Михаил Небрицкий - Грош

В метрах ста слышались шаги и треск веток. «Григорьиииич!» – раздавался протяжный глас кого-то из коллег. «Я здесь!» – машинально крикнул в ответ Олег, ну тут же испугался. Что он расскажет о том, что он здесь делает? Что это за яма, и зачем он её копал. Мужчина быстро вылез и отряхнулся, встретив гостей. Коллега, и несколько студентов ещё затемно подняли шум в лагере по поводу исчезновения преподавателя.

– Ты что здесь делаешь? Куда ты убежал посреди ночи?

– Да я тут это. Раскопки проводил – ничего умнее, разумеется, археолог не придумал. Он уже готовился к шквалу встречных вопросов.

– Ого, ничего себе.

Один из студентов мигом прыгнул в яму: «Что это?». Вся толпа окружила разрытую поверхность горы и с любопытством присела на колени. Перед ними на дне котлована в разброс лежала горсть монет. Древних монет – таких же, как те, что держал в руке старый татарин в видении.

«Так, а ну, разошлись все! Григорьич, как ты их здесь нашёл?» – бывалый исследователь – друг Олега спешно достал из кармана очки и мягкую кисть, которой принято очищать от пыли артефакты. «Так, подайте мне конверт для монет, Попов, неси лопату, возможно, здесь есть ещё! Работаем!». Олег Григорьевич знал, что вряд ли они найдут здесь ещё что-то интересное. Главную находку он надёжно спрятал в карман, из которой в итоге и сделал этот самый кулон. Но об этом немного позже.

– Ну, ты, конечно, молодец, доцент, и как тебе…

– Ты мне, лучше скажи, как вы меня нашли? – поспешил перебить сотрудника находчик, чтоб не пришлось выдумывать небылицы, потому как если и расскажет правду – всё равно ему никто не поверит.

– А, да житель местный один рассказал, что видел, как ты туда ночью пошёл.

– Житель?

– Да, из Ходжа-Салы, похоже. Старичок один.

– Старичок?

– Да, татарин такой низкорослый. Борода у него аж до земли, с клюкой деревянной ходит.

– С самодельной?

– Ну, да. Ты видел его?

– Да.

– Это не он случайно направил тебя в то место, где ты монеты нашёл?

– Да. Да, это он помог.

– Ну, ты молодец. Как ты их себе не припрятал?

– Да, что б я с ними делал-то?

– Ну, продал бы коллекционеру какому-нибудь заграницу. Волгу б себе купил.

Коллега и не знал, что то, что он себе всё-таки припрятал, может подарить ему целый автопарк, и не только Волг.

Спустя несколько дней, когда он вернулся домой в столицу, ему наконец удалось спокойно рассмотреть этот самый талисман. Ранее он таких не встречал, и потому принялся просматривать литературные источники о татарской мифологии. Ничего похожего в советской литературе описано не было, потому в очередной вечер, ломая голову над находкой, учёный просто сидел и смотрел на серебряное изделие в своей ладони. Затем, отчаявшись, сжал пальцы в кулак и почувствовал. То самое ощущение, что и в видении. Его сознание взмыло высоко вверх над городом. Он видел улицы, фонари, троллейбусы, пешеходов, но ещё, он снова видел те самые «звёзды», которыми усеян город. С лёгкостью ветра он мог перемещать сознание по городу, подниматься и опускаться. Потому решил «подлететь» поближе к одному такому сиянию. К его удивлению, на этом месте оказался обычный пятак, который кто-то обронил на асфальт. Но почему-то этот пятак чем-то его сильно привлекал, и он мысленно забрал его себе, и в этот же момент очнулся. Перед ним на столе он лежала пятикопеечная монета. «Неужели та самая?» – промелькнула в тот момент мысль. Ведь до этого её здесь не было. Как такое произошло?

Из любопытства, пытаясь понять, как это работает, Олег снова сжал крестик в руке, и снова увидел родную улицу с высоты птичьего полёта. Он долго кружил над Арбатом, Пролетал мимо Останкинской телебашни, наблюдая за сиянием тех самых точек. Многие из них были неподвижны, но некоторые двигались, сияние которых исходило от автобусов и вагонов метро. Вдруг он захотел собрать их все – все что видит. Он как бы позвал их к себе, но только мысленно, и тут же очнулся. На столе уже лежала целая гора денег: монет, купюр, рубли, трёшки, даже десять рублей. Всё чем занимался в тот вечер доцент – пересчитывал «добычу». С этого момента его жизнь кардинально изменилась.

Стал он практиковаться, пытаясь понять, как это работает. Оказалось, что данный трюк прокатывает лишь с потерянными ничейными деньгами, которые обычно просто валяются под ногами: случайно обронённые и забытые монеты, банкноты, при том – не важно какой страны эта валюта. Он это понял, когда нашёл одну немецкую марку. Стал перемещать сознание за пределы СССР, собирая такую же бесхозную валюту других стран. Деньги, что кому-то принадлежат, как бы он не хотел – присвоить себе не получалось. Ни с гастронома, ни со сберкассы, ни с рынка. Даже был момент, когда одна из таких «звёзд», которые он видел свысока, вдруг потухла. Подлетев к тому месту, он увидел, что рядом стоял бродяга, держа в руке три рубля. «Отжать» у него банкноту уже не удалось. Видимо, присвоенные деньги под эту категорию не подпадают. Возможно, у них уже другой статус. Ведь недаром говорят, что деньги обладают особой энергетикой, потому многие обряды, поверья и ритуалы связаны именно с деньгами. Стало быть, у «чьих-то» денег одна энергия, невидимая в данном состоянии, а у «ничьих» – тех, от которых отказались хозяева, или про которые уже забыли – другая. К тому же, сама сорока в культуре описана как птица, подбирающая то, что «плохо лежит». И судя по тому, в каком времени побывал Олег в своих «галлюцинациях» – этому амулету уже много лет. Кто его, как и для чего изобрёл – он не знает. Но, за то, теперь он узнал, сколько в городе денег лежит просто под ногами. Конечно, после богатого «урожая» следующий будет немного скуднее, потому он и путешествовал в своём сознании фактически по всем городам Советского Союза, присваивая себе то, что никому не принадлежит.

Далее был распад Союза. Те деньги, что он не успел потратить, в итоге обесценились. Благо, как он говорит, успел купить себе к этому времени дом в деревне, заветную Волгу и даже дефицитную, в то время, технику: видик, холодильник, хотя со временем этот дефицит всё равно морально устарел. Но он даже не переживал о том, что его деньги обесценились. Он их, по его словам, в итоге просто закопал в огороде, как какой-то пиратский клад. Сколько их там – не говорит. Его это всегда волновало крайне мало, и даже в тяжёлые 90е, в отличие от многих граждан, он жил весьма безбедно. Наверное, потому что «путешествовал» заграницу, в частности, долетал сознанием аж до США, собирая небрежно брошенные американцами доллары, что высоко ценились здесь.

Не смотря на стабильный высоких доход, своими средствами Олег особо не светил. Жил, по его словам, в однокомнатной квартирке. Даже продал волгу и купил Копейку, чтоб не особо привлекать внимание. Тогда, в разгул бандитизма, опасно было говорить кому-то, что у тебя есть деньги. Нет, ему не было бы обидно, если б его ограбили, но вдруг лишили бы жизни – уже другой разговор. Он так и работал в институте, где ему, как и другим сотрудникам, подолгу задерживали зарплату. Но в отличие от других преподавателей, у него в холодильнике всегда была еда, пусть и по завышенной на рынке цене. А сбережениями своими он нередко помогал знакомым в трудные времена. Но делал это, разумеется, как и я, анонимно. За несколько лет у него, практически в каждом большом городе России, Украины и Белоруссии была своя квартира. Это не считая домов в живописных деревнях.