Елена Лазарева - Два цвета Вселенной

Лея понимала, что Айли не может быть идеальным, ибо маловероятно, чтобы идеальные разумные существа наличествовали в природе. Она давно обнаружила в характере посла некоторые недостатки. Так, иногда он бывал слишком язвительным, несмотря на хорошие манеры и присущую ему тактичность. На его рабочем столе постоянно царил беспорядок, что импонировало Лее, но ужасно раздражало всех остальных, а нелюбимую бумажную работу Айли без зазрения совести перекладывал на плечи Тамары или Андрея. Посол не терпел возражений и всегда находил способ настоять на своём. Но девушка готова была принять его таким, каков он есть. Даже с этими потаёнными уголками сознания, в которые она, превозмогая пресловутое женское любопытство, не стала бы заглядывать для их с Айли общего блага.

Девушка ценила откровенность Айли и его доверие. Напрасно Андрей считает его скрытным. Лея поняла, что пришелец готов отвечать на самые щекотливые вопросы – при условии, что их задают. Но он очень редко говорит о том, о чём его не спрашивают.

– Скажи, а чем ты занимаешься по вечерам? – спросила она после некоторых колебаний.

– Гуляю в парке… Размышляю… Совершенствуюсь в знании земных языков, изучаю вашу культуру, историю.

– Может, внесём разнообразие в твою культурную программу?

– Что ты предлагаешь? Заминировать посольство, взять в заложники Рика Гонсалеса? – с уморительно серьёзным видом поинтересовался Айли.

– Думаю, не стоит, – рассмеялась Лея. Она заметила, что в последнее время Айли всё чаще намеренно шутил. Наверное, сказывалось общение с Андреем. Если бы ещё это влияние не было односторонним, и Андрей начал чаще говорить умные вещи… – Этот ненормальный испортит нам весь отдых. Давай лучше слетаем куда-нибудь за город, полюбуемся закатом.

– Звучит заманчиво. Не вижу причин отказываться.

– Тогда с тебя транспорт.

– С этим проблем не будет, – заверил девушку Айли. – А с тебя – живописный пейзаж.

– Ну, с этим тем более не будет проблем, – улыбнулась Лея, которая давно уже исследовала все окраины.

Оставшись в одиночестве, Амин всё-таки не сдержал слёз. В этот момент он был одновременно и благодарен Айли, который тактично увёл женщин, и ненавидел посла за то, что тот стал невольным свидетелем его слабости. Парень оказался в сложном положении – шиммерианцы вернули ему возможность ходить, но от этого он не перестал считать их врагами. И посол Айли с каждым днём вызывал в нём все большее подозрение. «Я скоро сойду с ума от этих проклятых мыслей! – думал Амон-Ра. – И ведь понимаю, что, возможно, Виктор ничем не лучше Айли. Север нашёл в моём лице идиота, который готов отдать жизнь за идею. Второй такой же идиот – Андрей. Я хорошо его знаю, ему сейчас не легче. А Виктор всё никак не наиграется в солдатики, забывая о том, что они – живые. Я теперь уже почти уверен, что Земле угрожает опасность. Только никому, кроме нас, до этого нет дела. Поистине, дураки вращают мир! Умные для этого слишком осторожны…»

Сначала он обиделся на Андрея за то, что тот не навестил его вместе с Айли, но потом понял, что так вышло даже лучше. Ведь они оба сейчас были обязаны шиммерианцами – один здоровьем, другой – жизнью. После того, как Андрей увидел бы своего друга стоящим на ногах, ему стало бы морально ещё тяжелее шпионить за Айли. От него самого пока было мало толку – за время своего пребывания в научно-исследовательском центре Амин не смог добыть никакой мало-мальски полезной информации. Единственным шиммерианцем, с которым он познакомился помимо Айли, был Аммай. Но этого, похоже, не интересовало ничего, кроме науки, и общаться с ним могла только Луиза. Если, конечно, можно назвать общением односложные ответы и многозначительные взгляды. «Вот уж, воистину, братья по разуму», – злился при виде них Амон-Ра.

Айли договорился встретиться с Леей в парке. В ожидании девушки он медленно прогуливался по аллее, провожая взглядом лепестки, которые ветер сыпал к его ногам. Вечер был чудесный – тёплый, мягкий, и соловьи заливались, не умолкая. Вдруг Айли услышал шаги за спиной. Ещё не обернувшись, он уже знал, кто это.

– Виктор, чего ты крадёшься? – громко спросил он, не оборачиваясь и продолжая медленно брести по дорожке. Северин вынужден был обогнать посла.

– Хочу с тобой поговорить.

– Не могу сказать, что горю ответным желанием, но я согласен. Ты вызываешь у меня любопытство. Будем говорить на ходу или присядем на скамейку?

– Присядем, – согласился Виктор, чтобы лучше видеть лицо собеседника.

Несколько минут они молча изучали друг друга. «Он воевал. Отважен до безумия, склонен действовать в порыве страсти. Неглуп, вопреки бытующему мнению. Имеет обострённое чувство справедливости», – мысленно отметил Айли. «Чёрт его знает, что он такое… Умён, язык недурно подвешен, железная выдержка. Не могу сказать, что этот шиммерианец вызывает во мне отвращение. Привык, чтобы ему беспрекословно подчинялись. И… гадом буду, если он не воевал. Я таких за версту чую…» – думал Виктор.

– Задавай свои вопросы, – нарушил молчание Айли.

– У меня не вопрос, а предложение. Улетай домой. Ты помог двоим очень близким мне людям, и я не хочу быть неблагодарным.

«Только двоим… Значит, Лея в это число не входит», – подумал посол, а вслух спросил:

– А если я откажусь?

– Тогда рано или поздно мне придётся тебя убить. А мне этого не хотелось бы. Раньше я думал, что тебя ненавижу. Сейчас, когда мы смотрим друг другу в глаза, я понял, что конкретно к тебе не испытываю ненависти. Я допускаю, что ты не такой, как другие шиммерианцы.

– А ты знаешь других? – иронично поинтересовался посол.

– Я знаю, что вы прилетели сюда отнюдь не с добрыми намерениями, и буду бороться с вами, пока живу. Это вы во всём виноваты!

– Конечно, – иронично улыбнулся Айли. – Мы развязали Третью мировую войну, мы направили земную науку на губительный для человечества путь, мы пичкали вашу молодежь наркотиками… И ваших чиновников, наверное, сделали продажными тоже мы. Безусловно, проще обвинить в своих бедах кого-то – правительство, шиммерианцев… Но если ты пожелаешь быть честным, в первую очередь, по отношению к себе, то вынужден будешь признать, что никто не причинил человечеству больше зла, чем оно само себе. Я ценю твою откровенность, Виктор. Но вынужден тебя огорчить – я остаюсь на Земле.

– Значит, враги? – пристально посмотрел на него Виктор.

– Я не считаю тебя своим врагом, а ты можешь относиться ко мне как угодно – это твоё право. Думаю, на этом мы закончим наш разговор.

– Погоди. Ответь мне ещё на один вопрос. Если, конечно, захочешь… Ты воевал?

– Да. Я недавно говорил об этом Андрею.

– При чём здесь твой контактёр? – притворно удивился Виктор.