

Девушка была впереди. Её смуглое заплаканное лицо было утомлённым и выражало безразличие ко всему происходящему. Ничего не ответив, она села рядом.

Майкл некоторое время не решался начать разговор.

– Слушай, он вполне мог сбежать, – негромко произнёс Грант. – У него были шансы.

– Не говори ничего. – прошептала Кэлферей. – Хотел отдыхать? Отдыхай.

– Я просто хочу помочь.

Она посмотрела на него печальными глазами:

– Ты и так уже помог… Вместе со своим отцом, – продолжила она. – Больше не надо.

– Что бы тогда ни произошло с Канхи и Кичи, я не имею к этому отношения.

– Отвали от меня, Майкл. – холодно сказала Кэлферей и устало откинула голову на ствол дерева.

Грант больше ничего не говорил. Он достал пачку сигарет, которую нашёл на свапере, и закурил. Майкл понимал, что огонёк сигареты может их выдать, но желание покурить и какое-то странное безразличие к собственной жизни подавили в нём здравый смысл.

– Дай. – сказала Кэлферей.

Майкл протянул ей сигарету и помог прикурить. Сначала девушка сильно кашляла, но потом приспособилась, и её организм перестал отторгать отраву. Она затушила об снег половину сигареты:

– Враньё это всё… Нисколько не легче.

Через несколько минут они пошли дальше. Так же молча, погружённые в свои мысли.

– Пригнись! – внезапно сказала девушка.

Впереди, на дороге, стали видны мерцающие огни. Прямо на шоссе был разбит лагерь. Солдаты спешно переносили ящики из палаток и грузили их в сани, прикреплённые к снегоходам. Несколько дозорных, держа руки на автоматах, курили и негромко общались.

Майкл оглянулся назад, на надвигающуюся чёрно-серую массу.

– Тоже торопятся. Чуют, гады…

– Иди за мной, – прошептала Кэлферей. – И чтобы ни звука…

***

– Сколько там ещё ящиков? – спросил каратель, сидя на снегоходе. – Валить нужно, а мы трёмся тут…

Крупный немец вышел из палатки и устало поставил ящик в сани:

– Так иди и помоги, а не просиживай штаны! Может, и уедем быстрее.

Солдат лишь зевнул и отвернулся, а силач вернулся в палатку. Водитель снегохода звякнул зажигалкой, и сигарета в губах начала медленно тлеть.

– Нужно отлить… – произнёс он, и убедившись, что поблизости нет офицеров, отошёл к лесу.

Шум заведённого снегохода не привлекал внимания бойца ровно до того момента, пока он не услышал крик и первые выстрелы из лагеря. Быстро закончив свои дела, он взял автомат и побежал обратно. На месте, где пару минут назад стоял снегоход, остались лишь отвинченные сани. Рядом с ними лежал тот самый крупный солдат, державшийся за окровавленный затылок.

Снегоход сбил нескольких ошарашенных немцев и оказался на дороге, а Майкл, сидя на пассажирском сидении, поливал карателей свинцом из пистолета-пулемета.

Из самой крупной палатки, в штанах и нательной майке, выбежал офицер. Отто Рихтер в ярости смотрел на солдат. Кто-то с трудом поднимался со снега, кто-то пускал короткие очереди в сторону воров.

– Что здесь происходит?! – завопил немец.

Он взглянул на одного из солдат: