Николай Катин - Париж за углом

– Может, вам еще что нужно?

– Спасибо, не надо, – безразлично отвечала Верочка и уходила, плавно и медленно закрывая дверь.

Аптекарю сидеть возле ветеринара было не совсем приятно, он же все время ковыряется с больными животными, «тоже мне доктор». Из двух десятков зрителей можно выделить еще участкового милиционера. Он был не на службе в гражданском, у него еще не совсем умерла мечта юности – стать актером, и он любил власть – одевая форму, чувствовал себя всесильным. В зале по углам забились две-три группы уличных бездельников, видно, соображали на троих. И несколько пенсионеров, которым дома жуть как скучно и пусто.

И вот, наконец, после часового ожидания, с необыкновенным импровизированным звуковым оформлением, напоминающим чириканье воробьев и скрежет тормозов железнодорожного состава, осыпая сидящих в первом ряду, щекотящей в носу пылью, собравшейся за десятки лет, – занавес открыл чудеса. Если бы эту картину мог запечатлеть живописец на холсте, то место ей было бы только в Лувре. Глаза зрителей блестели в темноте, как несколько десятков зажженных и хаотично разбросанных электрических лампочек. Зал замер, потом блестящие глаза зрителей начали медленно шевелиться из стороны в сторону. По залу пошел шумок, потом – шопот, шопот становился все громче и громче. После того, как сидящие на зрительских местах узнали своих знакомых и близких на сцене и обсудили непомерно большой живот у Верочки, сделанный из подушки, после того, как они догадались, что пушка изготовлена из водосточной трубы, и после того, как они восхитились пестрыми костюмами у артиллеристов, и после того, как они успели ужаснуться, увидев на сцене мертвого Виктора с отрубленной рукой, после всего этого – на сцену выбежал Наполеон. Зал ахнул, отпрянул назад, и «лампочки» погасли… на мгновение, но потом эти глаза зажглись с еще большим любопытством и интересом.

На переднем плане, справа на небольшом камне стоял Наполеон (прекрасное перевоплощение Петра), перед ним, левее несколько солдат у орудия, в глубине сцены деревенская бревенчатая изба под соломенной крышей. Перед избой – женщина с вилами в руках, за подол ее платья держались двое маленьких ребятишек, на руках у нее младенец, женщина беременна, рядом стояла Кларочка, здесь же на земле лежал Виктор с отрубленной рукой, в которой зажат топор, рука продолжала шевелиться. И вот голос взбешенного Наполеона:

– Солдаты! Я вас привел сюда не на позор, а ради славы! Ого-о-онь!

Солдаты стояли молча, опустив головы. Потом один из них выдавил из себя:

– Мой Император, мы не можем – это дети…

Наполеон взбесился еще больше:

– Мерд! (это то ругательство из двух, которое разрешили произнести Императору Франции на русской сцене). Нам нужны бревна от этой избы, чтобы переправиться через реку. Нас ждет Франция!

Наполеон спрыгнул с камня, повернулся к залу. На его лице огромный синяк, губа распухла, он подошел к пушке:

– А меня – Париж! Давай фитиль! – Он выхватил у солдата фитиль, – вот как надо! Ком са! (да, это второе разрешенное нехорошее слово).

Пушка» выстрелила», на резинке вылетело черное ядро, ударило в соломенную крышу, она разрушилась и с грохотом упала на сцену.

Женщина сделала шаг вперед и замахнулась вилами.

Наполеон отступил назад и гаркнул своим солдатам:

– Если бы вас родили такие матери, мы бы никогда не ушли из Москвы!

«Какой гениальный режиссер, – подумал милиционер, – и что он делает в нашей глухомани, а может, от чего скрывается?»

«Надо же, надо же, какие выдающиеся люди бывают, может быть, Петра Васильевича – в депутаты выдвинуть?» – Подумали сразу несколько пенсионеров.

Уличные бездельники вообще никогда не о чем не думают.

А вот ветеринару и аптекарю не дала сформировать свое мнение Жанна. Она, широко распахнув входную дверь, ворвалась вместе с солнечным светом и разрушила театральную обстановку. Жанна демоном промчалась по проходу и вскочила на сцену:

– Вот где ты пропадаешь, даже ночевать домой не пришел, – она приблизилась к Наполеону-Петру.

– Я всю ночь пушку мастерил! Спроси у ребят! – Оправдывался тот.

– Ну и как, стреляет?

– Да, сейчас продемонстрирую, – замельтешил Петр.

– Нет, я тебе продемонстрирую, – крикнула взбешенная Жанна, подбежала к камню и подняла его над головой.

– Жанна! Жанночка, не надо! – Умолял ее Петр, попятился назад и упал в оркестровую яму.

Жанна размахнулась и бросила камень вглубь сцены. На сцене одна за одной начали падать декорации. Потом раздался треск и стена, находящаяся за сценой, рухнула назад. Все сидящие в зале и актеры на сцене увидели футбольное поле, по которому металась чья-то напуганная корова с теленком. Всем показалось, что стены Дома культуры наклонились, сначала вправо, а потом влево. На самом деле это им не показалось. И когда в глубине сцены упал потолок и клубы пыли волной захлестнули зрительный зал, все свидетели этого происшествия за несколько секунды оказались на улице. Только участковый выбежал намного позже – последним. Многие в этом заметили чуть ли не подвиг. Просто участковый медленно соображал, а когда опомнился, то гаркнул уже выбежав:

– Без паники! – И, видя, что его никто не слышит, как-то потупился, сник и незаметно исчез. По дороге домой он определил: «Это потому, что я не в форме». Но несколько аварийных служб и «Скорую» вызвал все-таки, наверное, он.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.