Айрис Эль - Преломление. Том 4. Край темноты

Ниджи все-таки оторвала взгляд от книги и внимательно посмотрела на тусклого. Но как же…

– А за то, что сдал меня, тебе не стыдно?

– Что? Нет, это был не я. Я не знаю, как они выведали о тебе. К тому моменту я уже был здесь – даже до корпуса дойти не успел в ту ночь.

– Как ты вообще сюда попал?

– Ну… – Рэм впервые за их беседу ощутил неловкость, и Ниджи уловила это изменение. – Даснор начал на меня охоту. Я был считай что труп.

– Ты мог бы воспользоваться артефактом, – перебила его Ниджи. – И также сбежать, пока можешь.

– Артефакта у меня больше нет. Да и вряд ли я бы рискнул еще раз… – поморщился Рэм. – В итоге… Сестры сфабриковали мое исчезновение. Я не хотел. Но это был мой единственный шанс выжить.

– Не хотел, говоришь? Не похоже, чтобы ты был здесь насильно.

– Не буду скрывать, что в итоге мне здесь… нравится. Вся эта магия, настоящая, истинная! – Глаза Рэма загорелись фанатическим блеском, к большому неудовольствию Ниджи. – И я тоже могу хотя бы немного прикоснуться к ней! Здесь я чувствую себя в центре чего-то действительно важного!

Тусклый заметил критический взгляд подруги и осекся:

– Эй, погоди… Ты думаешь, я шпионю с самого начала? Нет, совсем нет! И я клянусь тебе, что не говорил никому, что ты проклята!

Он явно что-то скрывал, Ниджи знала это. Вся история выглядела достаточно правдоподобно, если учесть общую степень безумия ситуации, но все равно верилось в нее слабо. Поэтому девушка пробормотала что-то вроде: «Я подумаю над этим» – и снова уткнулась в книгу, чтобы не выдать смятения.

Рэм не спешил уходить. Он оглядел библиотеку – величественную, простирающуюся до самих небес – и снова попытался завязать разговор:

– О, ты постигла принципы здешнего обучения! Что читаешь?

– Пытаюсь узнать больше о легенде про Семерых, – вздохнула Ниджи. Богиня, да когда же он отстанет?

– Что нашла?

Ниджи закатила глаза и неохотно протянула:

– Читаю о тех самых дарах – артефактах, которые получили Семеро от матери… Легенда гласит, что любой, кто попадает к матери в Чертоги, может попросить у нее дар, но только для себя. Она может выполнить любое желание, ибо Богиня Света всесильна.

– Кстати, я тут немного выучил древний язык магии, – перебил ее Рэм, и только сейчас Ниджи заметила, как ее раздражает эта его привычка. – Интересно, что «подарок» можно перевести как «сила». Или даже как «магия». Так что неудивительно, откуда возникла путаница в легендах.

– Легендарные артефакты… – Ниджи всматривалась в изображения на странице. – Пятый Элемент, ритуальный кинжал, шкатулка таматебако, шапка мэрроу, маска Инари, Камень Светлого Дня… И окропленный слезами щит. Видимо, именно поэтому я нужна Гекате, у меня есть один из них. И его никак не забрать.

Только сейчас во время разговора Ниджи поняла все до конца. Вот что такое это загадочное «Освобождение». Вот почему Такеши назвал ее амплифаер благословением. Неужели и он тоже в курсе всей этой кутерьмы? Она почувствовала острую необходимость перекинуться с ним парой слов… Или даже влепить пощечину за то, что молчал. С другой стороны, с какой бы стати он стал бы все ей рассказывать?

– Но ведь это хорошо и для тебя тоже, – осторожно произнес Рэм. – Если исполненное желание – не метафора, то…

– То это шанс избавиться от проклятья!

