Olesya Brooklyn - Нас тут нет. We Are Not Here

Слово взяла представитель США Саманта Пауэр:

– На сегодняшний день по сообщениям в регионе находится 20 тысяч российских солдат. Несмотря на то, что Москва оправдывает свои действия необходимостью защиты русского населения, российские войска неоднократно мешали деятельности международных наблюдателей и посредников, не позволяя им въехать на территорию региона. Хотя в их задачу входило проследить, что права меньшинств не нарушаются. Это нельзя назвать поведением людей, верящих, что правда и закон на их стороне.

На день Благодарения в 2014 году сирийская «электронная армия» SEA хакнула Independent и Daily Telegraph, рассылали сообщения всем их читателям: «Вас хакнула Сирийская электронная армия». Мы связались с Ченом:

– Видела, что произошло?

– Видела.

– Нам надо придумать, как выйти на этих парней из SEA. Насколько я знаю, они в прямом подчинении Башара Ассада.

– Ну тогда никаких проблем.

– В смысле?

– Бывший военный советник Башара Ассада старый друг нашей семьи. Моя мама крестная его сына.

– Но как такое может быть?

– Что не так?

– Я несколько недель ломаю голову над тем, как подобраться к хакерам в воюющей стране, звоню тебе, а ты говоришь, что можешь это сделать через одно рукопожатие? Мне тебя небеса послали.

– Логистика будет несколько более сложной, но примерно так, да.

Через пару недель SEA опубликовали пост в Твиттере: «С днем благодарения! Надеемся, вы не забыли нас! Прессе: Please don’t pretend #ISIS 1 1 организация, запрещенная в РФ are civilians. #SEA. Больше 20 минут на главной странице The Sun висела заглушка с сообщением: «Прекратите публикацию фейковых новостей и статей о Сирии! Британское правительство спонсирует террористов в Сирии, хватит распространять их пропаганду!».

Мне нужно было как-то выйти на Алексея, маминого крестника. Мы не виделись лет десять и повод должен был быть весомым, тем не менее начинать разговор с того, что мои знакомые китайские хакеры хотят познакомиться с хакерами Ассада казалось мне несколько неразумным.

– Леша, привет, – я позвонила ему на мобильный, – это Олеся, дочка Веры Викторовны.

– О, привет, дорогая! Сколько лет, сколько зим!

– Леш, у меня к тебе дело на миллион баксов.

– Рассказывай.

– Я выехала на встречку, лишение прав, на следующей неделе суд, можешь мне как-нибудь помочь? – Алексей занимал весьма высокий пост в судейской структуре Московского региона.

– Олесь… Ну ты же знаешь, слухи о моей уполномоченности весьма преувеличены. Скинь мне номер участка, я узнаю, что за судья и оценю возможные шансы тебе помочь?

– Буду тебе безумно благодарна! А потом заеду в гости и мы обсудим еще кое-что интересненькое!

Я понемногу обрастала новыми знакомствами. Чен представил меня нескольким русским, кто-то из них работал на Cozy Bears, кто-то на Шалтая.

Он попросил меня подключиться к расследованию катастрофы Boeing 777 в Донецкой области. 17 июля 2014 года борт МН-17 авиакомпании Malaysia Airlines выполнял плановый рейс по маршруту Амстердам-Куала-Лумпур, и через 2 часа 49 минут после взлёта был сбит из Бука и рухнул на землю в районе села Грабово Донецкой области. Погибли все находившиеся на его борту 298 человек: 283 пассажира, из которых несколько десятков выдающихся медиков, боровшихся со СПИДом, они летели на конгресс в Индонезию, и 15 членов экипажа.

Чен не хотел полностью доверять отчетам «независимых европейских экспертов», зная тонкости финансирования европейских НКО, и просил меня транслировать российскую и украинскую позиции по этому делу понятным для него языком. Отчеты по расследованию катастрофы независимые расследователи публиковали на Billingcat.

На Пуэрто-Рико мы полетели через Калифорнию. Сделав пересадку в JFK, долетели до Лас-Вегаса, там арендовали минивэн и помчали через Лос-Анджелес по Первой трассе Бель Сюра вверх до Сан-Франциско. Оттуда через Тахо к Гранд Каньону и обратно в Вегас.

– Чувствуешь их? Бабочки в животе в преддверии путешествия? – спросил Дима, когда мы трогались в путь в Вегасе.

На втором ряду с огромной пластиковой колбой, наполненной текилой со спрайтом, сидел Макс, рядом «его детка» Юлечка, на третьем ряду сидений спал Джуниор. С нами еще должна была быть Катя, моя племянница, с которой Дима встречался последний год, но в день похорон Мозеса Дима с Катей расстались. Потом он поставил мне на кухне That’s Not The Shape Of My Heart, расплакался и сказал: «Я не хотел, чтобы он умирал!».

На 40 дней Дима подрался с Геной, мужем Чипса, сестры Мозеса. Потом помогал мне с покупкой машины, ездил в Минск на Ленни Кравитца, проводил со мной все выходные.

В Сан-Франциско мы арендовали апарт-отель, я спала с Димой, Джуниор отдельно. В ту первую ночь в Сан-Франциско мне впервые приснился Мозес. Я проснулась в слезах. Я просто видела его лицо, мы не успели поговорить.

На новый год был самый красивый салют, что мне доводилось видеть. Джуниор всё проспал.

На Пуэрто-Рико нас ждала вторая часть компании (позже Дима припомнит мне эту суперспособность: собирать вместе огромные компании и агитировать их на что-то невероятное). Мы арендовали трехэтажный дом у кромки Карибского моря. Мы уже были здесь в прошлом году и на второй день пребывания забронировали дом на будущий год.

Я сидела в шезлонге у бассейна на третьем этаже, а Дима с Максом разговаривали на балконе второго этажа:

– Отличная поездка.

– Да, но она бы обошлась нам дешевле, если бы не Леся.

«Вот уроды», – подумала я и уставилась на звёзды. Дима не знал ничего про мое новое хобби, про контакты с хакерами и про расследование МН-17. Он полтора года не знакомил меня с лучшим другом Максом, было бы странно ожидать, что я познакомлю его с Ченом.

Дима делал всё, чтобы я не раскисла после похорон. Подсадил меня на винил: начал собирать коллекцию пластинок. Установили на даче проигрыватель, проектор, огромный экран и советские колонки, которые лично перебирал, основываясь на инструкциях из интернета. Если вы думаете, что там не хватало страбоскопа и дым-машины, значит мы с одной планеты. Эти девайсы появились чуть позже.

Я всё больше думала над предложением Чена уехать из России. Ведь если подумать, теперь меня ничего не держало. Мозеса больше нет, работать в Министерстве я уже не могу, у меня хорошее образование, я отлично знаю английский, вполне сносно испанский и при желании смогу восстановить китайский, который 10 лет учила в школе.

Вернувшись в Москву я поставила себе цели: Получить сертификат IELTS, реально оценивающий мои знания английского (он пригодится мне для поступления в европейский ВУЗ или при устройстве на работу), перевести и заверить дипломы, определиться с ВУЗом, в котором может быть интересная специальность и попытаться подать документы.