Григорий Борзенко - Чертенок

Вся компания, как по команде, дружно отреагировала на мое появление: все разом повернулись к двери. Собственно, в этом нет ничего удивительного: естественная человеческая реакция, мол, кто это к нам пожаловал? Но я, ловя на себе их изрядно помутившиеся от хмеля взгляды, откровенно говоря, приготовился к худшему. Нет-нет, в юности я ни в коей мере не относил себя к робкому десятку, хотя, честно говоря, избегал ненужные, глупые конфликты, в которых, исходя из ситуации, не было абсолютно никакой необходимости. Просто мне довольно часто приходилось бывать во всевозможных переделках и ссорах, единственной причиной которых, по моему глубокому убеждению, был алкоголь. Поводом для тех конфликтов или же не было вовсе, или были, но столь ничтожные, что трезвый человек либо вовсе не обратил на них внимания, или деликатно замял бы, превратив все без ущерба для своего авторитета в безобидный пустяк, безделицу. Но это, повторюсь, для трезвого рассуждения. Пьяное же воображение раздувает безобидную и беспомощную, казалось бы, искру в огромное бушующее пламя. Это вообще удивительное свойство человеческой психики. Не хотелось бы сейчас вдаваться в рассуждения, но все же. Почему человек устроен так, что когда он, к примеру, сходит с ума, лишается рассудка, не хватает в руки кувшин с водой и не мчится со всех ног поливать цветы ухаживать за ними. Нет! Его рука тут же тянется к оружию, и он, все, сметая на своем пути, с воплями: «Убью!» устремляется творить гнусности и только гнусности. Но разве этот факт не достойный удивления?

Однако, мы отвлеклись. Вместо ожидаемых придирок, я почти сразу же услышал приветливое:

– О! Кого я вижу! Прошу к нам! Прошу!

Признаться, среди присутствующих, а было их шесть человек, я никого не узнал, но приглашение из их уст прозвучало настолько приветливо, что я засомневался: а возможно, мы раньше когда-то встречались? Тем более, это располагающее к себе «Кого я вижу!», казалось бы, подтверждала мою догадку. Не успел я еще определиться в своем решении, как новый возглас развеял все мои сомнения:

– А что?! Верно, говорит Джонни! Чего у двери стоять? Проходи, мил человек, к нам! И если пламя в камине не согреет тебя: эта старая ведьма явно скупится на поленья для огня, то виски у нее, нужно признать, отменное: уж оно-то тебя наверняка согреет.

Доводы своих новых знакомых я, действительно, изрядно прозябший от непогоды, счел более чем убедительными, и, недолго думая, поспешил к их столу. По пути я успел снять промокший вдрызг плащ, и бросил на первый подвернувшийся по пути стул, под которым тут же стала расти лужица, образующаяся от струек, стекавшей с полов плаща, влаги.

Встретили меня радушно. Не успел я присесть под услужливо подсунутый кем-то табурет, как мне тут же подали в руку сосуд с согревающей жидкостью, и после бурного тоста за встречу и за знакомства, что было встречено одобрительными возгласами компании, тут же отправил содержимое своих кружек в желудок. Согревающее тепло тут же пробежало по телу. Нужно ли говорить о том, что в этот миг я испытывал блаженство. В этом то и заключается вся противоречивость и, я бы сказал, феномен горячительных напитков. При всех своих отрицательных сторонах, о которых я говорил выше, они таят в себе множество и привлекательных моментов. Притом, все в этом изобретении человека так крепко связано между собой, что людям подчас трудно определить ту грань, которая отделяет благо от зла, в которое это благо может незаметно перерасти.

Я не зря так подробно заостряю на этом внимание, поскольку именно алкоголь и сыграл со мной самую злую шутку в моей жизни. Не было бы его, или, скажем так: не употреби я его в неподходящий момент сверх меры, не случилась бы вся эта история, не появилась бы на свет эта книга. В этом я твердо уверен.

Я бы не сказал, что в юности я так уж злоупотреблял этим делом. Вовсе нет! Но в этом и заключается, как я уже говорил, предательская привлекательность алкоголя: можно сотни раз хватить лишку без каких-либо серьезных последствий для себя, но можно «дать маху» один-единый раз в жизни, и будешь потом расхлебывать последствия всю жизнь.

Но это я теперь, умудренный опытом и с холодной головой, позволяю себе проявлять, с позволения сказать, чудеса рассудительности. Ведь нетрудно догадаться, что тогда, в тот ненастный осенний вечер, моя голова была забита чем угодно, но только не рассуждениями о вреде алкоголя. Не успел я умилиться благотворно повлиявшей на меня первой порцией виски, как я уже держал в руке вторую, опять-таки услужливо поданную мне кем-то. Стоит ли говорить о том, что она тут же незамедлительно отправилась по тому же адресу, что и первая. Не стану утомлять читателя дальнейшими подробностями, с употреблением слов «третья», «четвертая» и так далее. Скажу лишь, что когда пасмурный вечер всецело перерос в глухую, непроглядную ночь, мы, основательно погрузневшие от неимоверного количества возлияний, всецело отдали себя игре в карты и в кости. Все эти нехитрые предметы много раз выпадали из переставших слушаться нас пальцев, а мы все чаще и чаще принимались вздорить между собой без всякого на то повода. Со стороны могло показаться, что поводом этих ссор были спорные моменты в игре, но мы то с вами уже говорили о том, что является подлинным поводом в таких делах. Я хоть и был изрядно захмелевшим и к тому моменту довольно слабо контролировал происходящее, но все же сообразил: добром это не кончится! Особенно раздражал меня этот задиристый Джонни, который в самом начале пригласил меня к столу. Одно дело то, что мы были совершенно незнакомы, и это его панибратское «Кого я вижу?!», было его дежурной фразой, к тому же этот Джонни оказался пренеприятнейшим человеком и плохим компаньоном. Ну да ладно, я был для него чужим человеком, но ведь и к своим друзьям он цеплялся поминутно, и только выдержка тех, да неспособность в таком состоянии реагировать на явные оскорбления, способствовали тому, что все пока протекало тихо-мирно, если такое определение здесь уместно.

Одним словом, я уже собирался распрощаться с компанией и попросить старуху, чтобы она провела меня в приготовленную комнату, но именно в данный момент наступило второе действие разыгравшейся в эту ночь драмы. Внезапно с шумом распахнулась дверь и мы увидели человека, внешний вид которого не мог не вызывать сочувствия. Мало того, что он был весь промокший и верхняя одежда его представляла собой мало привлекательное зрелище. Но, к тому же, он был так сильно измызган грязью, что в пору было только удивляться: возможно ли вообще после случившегося с ним привести в порядок костюм этого господина. Было такое ощущение, что ткань так сильно разрушена влагой, что еще немного, и она начнет отваливаться и падать на пол кусками прямо сейчас, у нас перед глазами.

Читать дальше