Юлия Голубчикова - Легион

Каких-то других мыслей, связанных с девушками, у него не было. Тяжелая работа и голод не способствовали романтическому настроению. К тому же, в иерархии деревни семья Рольфа занимала совсем не завидное положение, у него практически не было шансов на то, что девушка согласится на какие-то отношения. Иногда, когда были силы и никто не видел, Рольф убирал мусор на могиле Матилуса. Вечером накануне побега он тоже пришел на кладбище. Сначала парень хотел что-нибудь сказать убитому, но так ничего и не придумал. Он не знал этого человека, не знал, что ему было бы приятно, не знал даже, зачем тот вернулся в деревню. Поэтому он просто убрал мусор, немного постоял в молчании, а потом ушел.

Рольф знал, что вербовщика проще найти в большом городе, там располагался пункт вербовки, но до него было 70 километров. Пройти столько, не имея еды и воды, он не рассчитывал. Отложить хоть кусок хлеба – тоже, не говоря уже о бутылке с водой. Поэтому он отправился в городок в 20 километрах. Если сильно повезет, там тоже можно было встретить вербовщика. Обычно везение на Рольфа не распространялось, зато он рассчитывал пройти 20 километров за ночь.

К утру деревенский парень был в городке. Практически сразу он нашел таверну – почти такую же, как в деревне, только больше и богаче. Рядом с ней приседал нестарый еще мужчина в неприметных штанах и рубахе.

– Ты что здесь делаешь? – спросил он Рольфа, закончив приседания.

– Хочу записаться в Легион, – ответил тот. Вряд ли этот мужчина рассказал бы о нем в деревне, потому Рольф и не стал скрывать свои намерения.

– А не рановато тебе?

– Нет, я уже взрослый. Я могу расписаться, где нужно, могу подписать договор.

– Откуда ты?

– Из деревни Аруна.

– Аруна? Да тут совсем рядом. И много вас там таких?

– Каких – таких? – не понял Рольф.

Во время этого разговора собеседник цепким взглядом окинул тощую фигуру деревенского парня, как будто снял с него мерку и даже взвесил. Тут из таверны вышел еще один мужчина. У него был протез вместо левой руки, поверх одежды перекрещивались ремни, а к ним крепилось оружие и другое снаряжение.

– Что, явилось свежее мясо для Мясорубки? – спросил он приседавшего.

– Вряд ли. В Мясорубку рвутся восторженные юнцы, а этот умный, писать умеет, – ответил тот.

– Да? – удивился мужчина с оружием. – А по виду – так даже не знает, что такое «Азбука».

Рольф ничего не понял из их разговора, но остался на месте и переводил взгляд с одного на другого.

– Так что? – уточнил тот, который упомянул «Азбуку».

– Пойдет. Не всех же для Мясорубки брать. А план выполнять надо, – ответил первый мужчина. А потом сказал Рольфу:

– Считай, что тебе повезло. Ты принят в Легион.

До конца дня парень и двое легионеров оставались в таверне. Тогда Рольф впервые поел досыта. К вечеру набралось примерно 40 ребят. Их всех разместили на открытой платформе и повезли в большой город. Там собралось еще несколько групп вербовщиков. У каждой них было от 20 до 40 новобранцев. Все они на военных транспортниках отправились в лагерь. В дороге провели всю ночь, а утром были на месте. После завтрака новичков разбили на отряды, выдали обмундирование и отправили на учебу. Так Рольф стал легионером.

О пользе чтения

Деревенский парень действительно не знал, что такое «Азбука». И действительно умел читать, писать и считать. На минимальном уровне этими навыками владели многие жители Аруны. Детей после уборки урожая учила древняя старуха по не менее древним книгам. Одной из них была «Азбука», но обложка от нее давно оторвалась, так что Рольфу неоткуда было узнать название. Понятно, что большинство семей и не помышляло о настоящем образовании, это было слишком дорого, но были и те, кто мог себе это позволить. А в городские школы не брали детей, которые не умели читать, писать и считать. Поэтому состоятельные деревенские жители платили за уроки старухе, а та заявила, что учиться должны все дети, или она не будет заниматься ни с кем. Из-за этих слов ее считали выжившей из ума, однако за занятия платили – больше-то учить было некому. У других взрослых хватало работы, и времени на занятия со своими детьми не было. Даже у состоятельных, которые работали в магистрате. Благодаря этому Рольф и научился читать, писать и считать.

