Иман Дани - Грань Жизни и Чуда: Мираж

– Увы, Ваша милость, прошу прощение за своё невежество. Но я впервые услышал о вашем великолепном царстве, только попав в ваш караван.

– Хорошо!

Царь отлил с серебряного, высокого сосуда, украшенного рубинами, немного красного вина в золотую чашу, инкрустированную сапфирами и, отпив из неё, задал следующий вопрос:

– Скажите, что вы планируйте делать дальше? Куда направитесь?

Рыцарь, с секунду поколебавшись, ответил:

– Если, Ваша милость, даст мне немного провизии на дальнюю дорогу и предоставит проводника, хорошо знающего ваши земли. То я планирую отправиться в Иерусалим.

– Город Иерусалим находиться далеко на Востоке. – Сказал царь. – И война. Она никогда не приносит того, чего на самом деле желают войны. Если я вам предложу остаться у меня на службе, отбросить мысли о крестовом походе, вы примете моё предложение?

Командующий войсками царства Пустыни, стоящий рядом с рыцарем в учтивом молчании, еле заметно кивнул, делая знак рыцарю, чтобы он принял предложение царя. Но рыцарь, сделав вид, что не заметил знака, немного помолчав, дал царю противоречивый ответ, не забывая по правила этикета, немного наклонить голову вперед:

– Это великая честь, Ваша милость, но меня под стенами Иерусалима ждут братья по оружию. И я дал клятву королю Ричарду Львиное Сердце, что буду биться в рядах его войск до последней капли крови… Поэтому, прошу простить меня за отрицательный ответ, но я не могу принять ваше предложение. Так как клятва была дана на крови…

Царь разочаровано посмотрел на рыцаря и покачал головой:

– Война за веру – это не война. Это иллюзия. Но остаётся только позавидовать вашему королю за столь преданное сердце его воина. – Царь отпил ещё немного вина из чаши и тут же добавил. – Я дам вам и проводников, и провизию. Сколько вашей душе будет угодно. Но! Только при одном условии. Моя дочь настояла, чтобы вы присутствовали на её свадьбе. Не откажите в просьбе моей единственной дочери. Песчинка будет рада, если её северный друг будет с ней в день её торжества и торжества всего царства Песков и царства Оазисов. Что скажете?

– Почту за честь. – Улыбнулся рыцарь и кивнул в знак согласия.

Командующий войсками царства Пустыни, в угрюмом молчании наблюдающий за всем происходящим, подозрительно покосился в его сторону. Рыцарь, уловив пристальный взгляд старого воина, слегка напрягся. Царь же, тем временем, наполнив вином вторую такую же чашу, как у себя, протянул её рыцарю.

– За мою дочь! – Поднял он свою чашу и голос его громким эхом разнесся по залу приёмов.

– За царевну! – Рыцарь, последовав за царем, тоже поднял свою чашу и, сделав из неё небольшой глоток, удивленно посмотрел на красную, мерцающую жидкость в чаше.

Да. Вина здесь были, подобно сладкому нектару. «Может, нужно было принять предложение о службе?» – Промелькнуло в голове у рыцаря на миг. Но! Только на миг.

Наконец, настал день свадьбы. Город возбужденно гудел, шумел, будто бьющаяся о скалы волна, так же, как и в день прибытия каравана. Если, конечно, не громче. Царевна Пустыни и царевич Оазисов должны были стать законными супругами через каких-то семь часов. И миг счастливого скрепления союза двух влюбленных сердец, собирался отмечать весь город.

