Владимир Гурвич - Преображение

Я летел в неизвестность, которая пугала меня своей полной неопределенностью. Но с другой стороны я сознавал, что оставаться в прежнем состоянии было для меня равносильно смерти. А я слишком любил этот красивый, несмотря ни на что мир, чтобы расстаться с ним из-за внутренних невзгод. Меня не покидало ощущение, что для продолжении жизни у меня есть еще большой потенциал и что мой час вечной разлуки с ним еще не пробил. Просто на меня опустилось временное, хотя и очень плотное, затмение. И надо лишь переждать, пока оно рассеется. Но не просто пассивно сидеть в надежде, что оно само растворится под натиском внешних сил, а самому сделать все возможное, а если понадобится и невозможное, чтобы это случилось и как можно скорей.

Мною вдруг овладело нетерпение, мне хотелось как можно скорее прибыть на место, в независимости от того, какие бы неприятные сюрпризы, о которых говорил Максимов, меня бы там не поджидали. Это все же лучше, чем медленная и мучительная смерть.

Стюардесса прервала мои не слишком приятные размышления, предложив мне обед. Впервые за много дней я поел с аппетитом, хотя ничего из того, что любил, не обнаружил. Разумеется, о выздоровлении говорить совершенно рано, но едва заметные его признаки уже можно различить.

Я откинулся на спинку кресла и стал рассматривать пассажиров. Интересно, кто-нибудь из них направляется по тому же маршруту, что и я. Я стал прикидывать, кто бы это мог быть? Со своего места я имел возможность разглядеть от силы человек семь-восемь.

Напротив сидел примерно моего возраста мужчина. Но в отличии от меня он был одет, что бывает далеко не всегда, одновременно дорого и элегантно. От его чисто выбритого лица, от холеных рук с золотым перстнем веяло здоровьем и благополучием. Нет, решил я, этому господину явно со мной не по пути.

Рядом с ним расположился молодой парень с очень худым лицом. Вид у него был болезненный. И вообще, он вел себя довольно нервно, постоянно ерзал в кресле, словно его одолевала чесотка, и он то и дело менял положение тела и рук. А вот он, пожалуй, может быть кандидатом в мои дальнейшие попутчики. Хотя скорей всего ему нужен обычный нервопатолог и путевка в санаторий с усиленным питанием.

Дальше в ряду два места занимала супружеская пара средних лет. То было явно счастливое семейство, так как оба были заняты только друг другом. Трудно представить, что этих людей могут донимать те же проблемы, что и меня.

За ними сидела молодая девица. Я видел ее длинные ноги, которые лишь у самых оснований прикрывала коротенькая юбочка. Со своими нижними конечностями эта особа без конца производила всевозможные манипуляции: она их то разводила, то сводила вместе, клала одну на другую. Будь я в ином настроении я бы скорее всего не сводил глаз с этого захватывающего зрелища.

Более других меня заинтересовала сидящая по соседству с девицей женщина. Не старая, но уже и не молодая, с потухшим лицом без всяких следа от косметики. Либо у нее горе, либо она несчастна сама по себе, так же как и я, сделал я вывод. Из всех, кого я видел, она одна по-настоящему могла претендовать на то, что иметь ту же, что и у меня, конечную точку маршрута. Ладно, посмотрим верны ли мои наблюдения.

Я вылетел из Москвы утром, а прилетел в город вечером. Ехать в лагерь в такое время было бессмысленно. Значит, предстояло переночевать тут.

Я старался не выпускать из вида выбранную мною в потенциальные попутчики женщину. Она шла быстро по зданию аэровокзала. На секунду я отвлекся, а когда вновь направил взгляд в ее сторону, то ее не обнаружил. Я стал оглядываться по сторонам, но она словно провалилась сквозь бетонный пол. Почему-то я почувствовал сильную досаду, хотя не был с нею даже знаком.

На самом деле мои чувства объяснялись легко, я боялся оставаться один в незнакомом городе. А вдруг черная мгла укутает меня здесь еще плотней, чем дома. Я уже ощущал, как она неслышно опускается на меня.

Я уже готов был выйти из здания аэровокзала и сесть в такси, как вдруг кто-то дотронулся до моего плеча. Я обернулся и увидел того самого мужчину, облаченного в модный и дорогой костюм.

– Извините меня, могу ли я обменяться с вами несколькими словами? – произнес он.

Удивленный, я кивнул головой.

– Пожалуйста.

– Может, быть отойдем в сторонку, – предложил мой авиапопутчик.

Я не возражал, и мы направились в угол здания, где почти никого не было.

– Должен вам признаться, – несколько смущенно, что совершенно не гармонировало с его великолепным видом, произнес мужчина, – я всю поездку наблюдал за вами.

– Вот как? – еще больше удивился я, так как не заметил этого внимания к своей особе с его стороны… Вот что значит быть по макушку погруженным в море собственных мыслей.

– Да, это так, – подтвердил он. – И шестое чувство мне подсказывает, что нам и дальше с вами по пути.

Я пристально посмотрел на мужчину.

– И куда же вы думаете я направляюсь? – спросил я, не без волнения ожидая ответа.

– В лагерь, к нему, – тихо произнес мой собеседник.

Я едва заметно кивнул головой.

– Вы угадали, в отличии от меня. Ни за что бы не подумал, что вы тоже направляетесь туда.

– Могу представить. Однако это факт, – едва заметно вздохнул он.

– Но что нам делать сейчас? – сказал я. – Ехать туда поздно. Значит, надо искать ночлег в этом городе.

– Именно это я вам и хотел предложить, поехать вместе со мной в гостиницу. Я еще в Москве заказал тут номер.

– Но вы заказали номер для себя. А причем тут я.

Мужчина вдруг впервые за весь разговор улыбнулся, правда улыбка продержалась на его лице всего лишь несколько секунд.

– Это большой номер, там хватит место нескольким постояльцам. И вы мне нисколько не помешаете, – поспешно добавил он, опережая мои возражения. – Честно говоря, мне совсем неохота оставаться одному.

– «Мне тоже» – мысленно согласился я с ним.

– Хорошо, – уже вслух произнесли мои губы, – давайте попробуем, может быть, из нашего сожительства что-нибудь и получится.

– Вот и замечательно, я думаю мы проведем приятный вечер. В таком случае надо бы познакомиться. Приятели меня зовут Жорж, а по паспорту я Георгий Юрьевич Гаицгори. Не удивляйтесь этой фамилии, во мне есть примесь кавказкой крови.

Я назвал себя без уточнения, какие примеси присутствуют во мне, и мы обменялись рукопожатием.

– В таком случае, поехали. Приедем как раз к ужину.

Мы вышли на привокзальную площадь, к нам сразу же подскочила свора наглых таксистов. Вернее, подскочила к моему спутнику, мгновенно почувствовав в нем выгодного клиента. Жорж выбрал одного из них, наименее горластого.

Мы мчались по почти пустому шоссе в сторону города. Когда Жорж пригласил меня в своей номер, я немного покочевряжился, хотя на самом деле я был очень рад, что все так обернулось. Перспектива провести вечер и ночь одному в номере просто изводила меня. А теперь появился человек, с помощью которого я, пусть ненадолго, смогу отвлечься от самого себя.