В деревне читать было почти нечего, да и некогда, то же касалось и письма. Однако полученных в детстве знаний Рольфу хватило, чтобы заполнить форму контракта легионера, а перед тем прочитать его. Те, кто смог сделать это самостоятельно, попали в один отряд. В Легионе поначалу тоже было не до чтения – после учебы и тренировок Рольфу едва хватало сил, чтобы добраться до своей койки в казарме. Однако жизнь его определенно стала лучше. Во-первых, он теперь ел досыта три раза в день. Во-вторых, у него появилась своя койка с настоящим матрасом, а не охапка соломы на полу, и еще свой шкафчик, где можно было хранить личные вещи. В-третьих, ему платили жалованье – минимальное, пока он не побывал ни в одном боевом походе, но это были его собственные деньги. А в-четвертых, никто его не бил, чтобы отобрать еду или потому что он медленно работает. Драк в отряде не было вообще. Несколько ребят как-то попытались забрать узелок с вещами у парня из какой-то дальней деревни – как они говорили, просто хотели посмотреть. Но из затеи ничего не вышло. Сержант появился еще до того, как парни добрались до узелка, и всем сразу расхотелось драться. А потом их перевели в другой отряд. После этого никто не пытался задирать друг друга или брать чужие вещи без разрешения.

Постепенно Рольф стал крепче, и тренировки уже не были для него такими изнуряющими. У него появилось время на чтение, и первым делом он прочитал устав Легиона. Нельзя сказать, что служба шла совсем уж гладко, два-три раза Рольфа штрафовали. После этого он еще раз перечитал устав, больше штрафов не было. Зато из-за знания устава он получил серьезное взыскание. Дело в том, что часть своего жалованья он решил потратить на кое-какие лекарства. Официально некоторые из них предназначались для животных, но жители Аруны привыкли не привередничать в этом вопросе.

Лекарства для людей были дороже, а животные – ценней. Поэтому практически в каждой семье были средства для борьбы с коровьей лихорадкой. Заразившиеся телята два-три дня не могли встать на ноги и отказывались от корма и воды. Потом эти симптомы проходили, но если им не давали лекарство, они на пятый день умирали. А с лекарством мучились еще пару дней, зато потом были здоровы, хоть и ослаблены, но их можно было выходить. Люди тоже заражались коровьей лихорадкой. У них поднималась температура, начиналась рвота и понос, а потом они умирали. Однако коровье лекарство справлялось с болезнью, главное было принять его в первый же день, тогда как у животных можно было ждать и три дня. Обычно его принимали, не дожидаясь заражения. После микстуры два-три дня были все симптомы коровьей лихорадки, правда, немного слабее, а потом у человека вырабатывался иммунитет. Действовал он около трех лет. Вот эту-то микстуру в числе прочих препаратов Рольф и положил в аптечку. Лекарство для людей побочных эффектов не давало, но для легионера на минимальном жалованье оно было не по карману. А коровья лихорадка – штука опасная. Иммунитет у парня еще должен был действовать, но он решил подстраховаться. Капрал, проверяя необходимый минимум лекарств, заявил, что звериных препаратов быть не должно. Рольф возразил, что устав этого не запрещает. В итоге парень выиграл: лекарство осталось в его аптечке, а сам он получил три штрафных месяца дежурства в госпитале с уполовиненным жалованьем. Ему нужно было помогать ухаживать за ранеными и больными, причем на долю штрафников выпадала самая грязная работа.

Читать дальше