Рыцарь с раннего утра, как и жители города, начал готовиться к предстоящему торжеству. Он облачился в одеяния, сшитые по его размеру из шелка песочного цвета. Хотя, это было ему не совсем приятно. Шелк лучше, чем обычная грубая холстина, подходил к знойной погоде царства Песка. В нём было не так жарко, и кожа под ним дышала. Но рыцарь всё же, предпочел бы трение грубой ткани, этим, слишком уж, изнеженным, как он считал, женственным материям. Одетый, как и подобает званому гостю царского дома, он терпеливо ждал, когда служанка, приставленная к нему царевной, приведет его длинные с проседью волосы в порядок. Пока миловидная, смуглая девушка работала гребнем над его космами и с помощью масел и бальзамов пыталась превратить их в изящные локоны, рыцарь, погрузившись в невеселые думы, начал осматривать свое отражение. Прежде он никогда не видел зеркал, и своё отражение мог наблюдать лишь на гладкой поверхности воды или до блеска начищенном щите. Смотря на своё отражение, он улыбнулся. Лицо его, сплошь было покрыто боевыми шрамами, кожа под воздействием солнца и песка загорела и обветрилось. А шрамы! Шрамы на загоревшем лице теперь выделялись особенно чётко и немного гротескно. Из под нахмуренных, густых бровей, смотрели серые глаза с бесцветными ресницами. Овал лица был слегка удлинённым, но это могло быть и искажением зеркала. Ещё в первый день прибытия в город, рыцарь избавился от бороды и усов, начисто выбрил кинжалом лицо. Но за семь дней, щеки снова покрылись щетиной. Рыцарь утром хотел вновь воспользоваться лезвием, но в последнюю минуту передумал. «Пусть растут. – Решил он. – С бородой или с усами, я остаюсь собой».

Служанка закончила возиться с его волосами только через час. И наблюдая себя в зеркале, рыцарь грустно подумал: «Зря старалась, милая. Через каких-то пару часов, они снова вернуться в прежнее, небрежное и неряшливое состояние».

Рыцарь поблагодарил девушку за труды и, пожелав доброго дня, отпустил её. Пока всё шло по плану. Плану Песчинки. Теперь оставалось только ждать. Рыцарь ещё раз проверил состояние оружия и доспехов, правда, время от времени бросая взгляд на дверь, откуда нужно было ждать знака от царевны, что пора уходить из города. Латы, меч, щит, кинжалы и новое оружие – короткий лук и колчан стрел, подаренные рыцарю царем, были в идеальном состоянии. Хоть сейчас отправляйся в бой! Рыцарь покрутил в руке один из кинжалов и, отложив его в сторону, потянулся за колчаном со стрелами. Если за ними пустят погоню, а за ними пустят, это рыцарь знал точно, лук обещал быть оружием номер один в его боевом арсенале. Рыцарь проверял тетиву лука, когда в дверь, наконец, постучали и за ней показался один из стражников царевны. Вид у него был напуганный, он весь дрожал, даже не смотря на невыносимую жару, стоящую в городе. Трясущимися руками, он протянул рыцарю пояс из серебра. Рыцарь, молча принял его. Этот был её пояс. Он был на ней в тот вечер, когда рыцарь впервые узрел её небесную красоту. И это был знак, знак от её царевны, что пора бежать из города. Рыцарь кивком дал знать стражнику, что он свободен и может идти. И когда он удалился, тихо прикрыв за собой дверь, то подумал: «Бедный юноша… не сносить ему головы».

Рыцарь не видел царевну со дня объявления её помолвки с царевичем Оазисов. Всё это время, он терпеливо ждал. «Когда придёт время, примените свою силу и свой меч в помощь мне и будете вознаграждены». – Так сказала ему царевна, и рыцарь не сильно тревожился о предстоящем побеге, хотя страх дал несколько ростков в его мыслях. Чтобы отвлечься от мрачных мыслей и грызущих сердце сомнений, он всё свое свободное время проводил на покрытом зеленным газоном заднем дворе дворца и оттачивал умение введения ближнего боя в схватке с мечом и копьём. Также, он починил всё свое вооружение и по ночам, когда его одолевала бессонница, беря в руки точильный камень, чистил и полировал свой старый меч. Из дворца он почти не выходил. При этом, прекрасно понимая, что в будущем будет жалеть, что проигнорировал красоту столицы царства Песка и не прошелся неторопливым шагом по его мощеным улицам. Как всегда, погруженный в себя, он сказал чудесам окружающего мира: «Нет!»