Анатолий Маскаев - Отшельник. Книга 1

– Да мне то за что, Бог даст отшельнику это скажешь.

Уборщица подхватив ведро и швабру зашаркала в сторону реанимации.

Уваров достал телефон.

– Наумыч, срочно раздобудь мне реанемобиль и ментовское сопровождение, срочно.

Через час от госпиталя отъехало несколько машин, впереди с мигалкой включив сирену мчалась машина ГИБДД.

Выскочили с МКАД на Киевку и понеслись в сторону Калуги.

Впереди машина гайцов изредка взрыкивала сиреной, за ней джип охраны, следом реанемобиль, джип Уварова и замыкал кавалькаду еще один джип с охраной.

Попутные машины старались в спешке уйти с левой полосы, полагая, что следует очередной кортеж, очередного высокопоставленного чиновника, но узрев реанемобиль в кортеже, терялись в загадках.

Перед Малоярославцем столь же крутой джип нагло встал перед машиной гайцов и столь же нагло придерживал весь кортеж не обращая внимания на требовательные сигналы машины ГИБДД.

Тогда передний джип охраны, обогнав гаишников по обочине, рванул к наглому джипу.

Поравнявшись с ним бок о бок из окна высунулся короткий ствол автомата.

Очередь прошила асфальт перед неугомонным джипом и тот в страхе рванул на правую полосу, затем и вовсе встал на обочине, пропуская не только кортеж, но пристроившихся за ним особо мудрых водил.

Джип охраны пропустив машину гайцов вперед тут же пристроился за ней.

– Василич, а если он вдруг откажется… -спокойно спросил Уварова начальник охраны, не обращая внимания на маневры джипа охраны, как будто впереди ничего и не происходило.

– Наумыч, я об этом даже думать боюсь.

– Ну да, ну да, вдруг обидится, что эта Ирка заложила нам его схрон.

– Наумыч ты лошадей раньше времени не гони, никого она еще не заложила, ее еще уговорить надо.

– Так мы это запросто… -оскалился Наумыч.

– Даже не думай, я сам с ней поговорю, у нее дочку с того света вытащили, а ты с своей рожей к ней полезешь.

– А, чо рожа, рожа, как рожа, как у всех, кирпича не просит… -и он рявкнул в рацию.

– Гайцы, мать вашу, чего плетемся, как беременные?

Хотя кортеж и так несся свыше ста километров.

К Козельску прибыли в начале восьмого вечера.

– Говорил я тебе Василич вертушкой надо, ночь садится, где мы будем этого отшельника искать, да еще эта мамаша счастливая не знаешь, как она себя поставит.

– Не заводи меня Наумыч.

Машины, проскочив Козельск насквозь, выскочили на противоположенную окраину.

Свернули на грунтовку вправо и понеслись к видневшейся на пригорке деревне.

Эта и была Смородинка.

Машины остановились у второго дома слева от магазина.

– Дом то этот, там за магазином еще дома… -спросил Наумыч.

– Пустые вопросы задаешь начальник моей личной охраны.

– Да это я так, Василич, сам себя накручиваю, ох что-то не нравится мне вся эта эпопея…

– Делом займись.

Уваров стоял у джипа и курил.

Подбежал Наумыч.

– Дом этот, только закрыто снутри, делать что шеф?

Уваров выбросил недокуренную сигарету и не отвечая Наумычу пошел к дому.

Вошел в открытую калитку и поднялся на невысокое крыльцо.

Дернул дверь на себя, закрыто.

Он постучал, сначала было тихо, через минуту из-за двери спросили.

– Кто там, надо чего?

– Вы Ирина?

За дверью помолчали.

– Ну да, а вы кто такой?

– Я от вашей сестры, от Валентины, в дом пустите, поговорить надо.

– О чем поговорить, и что это за друзья у Вальки объявились, крутые все такие, ишь машин то сколь, да еще и милиция, я вроде ничего не натворила?

– Ирина мне надо с вами поговорить, пустите пожалуйста в дом.

– Здесь говорите, я хорошо вас слышу.

– Ну так же нельзя, нелепо все как-то, что ж я о своей беде на всю улицу кричать буду.

– Беде… это что ж за беда у вас такая, что я понадобилась?

– Мне нужен отшельник, у меня жена при смерти.

– Вон оно что, ну и стерва же Валька, ничего нельзя рассказывать беспутной.

– И вовсе она не стерва, жену мою спасти хочет, теперь только от вас зависит будет ли она жить.

– Не знаю я ничего, уезжайте отсюда, не знаю.

Голос перешел в крик.

Затем где-то хлопнула дверь.

Возле машин уже толпился народ, у калитки непонятная возня и голоса.

Сумерки неумолимо сгущались над деревней.

Уваров подошел к калитке.

Два его охранника держали за руки взъерошенного капитана полиции, тот пытался вырваться.

В руке Наумыча пистолет.

Уваров бросив на него взгляд понял, что пистолет капитанский.

– Что здесь происходит, ты кто… -спросил он капитана.

– Я то, я участковый здешний, а вот вы кто такие господа хорошие?

– Я все-таки при исполнении, а у меня табельное оружие…

– Уваров я, знаешь такого?

Капитан всмотрелся в лицо собеседника.

– Как не знать, наслышаны, что ж вы произвол творите, или вам закон уже и не писан?

– Нет никакого произвола, у меня…

Он повернулся к Наумычу.

– Пистолет капитану верни.

– Отпустите его… -приказал он охране.

Капитан одернул китель, сунул пистолет в кобуру, поправил фуражку.

– Пойдем.

Уваров взял капитана за локоть и повел к реанемобилю.

– Вот это моя жена, и жить ей осталось часа три-четыре.

Капитан посмотрел на молодую женщину, подключенную к аппаратуре, на сидящего здесь же врача, потом на Уварова.

– Я то чем могу помочь?

– Вот она… -Уваров махнул рукой на дом, -знает где живет отшельник, только он может спасти мою жену.

– Может… -уверено произнес участковый.

– Ну так и помоги мне.

– Я, я то чем могу помочь, я и не знаю где он живет.

– Зато она знает… -Уваров снова махнул на дом.

Капитан снял фуражку, почесал пятерней затылок.

– Ага, понятно, ну коли так, пойдем.

Участковый постучал кулаком в дверь, потом стукнул костяшками пальцев в окошко.

– Ирина открывай, это я, Филимоныч, власть твоя и твоя совесть, открывай кому говорю.

На двери скинули крючок, и он звякнул об железку.

Выглянула девочка лет десяти.

– Лариска, мамка где… -промолвил участковый, поднимаясь на крыльцо.

Уваров с интересом смотрел на девочку.

Судя по рассказу Валентины, это ее отшельник с того света вернул.

– В зале мамка, плачет шибко.

– Плачет, ну пойдем успокоим ее… -и участковый приобняв девочку за плечи шагнул в сени.

Ирина сидела за столом на кухне подперев голову руками, по щекам следы от слез.

Уваров встал на пороге, участковый прошел к столу и сел напротив хозяйки.

– Тут стало быть Ирина дело такое, никак без тебя не обойтись.

Участковый вертел в руках свою фуражку в упор глядя на Ирину.

Та поднял голову, со злостью глянула на Уварова.

– Не пойду я никуда, хоть режьте вы меня, я слово отшельнику дала, что забуду дорогу к нему, а вдруг как он да осерчает на меня, не пойду.