Наталья Медведская - Пока стоит маятник

– Как дела в школе? – Марианна Авдеевна с наслаждением сделала глоток горячего чая.

– Нормально, – Алёна откусила кусочек пиццы и вспомнила, что сегодня ещё не делала уроки. О них она попросту забыла.

– Завтра я немного задержусь – ужинай сама.

– Ладно.

Раз или два в неделю мать приходила домой позже. После этих задержек какое-то она время находилась в прекрасном настроении и даже забывала подробно расспрашивать о прошедшем дне в школе.

– Нормально – это никак. Что проходили? Тебя спрашивали?

Алёна вздохнула, придётся рассказать, иначе мать не отстанет. Она уже давно к обычному рассказу добавляла выдуманные истории. Не говорить же правду, что сидит за партой одна и толком ни с кем не общается.

– Я не закончила уроки, – Алёна торопливо свернула повествование о прошедшем дне.

– Только не сиди допоздна. Я уже не раз тебе говорила, выбери те предметы, которые тебе пригодятся в будущем и налегай на них. Ты надорвёшься, пытаясь выучить на пятёрку все задания. Это ещё никому не удавалось. Ну разве что гению, а ты у меня умница, но не гений.

Алёна допила чай, отряхнула с рук крошки пиццы.

– И уступить Платовой. Ещё чего.

– Так ты стараешься из-за неё?

– Какая разница из-за чего?

– Есть разница. Учиться ради знаний для себя или из желания доказать кому-то.

Алёна насупилась. «Ну теперь начнётся. Лекция на полчаса»

– Да я просто так сказала. Конечно, ради знаний. Я пойду, ладно?

С уроками на этот раз она покончила быстро. Не стараясь, написала короткое сочинение, лишь просмотрела параграфы по истории и географии, сделала задачи по алгебре. На следующий день в школе она вся изнервничалась, впервые опасаясь вызова к доске. Думала о том, как будет радоваться её неподготовленности банда Пановой. Она не желала доставлять им такое удовольствие. Алёна даже забыла о своей обиде на Диляру.

Исполнение плана мести она решила отложить на более подходящее время. Алёна достала голограф, покрутила в руках и сунула обратно в сумку.

Вечером на занятии в театральной студии еле высидела два часа прогона нового спектакля.

«Зачем вообще сюда хожу? Мне совсем не нравится это», – мучилась Алёна, слушая, с каким пафосом произносит текст Соня Елизарова.

– Мышинская, чего такая кислая? Не можешь успокоиться, что не досталась роль Ларисы, – прошипела Платова.

Алёна только хмыкнула. Даже в фильме Михалкова бесприданница Островского тёмненькая. Елизарова, будучи жгучей брюнеткой и, если честно признаться, красавицей, идеально подходила на эту роль.

– Чего язык проглотила? Признай, на этот раз мы обставили тебя.

Алёна покосилась на слегка выпуклые голубые глаза Юли, немного нескладное длинное тело.

– Говорят, ты боишься змей.

Юля приоткрыла рот, влажно блеснули крупные зубы.

– А причём здесь это?

Алёна усмехнулась.

– Да так захотелось, посмотреть, как ты пищишь от страха.

– Ага, щас. Так я и доставила тебе удовольствие.

– Ты уж постарайся.

Алёна не собиралась пугать Платову прямо в театральной студии, но уж очень нудным показалось сегодняшнее занятие. Ещё дома она потренировалась, направлять невидимый луч голограммы в нужное место. Она незаметно вытащила чёрную коробочку из сумки, включила голограф – изображение королевской кобры возникло рядом со стулом Юли. Змея зашипела, капюшон раздулся, узкая голова повернулась к Платовой.

– Ой, мамочки! – завопила Юля, вскакивая на стул.

Кобру заметили и Оля с Машей, сидящие рядом со своей предводительницей. Садовникова несмотря на свой рост ловко отпрыгнула в сторону, а кругленькая полная Данилова затряслась, словно студень на блюде.

– По-по-помогите! Тут змея, – заикаясь выпалила Юля, беспомощно закрываясь руками от пресмыкающего.

Алёна выключила голограф. Кобра растаяла в воздухе. Выглядело это так, будто змея опустила голову и быстро скользнула под стул.

Илья Константинович бросил на стол распечатанный текст и бросился к Юле, взобравшейся на стул с ногами.

– Тебе плохо?

– Илья Константинович, – первой пришла в себя Садовникова. Оля легко могла приспособиться к любой компании. У неё одной из всей четвёрки Пановой были друзья из других классов, она ухитрялась сохранять хорошие отношения со всеми одноклассниками, исключая лишь Алёну, – в студии ядовитая кобра.

– Не понял? Какая кобра? – он быстро огляделся по сторонам.

– Её Мышинская принесла. Выпустила прямо на меня, – дрожащим голосом произнесла Платова.

Маша перестала трястись, закрыла глаза и обмякла на стуле. Илья Константинович бросился к ней.

– Данилова, – позвал он, приподнимая ученице голову. – Она без сознания. Кто там ближе к двери, сбегайте за медсестрой. – Руководитель студии похлопал Машу по щекам. – Данилова, очнись.

– Илья Константинович, осторожнее. Здесь где-то под стульями кобра ползает, – напомнила Садовникова, мелкими шажками передвигаясь к выходу.

Маша открыла глаза.

– Змея ещё здесь?

– Кто такая Мышинская? – с недоумением поинтересовался Илья Константинович. – И откуда взялась кобра?

– Мышинская – это наша Донская-Лазарева. Я же вам говорю: она выпустила змею. Вот пусть и убирает её отсюда, – процедила Юля. Она уже пришла в себя и теперь с ненавистью смотрела на ухмыляющееся лицо Алёны.

– Это правда? – Илья Константинович поправил очки и с недоверием уставился на ученицу.

– Неужели вы верите их выдумкам. Никакой кобры не существует. У меня с собой лишь пакет с тетрадкой. Вот он. Вы представляете, сколько весит королевская кобра? Куда бы я засунула её? Понадобился бы большой рюкзак. Лучше спросите девочек, какие таблетки они употребляют, раз им змея привиделась.

– Ну ты и сволочь, Мышинская! – завопила Платова. – Сама же спросила, боюсь ли я змей. А потом эта кобра вылезла из-под стула.

– Платова, прекрати обзываться. В моей студии такое поведение неприемлемо. Алёна, ты говоришь правду? И никаких змей сюда не приносила?

Алёна, глядя в глаза Платовой, чётко выговаривая каждое слово, ответила:

– Я не приносила сюда ни живых змей, ни мёртвых. А если у Юли и её подружек галлюцинации, то им пора к врачу.

Неожиданно на сторону Алёны встал Саша Арно.

– Я случайно обратил внимание, с каким пакетом пришла Мыш…Донская-Лазарева. В нём точно не могла находиться змея.

– Кому тут плохо? – запыхавшаяся медсестра забежала в студию.

Ей показали на Машу.

– Мне уже лучше. Просто я сильно испугалась, – прошептала Данилова.

– Ольга Ивановна, осмотрите повнимательнее девочек, – заявил Илья Константинович, называя четвёрку Платовой по фамильно. Потом повернулся к остальным ученикам. – На сегодня занятия окончены. – А с вами… – он бросил взгляд на Юлю и Машу. – Мы побеседуем в кабинете медсестры.