Влад Озер - ВДВ. Начмед дивизии. Постсоветский период

Как выходит народ из положения? Элементарно, (Ватсон, как говорил Шерлок Холмс))). Местный народ от рождения и до смертного одра покрывает дефицит влаги в организме – вином. Да, я не оговорился, каждый уважающий себя хозяин ежегодно заготавливает огромное количество красного и белого сухого вина. Самый ленивый и нерадивый это тот, у которого в подвале всего пятьсот литров. У нормального господаря – минимум полторы тонны. Вот его – то и пьют вместо отсутствующей воды. Виноград здесь растет в изобилии.

Но солдату вино запрещено употреблять. Оно хоть и сухое и относительно недорогое, чуть дороже стакана лимонада, но в больших количествах тоже хмельное, да и на всю ораву не напасешься. Вот и пьют они в течении двух лет болотную жижу. Мы, офицеры, тоже. Только не два года, а пять, десять, двадцать и так далее. Некоторые там остаются пожизненно. Живут недолго. Ресурсов приезжего организма хватает в аккурат, чтобы прожить пару лет на пенсии. Дабы не обременять«любимую» державу, на которую пожертвовал все здоровье, длительным потреблением пенсии.

Конечно, дефицит влаги является основным аргументом в инфекционной заболеваемости личного состава, но когда к нему присоединяется нерадивость и наплевательское отношение командирского состава всех степеней и рангов к своим подчиненным, то эта проблема растет в геометрической прогрессии. А это отношение, увы, имеет место быть. От сержанта и до генерала, как бы там кто это не опровергал. Да и сам рядовой, не все, конечно, но основная масса, зачастую наплевательски относится к своему здоровью, попадая в эти обстоятельства.

Многие из читающих эти строки, конечно, станут советовать и подсказывать насчет кипячения воды, централизованного хлорирования и тому подобное. К тому времени я даже знал и уже употреблял в Фергане воду озонированную, потому что это только в СССР и затем в СНГ до сих пор, как в каменном веке, воду хлорируют. Давно во всем мире ее обезвреживают от живых микроорганизмов безвредным для человеческого организма озоном (не говоря уже о ультрафиолетовом облучении или использование реагентов, относящихся к классу полимерных антисептиков).

Работники коммунальных служб и санэпидстанций всегда настаивают, что при хлорировании воды на очистных сооружениях применяется крайне мало хлора, которого хватает, чтобы обеззаразить воду, но недостаточно, чтобы причинить вред здоровью человека. Увы, реальность говорит совсем о другом. Хлорирование питьевых воды, однако, имеет недостатки: необходимость тщательной дозировки хлора, так как даже небольшое уменьшение дозы резко снижает эффективность обеззараживания питьевой воды.

Также многочисленные исследования установили, что постоянное употребление воды, прошедшей хлорирование, может резко увеличить вероятность заболевания следующими недугами: раком гортани, органов желудочно-кишечного тракта, молочной железы и т. д.

Это обусловлено тем, что в воде, как бы там ни было, но имеются органические соединения, которые после взаимодействия с хлором провоцируют образование канцерогенных соединений, в частности трихлорметанов. А превышение дозы не только придает воде запах хлора, но и крайне вредно воздействует на печень и другие органы.

Естественно, что уследить за невежественными работниками хлораторных станций нет возможности по их журналам, так они ведут строжайший учет и контроль доз хлора. А при наших проверках постоянно получается, что у них идет гиперхлорация. Они в свою очередь ссылаются на сильнейшее загрязнение воды органикой, и что они вынуждены увеличивать дозы. Практически постоянно в питьевой воде имеется привкус и запах хлора огранолептически. При этом бактерии, вирусы не уничтожаются, потому что не выдерживается необходимое время контакта хлора с водой.

Практически постоянно происходил двойной ущерб организму людей. Бактериально – вирусное заражение и удар хлором.

Я почему так подробно останавливаюсь на этом вопросе? Да потому, что львиная масса проблем в моей предстоящей работе была связана с инфекционной заболеваемостью личного состава дивизии. А семьдесят пять процентов заболеваемости нам давала крайне некачественная вода. Миллионы гривен тратились на лечение солдат, вместо того, чтобы изыскать возможность радикально решить проблему с водообеспечением.

Да, в домашних условиях члены семей военнослужащих воду кипятили, отстаивали, ставили все возможные дополнительные фильтры и очистители. Покупали привозную бутилированную воду, и т. д. и т. п. Да, личному составу постоянно готовили, так называемый отвар листьев грецкого ореха. Все военнослужащие дивизии во все годы ее существования круглосуточно носили при себе фляги с этим не очень приятным на вкус напитком. Тем не менее, при малейшей возможности, бесконтрольный боец, забывая, или иногда специально, при отсутствии отвара, употреблял сырую водопроводную воду.

Владимир Озерянин

см. ФОТО: нагрудный знак и шеврон.

– Озерянин! – раздался, как всегда, громоподобный голос комдива.

– Я, товарищ полковник!

– Зайди ко мне в кабинет, -полковник Бабич выглядывает во двор штаба из окна кабинета начальника штаба дивизии.

– Есть, товарищ полковник!

Я как раз пересекал внутренний дворик. Захожу в кабинет.

– Насколько я помню, ты у нас кроме всего прочего еще и, вроде как, художник? – глядя в упор, задает вопрос командир.

– Могу немножко, но нигде и никогда этому не учился.

– Сейчас пошла вроде как мода-веяние на то, чтобы каждая дивизия имела свой индивидуальный шеврон и нагрудный знак. Ты бы смог набросать эскизы?

– Как срочно?

– Да вроде, как вчера надо было.

– Понял, попробую и вам занесу на показ.

– Давай, через пару часов сможешь?

– Постараюсь.

Быстро решаю текущие вопросы по службе и сажусь за стол в своем кабинете. Такую задачу мне выполнять еще не приходилось никогда. Совершенно не предполагая, как она будет воплощена в реальность. Не имея никаких понятий в геральдике, полагаясь только на свои скудные соображения, приступаю к делу. Чего греха таить, всегда нравились мне орлы на немецких нашивках и знаках. А так, как дивизия имеет отношение к небу, то первым делом подумал, что должен быть отображен на шевроне парашют и орел.

Беру стандартный лист бумаги. Циркуля под рукой не оказалось, зато в тумбочке стола была кофейная чашка. Провожу простым карандашом под линейку вертикальную линию, переворачиваю чашку и, соблюдая симметрию, провожу овал купола парашюта. Затем рисую щит, а под куполом взлетающего орла, имея ввиду, что дивизия тогда только набиралась сил, еще вволю не летала, но уже примерялась.