От этой мысли внутри Ниджи все восторжествовало. Вот оно! В своем упорстве она дойдет аж до самой богини, если она реально существует. Наверняка это всесильное создание сможет очистить ее от скверны или подскажет, как это сделать. Даже пускай Ниджи станет тусклой или обычным человеком – это неважно, главное, что она выживет. Видимо, Такеши хочет того же самого для сестры. Хотя, как гласят легенды, просить Матерь можно о чем-то только для себя. Как же тогда он хочет все это провернуть? Попросит через Ниджи милости всем фиолам? Или пойдет сам, одним из семерых? Может, возвращение чистой магии автоматически означает отсутствие искаженных? Из-за всех этих вопросов ажиотаж Ниджи быстро спал:

– Нет. Слишком хорошо, чтобы быть правдой.

– Почему нет? Матерь любит тех, кто верен ей. Вдруг у вас получится вызволить ее? И она будет благодарна?

– Даже если и так… Что от меня-то нужно? Конкретно? Я ведь проклята. Наверняка я у них на счету как особо изощренное оружие для убийства. А я… Я не хочу этого.

Рэм вздохнул. Вид у него был такой, будто он знал о замысле Гекаты, но ему было запрещено об этом говорить. Ниджи пронзила обида, хотя сцена расправы над небогоугодной Сестрой все еще стояла у нее перед глазами – Рэму было бы явно глупо подвергать себя такой опасности, выбалтывая лишнее направо и налево.

Ниджи посмотрела на свои руки – на перчатку-артефакт и кусочек татуировки. Хотя магесса все же была обижена на бывшего друга, Ниджи ощутила прилив желания поделиться с ним своими догадками.

– Я… Я тут подумала кое о чем… Оба случая… Ну… На крыше дома и медкорпуса… Произошли с голой рукой. Эта перчатка не просто направляет магию, она помогает мне в какой-то мере контролировать ее, справляться со стрессом. Я слышала, как врачи что-то говорили про отсутствие динамики у моих проклятых клеток, так что…

Она замолчала. Ужас осознания нахлынул на нее. Сердце заколотилось пуще прежнего.

– Вполне вероятно, что я с самого начала проклята настолько, что могу убивать.

Рэм будто бы подавил в себе порыв обнять бывшую подругу, но сдержался. Глядя в ее глаза, он сказал ей, глубоко убежденный в своих словах:

– Ты не убийца, Ниджи. Не по своей воле. Просто… Ты очень сильная. Как настоящая Мурасаки.

– Это безумие, Рэм! А что если Геката хочет убедиться, что я готова пользоваться проклятьем на всю катушку?.. И без этого меня никуда не возьмут? Неужели, чтобы добиться желаемого, мне нужно будет снова поддаться своей слабости?

– Это не слабость, Ниджи. Это часть тебя.

Эхо из прошлого. Голос Фрейи зазвучал в голове у Ниджи:

Проклятие фиолов – это темная сторона души, с которой боремся мы все. Признай себе, что ты можешь быть плохой. Это не избавит тебя от проклятья, но ты не будешь тратить силы на то, чтобы отрицать его.

Научишься контролировать себя, сможешь продлить жизнь на несколько лет.

Но Фрейя мертва, и ее мнение нельзя считать экспертным. Всего лишь несколько лет. Эта мысль приводила Ниджи в глубокое уныние. Она собрала всю волю в кулак и ответила тусклому твердым, решительным взглядом:

– Чтобы ты знал, Рэм… Что бы ни случилось, я больше никогда не стану использовать свою проклятую силу – даже несмотря на данную мною клятву Ордену. Никогда.

~~~

Даснор вышел из косметологического кабинета более или менее удовлетворенный результатом. В клинике Аюми делали не только пластику тела, но и наращивали и красили волосы: именно здесь молодежь предпочитала обзаводиться перманентной шевелюрой ядерных оттенков и менять ее сразу же, как надоест. Даснор выкинул в ближайшее мусорное ведро купон на десятипроцентную скидку на следующее посещение, и ему на секунду показалось, что голограмма Сакуры Эс смотрит на него с неодобрением. Ему самому было дико находиться здесь, но к зиме вернуть длинные волосы все же не лишне. Тем более что это уменьшало его сходство с ожившим трупом.